Циклопы - Алексей Бергман

«Понятно, — кивнул Лев Константинович. — Платон нам намекнул, что готов продолжить жизнь в чужом теле до конца его времен. Даже после изменения будущего, его интеллект не испариться сам собой из тела Раи». Замок негромко чавкнул, генерал потянул на себя дверную ручку:

— Порядок. Выдвигаемся.

В хорошо освещенном фонарями дворе шумели под ветром деревья. Завьялов, Иннокентий и разъяренный байкер разделились, минут десять побегали по территории. Заглянули в каждый темный угол, обшарили все детские качели-карусели, кустами пошуршали…

Террористы испарились как их и не было.

Мужики собрались у подъезда. Иннокентий держал на руках трясущуюся жену. Генерал Потапов засунул руки в карманы брюк, угрюмо зябко ежился под ветром. Косой глядел на них уже заинтересованно. Но благо — успокоено.

«Что будем делать, Константиныч?»

«Ума не приложу, — признался контрразведчик. — Они могли уйти из двора в любую сторону. Поймать такси на проспекте или вызвать машину по адресу… Райка здесь давно вокруг Косого трется… Наверняка узнала, где расположены аптеки-магазины, так что по адресу определиться легко… Эх! Нам бы только отправную точку их отъезда разыскать!»

«А может быть пойдем по следу?»

«В смысле?»

«В смысле — Жюли».

Генерал направил взгляд на собачонку в старом рукаве (шикарный прикид для светских вечеринок рачительные беглецы припрятали вместе с англицким костюмом). Мадам Капустина выглядела неважно. Недавний испуг — можно представить, что испытало крошечное существо, когда к нему потянулись кошмарно агромадные руки настроенного на убийство диверсанта! — еще продолжал потряхивать тщедушное тельце. Потапов жалостливо сморщился:

«Ты думаешь, она — потянет?»

«А ты спроси. У нее и нюха-то может не оказаться. — Вздохнул: — Какая из Жози собака…»

Виктор Николаевич Полуянов вышел на балкон перекурить.

Жена по обыкновению утащила пепельницу. Унесла на кухню — вытряхнуть и вымыть. А вернуть на место позабыла.

Но время позднее, ночное и возвращаться на кухню уже лень. Виктор Николаевич стыдливо стряхивал пепел с четвертого этажа. Когда прикончил сигарету до окурка, опустил голову вниз, поглядеть: не опозориться ли перед аккуратными соседями, соря окурком на газон?

Внизу разыгрывалась уморительное зрелище. По узкой пешеходной дорожке, водя носом по асфальту, быстро перебирала паучьими лапками смехотворная собачка. Полуянов ее вначале даже за оборзевшую по ночному времени крысу принял!

За собачкой, как привязанные топали три мужика. При чем — по росту. Вначале шел невысокий пожилой субъект в костюме и матово поблескивающих штиблетах. За ним — бугай пузатый в черной кожанке. Замыкал шествие амбал в коротких вислых трениках.

Шеи у троицы напряженные. З н а ч и т е л ь н ы е.

Умора. Три конкретных мужика выгуливают шавку-паучка.

Или — шавка их выгуливает? подумал Полуянов. Вон как крадутся, шеи вытянув…

Жюли не подвела. Не взирая на негодующее Кешино фырканье в ответ на предложение «взять след» — попробовала: повела. И с каждым метром все уверенней.

Завянь переговаривался с генералом, уже невероятно заинтригованный Колян на пятки наступал. (Едва конотопский дядя Миша — в натуре! — заговорил с собакой, у Косого мозги повернулись так, что приключение с Раисой показалось хилым бредом на фоне остальных событий!) Немного разобиженный за жену, вынужденную нюхать оплеванный московский асфальт, Иннокентий потерянно брел следом. Маленько поражался непритязательности своей мадам. Корил себя за взявшиеся непонятно откуда фанаберии.

Длинный светлый двор закончился. Жози уверенно свернула на неухоженную тропку между деревьев и кустов. «Порядок, — сообщил Завьялов. — Я здесь бывал. За этим домом магазин, где есть стоянка для такси. Платон повел Миранду кратчайшим путем. Оттуда, я уверен, они — уехали».

Жози-Жюли вприпрыжку выбежала на освященный пятачок перед магазином, где на пустой парковке дремал таксомотор с желтым кубиком на крыше. Подбежала к обочине, покрутилась на одном месте и села, повернув разумную мордочку по ходу движения автомобилей, которых впрочем, на дороге почти не было.

«Константиныч, позволь мне самому с таксистом потолковать, — сказал Завьялов, — шоферы на одной точке все до единого знакомы, я знаю что сказать», — и тут же получил бразды правления над телом. Подошел к водительской дверце дешевой белой иномарки и стукнул пальцем по стеклу:

— Привет, братан, — озабоченно сказал, приоткрывшему окно шоферу. — У нас тут, типа, не хилая проблемка образовалась… Другана две клофелинщицы опоили. Все бабки и рыжье под чистую из квартиры вынесли, шалавы! Мы их на полчаса оставили, за «шампунью» сгоняли. Пришли назад, а Мишка уже в отключке. Ты тут двух девок не видал, а? Одна черненькая в юбке, другая беленькая в джинсах.

Водила оживился. Кошмар любого мужика: нарваться на клофелинщицу и не дай бог, кони двинуть! — тут же вызвал солидарность.

— Беленькая в джинсах, черненькая в юбке? — скинув дрему, подобрался водитель. Вышел из машины и как-то очень странно обрадовался: — А я-то смотрю… — шлепнул себя по бедрам: — Во б. ди! Стою тут, понимаешь ли, битый час! Загораю! А эти моромойки — шасть на проспект и голосуют!

— Короче, братан, короче! — взмолился Завьялов. — Ты видел, какая машина увезла девчонок?!

— Ну. Видел, — став серьезным, кивнул разочарованный возможными клиентками шофер. — Я тут стоял…

— Короче, брат!

Шофер прищурился:

— Синий Форд «Мондео». Номера московские. На заднем бампере — вмятина.

— А номер, номер не запомнил?!

— Двести семьдесят… Двести семьдесят… Не, пацаны! Первые две цифры «двойка» и «семерка» это точно, дальше, — таксист развел руками.

Борис положил на лоб ладонь, крепко, до боли помассировал голову и застонал: «Черт, Константиныч, черт!!.. Она с ним там одна!! Она с н и м и там — одна!!!»

На генеральское плечо легла большая лапа Коли:

— Есть предложение. Надо Толе Волкову звонить.

— Точно! — обрадовался в конец разбалансированный Завьялов. — Бардак в башне, ничего не соображаю! Звони, Колян!

Косолапов достал из заднего кармана джинсов мобильный телефон…

— Жюли!!

Гневный потрясенный вопль Капустина заставил Колю вздрогнуть. Завьялов оглянулся: неподалеку от мужской компании мадам Жози самозабвенно увлеченно обнюхивала на урне собачьи метки.

Полноценное перевоплощение в розыскную собаку затронуло какие-то рефлексы, французская богачка утратила контроль над телом — вовсю знакомилась с собачьими «посланиями», оставленными на помойке.