Сын Сумерек и Света - Олег Авраменко

— Жалость унизительна, Бронвен, — мягко сказал я.

— Я говорю не о жалости, а о понимании. О том самом понимании, которое вскоре придёт к тебе. Тогда ты поймёшь мои чувства и посочувствуешь мне. Не пожалеешь — а именно посочувствуешь.

С этими словами она поднялась на ноги и зашагала прочь от меня вверх по склону холма.

— Бронвен! — окликнул я.

Она остановилась и повернула ко мне голову:

— Да?

— Что с Эмрисом и Эриксоном?

Несколько секунд она помолчала, затем ответила:

— Эмрис мой брат, и я забочусь о нём. А что касается Брана Эриксона, то для него уже начался ад при жизни. Я как раз собираюсь посмотреть на его мучения. Хочешь со мной?

Я молча покачал головой.

— А зря, — сказала Бронвен. — Я придумала для него одну очень оригинальную пытку. Поселила его в мире, где каждый день похож на вчерашний, где нет никаких перемен, где все птицы поют одну и ту же унылую трель, где небо всё время хмурое, а солнце никогда не выглядывает из-за туч. Эриксон не испытывает ни голода, ни жажды — еды и питья у него вдоволь. Но нет людей, с которыми он мог бы пообщаться, и нет мальчиков для его гнусных забав. К нему прихожу только я — примерно раз в год по его собственному времени. В том мире время течёт гораздо быстрее, чем у нас, Эриксон постепенно стареет, а я каждый раз предстаю перед ним всё такая же молодая.

Бронвен повернулась и продолжила свой путь к вершине холма.

«М-да, — подумал я, глядя ей вслед. — В изобретательности ей не откажешь. В её-то возрасте додуматься до такой изощрённой мести…»

Я разлёгся на траве и блаженно расслабился, но сон никак не приходил ко мне. Я думал о Бронвен, к которой перестал испытывать влечение, но осознание этого факта не принесло мне желанного облегчения. Её слова о том, что вскоре я пойму её, не давали мне покоя. Что меня ещё ждёт? Бронвен слов на ветер не бросает…

Я думал о Колине, который уступил мне корону и ушёл в неизвестность, быть может, затаив на меня зло…

Я думал о Моргане и Дейдре, чьими стараниями стал королём…

Я думал о Дане, которая нравилась мне и которая, наверняка, была в обиде на меня. Ведь это по моей вине она не станет королевой…

Я думал о предстоящей мне миссии основателя нового Дома, и думал о том, как его назвать — Домом Источника, Домом Авалона или же, без лишней скромности, Домом Артура. Перебирая в уме варианты названия, я наконец заснул…

Глава 3

Меня разбудил вызов через Самоцвет.

«Кто?» — спросил я спросонья, не раскрывая глаз.

«Бренда. Ты в норме, Артур?»

«Да, уже выспался».

«Ага, понятно. Ты так крепко спал, что мне с трудом удалось дозваться до тебя».

«Я в Безвременье, — лениво ответил я. — Поэтому ты не могла…»

Тут ко мне пришло понимание ситуации, я окончательно проснулся и распахнул глаза. Я не увидел над собой зелёного неба Безвременья; я вообще ничего не увидел, кроме темноты. Обострив своё зрение, я обнаружил, что лежу на застланной постели в спальне Дейдры, а ставни на окнах закрыты. Дневной свет сквозь щели не пробивался, значит, и снаружи было темно. Поздний вечер или ночь…

— Проклятье! — выругался я вслух.

«Что-то стряслось?» — обеспокоено спросила Бренда.

«Похоже, я сглупил… Но, — поспешил добавить, — ничего страшного. Только и того, что заставил Моргана ждать. И, возможно, поволноваться. Кстати, который час?»

«Полодиннадцатого».

«Очаровательно! Как Пенелопа и Брендон?»

«Спят и, видимо, продрыхнут до утра. Прыжок через бесконечность очень потряс их».

«А тебя?»

«Тоже. Но я уравновешенная девочка, меня непросто выбить из колеи. Я уже отдохнула, чувствую себя свеженькой, вот сейчас поужинаю и отправлюсь знакомиться со здешними населёнными мирами».

«Не исчезал надолго, — предупредил я. — Буду волноваться».

«Всё нормально, Артур, утром я вернусь».

Мы попрощались и прервали связь. Я встал с кровати и, чтобы дальше не напрягать зрение, вызвал Образ Источника и зажёг в канделябрах свечи. Потом достал сигарету, закурил и стал думать.

Что же стряслось, чёрт возьми? Я заснул в Безвременье и рассчитывал проспать, сколько душе угодно, не потеряв ни секунды в материальном мире. Но проснулся в спальне Дейдры лишь на исходе суток, причём спал так крепко, что не реагировал на вызовы Моргана — а он, ясное дело, неоднократно пытался связаться со мной.

Что это, штучки Бронвен? Может быть — но какой в этом смысл? Впрочем, поступки женщин зачастую не поддаются никакому логическому объяснению. Наверное, она вернулась, увидела меня спящего и в сердцах сказала: «Ты отвергаешь мою любовь, потому что верен Дейдре? Так отправляйся же спать к ней!» — И я отправился…

Дверь спальни тихо заскрипела, отворяясь. В комнату, со свечёй в руке, вошла прелестная рыжеволосая девушка, одетая в вечернее платье из голубого бархата. Я не терял ни секунды — немедленно бросился к ней, схватил её в объятия и прижался губами к её сладким губам. В некотором смятении, однако нежно и страстно, она ответила на мой поцелуй.

В следующий момент я отпрянул и смущённо пробормотал:

— Извини, Дана… Я принял тебя за Дейдру.

Это была ложь, и Дана поняла это. Я сразу узнал её, как только она вошла, но уже не смог сдержать свой порыв. Я потерял над собой контроль, когда увидел её. Я совершенно потерял голову! Находясь в Экваторе, я то и дело ловил себя на том, что думаю о Дане всё с большей нежностью. Но никак не ожидал, что встреча с ней вызовет во мне такой шквал эмоций. Да, я избавился от первого наваждения, я больше не испытывал влечения к Бронвен. Зато я попал в сети другой девушки, более женственной, более желанной, более… более…

Целую вечность мы стояли, растерянно глядя друг на друга. К действительности меня вернул запах гари. Я оглянулся и увидел, что вокруг сигареты, которую я уронил, когда кинулся к Дане, начал тлеть ковёр. Я быстро затоптал тлеющий участок, а окурок переправил по микро-туннелю в ближайшую помойную яму. Тем временем Дана закрыла дверь, поднял с пола погасшую свечу и положила её на тумбу.

— Извини, я не знала, что ты вернулся, — сказала она. Как-то само собой получилось, что мы перешли на ты, хотя раньше для наших отношений была характерна излишняя официальность.

— Ты ищешь Дейдру? Её здесь нет.

— Знаю. Сейчас она даёт пир в честь иностранных послов, явившихся засвидетельствовать почтение будущей королеве Логриса. — Дана грустно улыбнулась. — Ещё три месяца назад я устраивала такой же пир.

— Мне жаль, что так получилось, — виновато сказал я.

Дана энергично мотнула головой: