Вор времени - Терри Пратчетт

— Это зависит от того, насколько живыми они позволили себе стать.

— Но они выглядят испуганными.

— Они приняли человеческий облик, — бросила через плечо Сьюзен. — Человеческие тела. Идеальные копии. У человеческого тела на протяжении многих тысяч лет развивалось стойкое нежелание быть разрубленным пополам. И это нежелание должно ведь хоть как-то влиять на мозг, как считаешь?

Аудиторы попытались взять их в кольцо. Конечно, они нападут разом. Никому не хочется быть первым.

Три Аудитора попытались схватить Лобсанга.

Ему нравилось драться в тренировочных додзё. Разумеется, немаловажную роль в этой любви к дракам играли два фактора: оружие было тупым и никто не пытался тебя убить. Но Лобсанг добился успехов именно потому, что хорошо умел нарезать время. В любой момент мог найти ту или иную кромку. А если ты это умеешь, в размахивании руками-ногами уже нет особой нужды.

Но здесь никаких кромок не было. Не было времени, которое можно было бы нарезать.

И тогда он решил пустить в ход жуткую смесь сна-фу, окидоки и вообще всего остального, чему его учили. Ведь если ты будешь относиться к настоящему бою, как к тренировке в додзё, то очень быстро станешь безнадежно мертвым. Так или иначе, этих серых существ нельзя было назвать достойными противниками. Они пытались схватить и прижать. Даже старушка могла бы отбиться от них.

Двое Аудиторов уже покатились по полу, и Лобсанг как раз занимался третьим, который пытался схватить его сзади за горло. Быстро сбросил захват, развернулся, занес руку для удара и… замер как вкопанный.

— Пааберегись! — вдруг услышал он оклик.

Клинок Сьюзен промелькнул рядом с его лицом.

И находящаяся перед ним голова отделилась от тела в облаке не крови, но разноцветных пылинок. Тело превратилось в облако, затем буквально на мгновение обрело форму серого плаща с капюшоном, после чего исчезло.

Лобсанг услышал еще пару глухих ударов у себя за спиной, а потом Сьюзен схватила его за плечо.

— Ты не должен сомневаться, понятно?! — рявкнула она.

— Но это была женщина!

— Черта с два! Впрочем, она была последней. А теперь пора уходить, пока еще не понабежали.

Она кивнула на вторую группу Аудиторов, которые очень внимательно наблюдали за ними с противоположного конца зала.

— Из них вышли неважные воины, — пробормотал Лобсанг, пытаясь отдышаться. — А эти что там делают?

— Учатся. Ты сможешь драться лучше, чем раньше?

— Конечно!

— Отлично, потому что в следующий раз они будут драться так же хорошо, как только что дрался ты. Ну, куда теперь?

— Сюда!

В следующем зале они увидели много-много чучел животных. Несколько веков назад на них была мода. Но здесь не было печальных, добытых на охоте медведей или престарелых тигров, с голыми лапами пошедших на охотника всего лишь с пятью арбалетами, двадцатью заряжающими и ста загонщиками. Некоторые из животных располагались группами. Очень маленькими группами очень маленьких животных.

Были лягушки, сидевшие за крошечным обеденным столом. Были собаки, облаченные в охотничьи куртки и преследующие лису в шляпке с перьями. Была играющая на банджо обезьянка.

— О нет, целый оркестр, — промолвила Сьюзен голосом полным ужаса и изумления. — Ты только посмотри на этих танцующих котят.

— Какой ужас!

— Интересно, что было, когда человек, набивший эти чучела, встретился с моим дедушкой?

— А он встречался с твоим дедушкой?

— Да, конечно, — сказала Сьюзен. — Разумеется, встречался, а мой дедушка очень, очень любит кошек.

Лобсанг остановился у лестницы, полускрытой за очень большим и очень невезучим слоном. Красный канат, от времени твердый, как стальной прут, предполагал, что эта часть не предназначена для посетителей. Данный намек подтверждался вывеской, которая гласила: «Посторонним вход абсолютно воспрещен».

— Я должен быть наверху, — ткнул пальцем Лобсанг.

— Тогда не будем задерживаться, — ответила Сьюзен, перепрыгивая через канат.

Узкая лестница вела к широкой площадке, на которой были сложены какие-то коробки.

— Чердак, — констатировала Сьюзен. — Погоди-ка… Зачем здесь этот указатель?

— «Держысь лева», — прочел Лобсанг. — Ну, может, если понадобится передвинуть слишком тяжелые штуковины…

— Ты на указатель посмотри! — велела Сьюзен. — Попробуй увидеть то, что находится перед твоими глазами, а не то, что ожидаешь увидеть!

Лобсанг послушался ее.

— Ну и глупый же указатель, — удивился он.

— Гмм. Однако весьма интересный, — промолвила Сьюзен. — Как думаешь, в какую сторону идти? Вряд ли они слишком долго будут совещаться, прежде чем пуститься за нами в погоню.

— Мы совсем близко! Любое направление подойдет!

— Любое, так любое, — согласилась Сьюзен, направляясь к узкой щели между упаковочными ящиками.

Лобсанг последовал за ней.

— Что значит «совещаться»? — спросил он, когда они оказались в полумраке.

— На вывеске перед лестницей написано, что посторонним вход воспрещен.

— То есть они осмелятся нарушить запрет?

— В конце концов да. Но с очень тяжелым чувством, что так поступать нельзя. Они подчиняются правилам. Они и есть правила, в некотором роде.

— Но нельзя не подчиниться знаку «Держысь лева», кем бы ты там ни был… О, я все понял…

— Учиться так весело, да? Смотри, еще один.

— Эта вывеска, — заметила Сьюзен, — особенно хороша. Написанное на ней вообще нельзя исполнить…

— …Потому что никакого слона нет, — закончил Лобсанг. — Кажется, я начинаю понимать…

— Настоящая ловушка для Аудиторов, — хмыкнула Сьюзен, оглядывая ящики.

— Еще одна, — сказал Лобсанг. — Очень забавная, кстати.

— Приятный штрих, — согласилась Сьюзен. — Но мне никак не дает покоя мысль, кто их тут вообще установил?

Откуда-то снизу и сзади донеслись голоса. Они были тихими, пока не раздался вопль:

— Написано «лева», а стрелка указывает вправо! Это не имеет смысла!

— Это все вы виноваты! Мы не подчинились первому указателю! О горе тем, кто ступил на путь беспорядочности!

— Я не нуждаюсь в твоих наставлениях, ты, органическое существо! Я повысил на тебя голос, а ты…

Раздался звук, словно кто-то вдруг начал задыхаться, потом — краткий, сошедший на нет крик.

— Они дерутся там друг с другом? — спросил Лобсанг.

— Нам остается только надеяться на это. Пошли, — махнула рукой Сьюзен.