Заговорщица - Мишель Зевако

Граф схватился за пистолет, Пардальян сделал то же самое.

— Подумайте, сударь, — настаивал шевалье, — лучше вам добровольно отдать мне послание.

И он наставил оружие на своего спутника. Каппелло только пожал плечами.

— Вы не подумали об одной вещи, — заметил он совершенно спокойно. — Я ведь могу и убить вас… Впрочем, прежде я хочу вам кое-что сказать…

— Я вас слушаю очень внимательно.

— Вы ведь рассказали мне содержание письма, хотя до этого мне было неизвестно, что в нем. Если бы я вас боялся, я бы мог отдать вам бумагу, а приказ передать Фарнезе на словах…

— Не получится, — ответил Пардальян, — герцог выполнит только письменное распоряжение Фаусты.

— Тогда я убью тебя! — выкрикнул итальянец и выстрелил.

Но Пардальян успел ударом шпоры послать коня вбок, и пуля прошла в двух дюймах от его головы. Тотчас же шевалье выстрелил сам, но не во всадника, а в лошадь: пораженное в голову животное рухнуло наземь. Посланец Фаусты успел спрыгнуть и выхватил шпагу. Пардальян тоже спешился и обнажил оружие.

— Сударь, — спокойно произнес шевалье, — прежде чем мы скрестим клинки, будьте любезны выслушать меня. Я назвался графом де Маржанси, и я имею права на этот титул. Но у меня есть и другое имя — меня зовут шевалье де Пардальян.

— Так я и думал! — воскликнул граф.

И он посмотрел на своего противника с любопытством и некоторым восхищением.

— Я вижу, вы знаете меня, — продолжал Пардальян, — что ж, тем лучше. Это избавит нас от долгих речей. Раз вы слышали обо мне, граф, вам, полагаю, известно, что ваша госпожа пыталась убить меня не то три, не то четыре раза. Не так давно я спас ей жизнь, в знак глубокой благодарности она натравила на меня солдат герцога де Гиза. Я легко мог убить ее, и я полагаю, что Бог бы не разгневался, сделай я это. Мне достаточно было просто протянуть руку. Но, признаюсь, я испытываю отвращение к убийствам… Что, впрочем, не мешает мне считать госпожу Фаусту моим заклятым врагом. Я пойду на все, лишь бы разрушить ее преступные замыслы.

Кроме того, у меня есть все основания полагать среди своих личных врагов сторонников, друзей и слуг госпожи Фаусты, начиная с герцога де Гиза и кончая вами…

Я читаю, сударь, в ваших глазах страстное желание убить меня… но вы меня не убьете, нет! Я не желаю, чтобы письмо пришло по назначению, я знаю, что вы служите женщине, неоднократно пытавшейся умертвить меня, следовательно, у меня нет выбора — я заколю вас!

И Пардальян атаковал графа; зазвенели клинки. Граф Луиджи был неплохим фехтовальщиком и больше оборонялся, чем нападал. Ему не требовалось убивать своего противника, он хотел только ранить этого человека, чтобы тот не мешал ему отправиться дальше с письмом к Фарнезе.

Пардальян, как обычно, пошел в атаку, нанося резкие прямые удары. Противнику пришлось пятиться, но несколько минут он достойно сопротивлялся. Шевалье даже проникся к нему уважением и произнес, продолжая наступать:

— Сударь, по-моему, вы — человек достойный, и я приношу вам мои извинения.

— Это за что же? — спросил граф.

— За то, что предложил вам отдать письмо. Я должен был предполагать, что такой человек, как вы, добровольно не сдастся.

— Благодарю вас, сударь! — ответил граф, отражая очередную атаку.

— Примите же мои извинения за предложение, не достойное вас, — продолжал Пардальян. — Я очень сожалею, что мы оказались противниками…

В ту же минуту Пардальян сделал выпад, и его визави зашатался, застонал и, выронив шпагу, упал на землю.

— Черт побери! — раздасадованно воскликнул шевалье. — Я же не хотел его убивать!..

Он опустился на колени, расстегнул камзол итальянца, взглянул на рану и покачал головой. В этот момент раненый открыл глаза.

— Сударь, — заявил шевалье, — вы в моей власти. Я без труда могу отобрать у вас послание. Но мне очень не хочется, чтобы мы расстались врагами, поскольку вы храбрый и отважный дворянин. Отдайте мне письмо по доброй воле, прошу вас! Еще не поздно…

Граф дрожащей рукой указал на внутренний карман камзола.

— Письмо там?

Раненый только кивнул головой.

Пардальян достал письмо, а граф посмотрел на него с безнадежным отчаянием.

— Перестаньте! — взволнованно произнес шевалье. — Что вам в этом письме? Неужели вы думаете, я воспользуюсь им, чтобы скомпрометировать госпожу Фаусту?

— Я боюсь… — чуть слышным голосом прошептал раненый, — я боюсь, что вы отвезете письмо к королю Франции… Тогда я погиб… мое имя обесчещено…

— Так вы этого боитесь?

— Да! — ответил раненый.

— Хотите, я докажу вам, что вы заблуждаетесь? Хотите, я докажу, что Валуа не получит письма?

— Какие тут могут быть доказательства… — прошептал раненый.

— Да самые неоспоримые, и я их вам сейчас представлю, — улыбнулся шевалье. — Смотрите же!

С этими словами он взял письмо и разорвал его на мелкие кусочки — не вскрыв, не сорвав печати, не взглянув даже на имя адресата! Расправившись таким образом с посланием Фаусты, он подбросил бумажные клочки в воздух. Порыв ветра подхватил их и унес в море.

Пока Пардальян рвал письмо, граф Луиджи смотрел на него с изумлением, затем это изумление сменилось восхищением. Раненый с волнением произнес:

— Спасибо, сударь, я так вам благодарен!

Пардальян пожал плечами.

— Я говорил вам, что считаю госпожу Фаусту своим заклятым врагом. Но я не из тех, кто готов подло воспользоваться случайно попавшим в его руки письмом для того, чтобы уничтожить женщину. Я уже и думать забыл этом послании. Я вас успокоил, граф?

— О да, сударь! Я счастлив… теперь я могу умереть спокойно…

— Вот еще! Вы не умрете!

Раненый грустно покачал головой. Потом силы изменили ему, и он потерял сознание.

Пардальян подошел к своему коню, порылся в седельной сумке и вытащил бинты, корпию, мягкую белую ткань — словом, все то, что нужно для перевязки. Не стоит особо хвалить шевалье за такую предусмотрительность. В его времена любой, кто отправлялся скитаться по дорогам, не забывал захватить с собой подобные предметы — на тот случай, если будет ранен.

Пардальян торопливо спустился по крутой тропинке вниз, к морю, намочил в соленой воде тампон из корпии, вернулся к графу, промыл его рану, прикрыл ее тампоном из корпии и умело перевязал.

Раненому, видимо, стало легче, и он пришел в себя.

— Я смывал кровь соленой водой, — объяснил шевалье, — жжет, наверное, но она полезна. А теперь, сударь, соберитесь с силами. Я вас подниму и посажу на моего коня… Эх, отдали бы мне сразу письмо, и мы обошлись бы без этой неприятности!..

Пардальян осторожно поднял раненого и легко посадил его в седло.

— До Гравлена доедете? — спросил он.