Зеркало - Татьяна Бражник

— Да. Это не сложно. — принялся объяснить Сэт. — Тут вся фишка в том, чтобы постоянно поддерживать источник силы. Видишь шпиль?

Я кивнула.

— На нем силовой шар. Пара магов его где-то разок в неделю подзаряжают, и он работает. В принципе, здесь светятся не каждый цветок в отдельности, а шар излучает свет таким образом, что создается иллюзия, которую ты видишь. Но она распространяется только на определенный периметр, поэтому со стороны не заметишь, пока не перешагнешь условную черту.

— Вкладывать энергию в неодушевленный предмет? — с изрядной долей скептицизма спросила я.

— Что тут такого? Это даже проще, чем в одушевленный. Все амулеты-накопители работают на этом принципе. Их, собственно говоря, эльфы первыми и открыли.

— Откуда ты это все знаешь?

— Я вообще умный. — со свойственной ему «скромностью» ответил некромант.

Понятно, у Златана нахватался.

— А давай мы тебя некромагии обучим. Вдруг тоже получится? — предложил Хранитель.

Я посмотрела на него, пытаясь понять, шутит он или говорит всерьез. Повисла нехорошая тишина. Я не решалась как-то реагировать.

— Будешь по могилкам ошиваться. Весело будет. — хохоток в голосе выдал парня с потрохами.

Я встала и пошла от него подальше, всем видом демонстрируя, что мне не особо по духу такие приколы.

— Да ладно тебе. — примиряющее произнес некромант. — Какие Вы нежные в последнее время стали!

— А Вы всегда старались меня ущипнуть побольнее. — показательно дула губы я.

— Про ущипнуть еще не было. Спасибо за идею. — нахально ответил парень.

Я хотела поиграть в оскорбленную невинность, но не удержалась от улыбки.

— Зато было убить, отравить, придушить и выкинуть в лесу.

— Да, было дело. — вспоминая свои былые «подвиги», заулыбался Сэт. — Но вот про «убить» я не согласен. Без меня ты бы и драться не научилась.

— Я сейчас вообще не про тренировки. — Сэт удивленно посмотрел на меня, замедлив шаг. Пришлось пояснять. — Когда на меня тхалы накинулись, что ты предлагал со мной сделать?

— А! Так ты про это! — дошло до парня. — Если тебе станет легче, то я это говорил, чтобы Деяна позлить, а ты мне была вообще безразлична. Я до последнего не верил, что Феофан тебя примет.

— Ну-ну, рассказывай.

Я ни на сотую не поверила словам некроманта. Выгораживается.

— Не веришь? А еще Лариса там что-то про телепата говорила! — вместо того чтобы оправдываться, начал атаковать меня Хранитель.

— А какие проблемы? — до последнего готова была отстаивать свою честь я.

— А в том проблемы, что говорю чистую правду.

— Хорошо. А если бы Деян согласился, выхватил у тебя кинжал и рубанул по мне? Или просто оставил вместо меня горстку пепла? Тогда ты бы кричал: «Стой! Я пошутил!»?

— Тогда я бы сам его убил. — на полном серьезе ответил некромант. — Потому что это был бы не мой брат.

Я не нашла, что ответить. Стало как-то стыдно. Теперь, узнав Деяна хорошенько, я отлично понимала, что он не способен просто так убить даже таракана. Но тогда…

— Наверно, в этом и есть разница между нами: брат никогда не предаст общину. Он искренне верит во все идеалы, которые нам внушали столько лет.

— А ты нет?

— Аль, ну посмотри на меня! — Сэт для большей наглядности распахнул руки. — Какой из меня может быть Хранитель. Где этот нездоровый блеск в глазах и желание защитить ближнего? Да мне наплевать на ближнего! Миллионы людей гибнут каждый день, их невозможно всех спасти! Если они, как глупые овцы, прут туда, где большими жирными буквами написано: «Не влезай, убьет!». Нет! Надо засунуть нос и убедиться в этом лично!

— Тогда почему ты в общине?

— Не знаю. — пожал плечами некромант. — Так получилось. Просто сил уже не было оставаться со Златаном. Он выжимает своих Свободных, у кого есть хоть малейший Дар, как губку, насухо. Это убивает. Дар и без того нас меняет, а когда ты его еще и так жестко эксплуатируешь, вообще забываешь, кем был раньше. И потом, я не хотел воевать с братом. И с ребятами. Деян вообще единственный мой родной человек, кто остался на этом свете. Хоть и пришибленный малость, но родственников не выбирают.

Я не знала, какие слова надо подобрать, чтоб хоть как-то поддержать парня. Ему приходилось не сладко.

— Ты у него тоже единственный брат. И тоже пришибленный. Это у вас фамильное.

— Алька, странная ты. Я ведь совсем не заслуживаю твоей жалости.

— Это не жалость.

Сэт ничего не ответил. Не поверил. А это действительно не было жалостью. Жалость — это худшее, самое пренебрежительное чувство, которое мы можем испытывать к другому человеку. Жалеть кого-то значит признавать то, что он точно не справится, что он слаб. Я просто сопереживала.

Мы молча дошли до места, где свет заканчивался, и я хотела повернуть обратно к дому, ведь мы и так уже прошли через весь замковый парк, но резким движением Сэт вжал меня в стену. Свет здесь почти не помогал зрению, и я видела лишь звериную злость в глазах Сэта.

Доигралась.

Я пыталась вырваться, но Сэт оказался намного сильнее меня. Пыталась кричать, но он зажал мне рот. Я не могла и пошевельнуться, будто муха, попавшая в паучьи сети.

— Я думаю, этого должно быть достаточно. — послышался незнакомый голос во дворе.

Я дернулась с новой силой, пытаясь найти спасения в том незнакомце, но Сэт еще жестче схватил меня, будто пытаясь вдавить в стену. Он был ловок и силен, как хищник, набросившийся на добычу. Мне не справиться.

— Я в этом сомневаюсь. — ответил ему чей-то надменный голос. — Неужели трудно было сделать все так, как я просил.

— Я же вам объяснял…

— Ладно, ладно! Надоело слушать твой жалкий лепет! На кинжал этого хватит, а об остальном пусть у Златана голова болит.

Краем глаза я сумела разглядеть этих двоих: эльф и человек. На первом было навешено столько орденов и прочих побрякушек, что будь я в другой ситуации, удивилась бы, как он не прогнулся и не сломался под всем этим весом. Лицо у него было слишком круглым для эльфа. Пожалуй, в пирожных на ночь он себе не отказывает. А вот второй мог похвастаться отменной фигурой. Высокий, подтянутый. Вот только в плечах не вышел, но для его изысканного телосложения это не было недостатком. Щегольски разодетый человек явно знал себе цену. И эта цена была выше других.

Человек остановился, оглядываясь.

— Кто здесь еще кроме нас?

— Никого, господин.

Человек усомнился в его словах:

— Ненавижу связываться с вашим гадским родом. — процедил он.

Легкий пас рукой, и над головой человека образовалось небольшое облачко. Она сползло на землю, растекаясь туманом по всему парку.