Жертвы обряда - Маргарита Боулес

– Аиррэль узнал про свою первую любовь и полетел спасать ее из лап Люцифера, – я истерически засмеялась.

– Кто тебе сказал эту чушь? – Велиал скривился в лице, но не съязвил.

– Митраэль.

– Архангел который? – удивился он и растерялся. – А что он сказал?

– Сказал, что Аиррэль выбил у Бога правило о запрете на любовь между ангелами и людьми, потому что стал причиной гибели Аларии.

– Ха-ха-ха, – Велиал присел на попу и рассмеялся. – Давно я так не ржал.

– Бесчувственный демон, убирайся, не мешай страдать.

– Ой, не могу, дай время, – Велиал хохотал и хлопал в ладоши. – Выдыхай, смертная, я знаю Аиррэля лучше всех, и он никогда никого не любил.

– То есть Митраэль соврал? – я запуталась и растерялась.

– Нет, он сказал то, что считает истиной, – демон успокоился и принялся рассказывать: – Аларию любил Митраэль, а она смотрела в сторону Аиррэля. Я помню ее. Она разносила вино и работала в трактире. Отец послал нас помочь увеличить население земли, и мы исправно трудились на благо человечества. Митраэль влюбился в нее с первого взгляда, ходил за ней, одаривал подарками и цветами, пел серенады под окном, теряя голову от любви, а она наслаждалась вниманием. Но ответить ему взаимностью не могла или не могла выбрать одного из нас. Не суть. Аиррэль не замечал ее и не цеплялся за чувства, был холоден и скуп на эмоции. Настало время вернуться, и мы ушли. Разом. Девушка ждала, скучала, молилась, чтобы мы вернулись. Аир ушел, не зная о ее любви к нему. А Митраэль скучал по ней, хотел вернуться, но девушка потеряла смысл жизни и покончила с собой. Никто не виноват в ее смерти, она сама сделала этот выбор, но мои братья были другого мнения. Митраэль выпросил у Бога день на земле, но не успел, нашел ее мертвой с запиской, в которой она признавалась в любви Аиррэлю и просила никого не винить. Митраэль убивался горем, сходил с ума. Аиррэль винил себя в ее смерти и пришел к Отцу, требуя запретить ангелам навещать людей. После введения нового закона Аиррэль, Митраэль и несколько других Архангелов и ангелов, знающих об этой истории, стерли друг другу память.

– Но почему Митраэль был уверен в том, что Аиррэль любил ее?

– Мы бессмертные, и наши возможности практически безграничны: память не может стереться окончательно и будет проскальзывать в сознании обрывками ложных воспоминаний, смешиваясь друг с другом, создавая несуществующую реальность, – после раздумий заключил демон.

– Митраэль сказал, что ты тоже стер себе память.

– Я хочу помнить каждый прожитый день, даже гребаный дешевый секс, – с чувством собственного достоинства ответил Велиал. – Мне нечего скрывать и стесняться, а вот кто-то попытался забыть, что делал, и начать жизнь с чистого листа.

– О чем ты?

– А я все думал, почему Аиррэль ничего не помнит или отказывается вспоминать, – Велиал разговаривал сам с собой. – Видимо, причина в этом.

– Чего он стесняется?

Демон поднял брови.

– Может, того, как мы делили ночь с одной и той же девушкой? Наслаждались ей по очереди? – и добавил уже тише и менее весело. – Правда, еще пару войн развязали, пару городов спалили…

– Что? – опешила я.

– Тебя это заводит? Хотела бы попробовать?

– Ты врешь.

– Древние видели в нас сверхъестественных существ и принялись раздавать нам титулы мифических богов, поклонялись и чтили. Слагали легенды, пели баллады, приносили в дар женщин. – Велиал посмеивался и наслаждался воспоминаниями, словно проживая жизнь заново. – Но человек заигрался, поверил в вымышленных героев, стал чтить идолов, развязал религиозные войны, и Создатель закрыл Терру. Ввел новые правила как для первозданных, так и для людей.

– Но ты демон, как Бог мог послать тебя населять планету?

– Меня он не посылал, я сам пришел вслед за Аиррэлем, не мог же я позволить брату заполучить всех красавиц? Работал на благо Равновесия, – он чинно приложил ладонь к сердцу и замер, изображая верного и исполнительного воина.

– Действительно, – я показательно закатила глаза. – Но у меня в голове не укладывается, чтобы он творил такое.

– А почему ты считаешь, что дело в нем? Женщины хотели нас, хотели большего, а мы дарили им наслаждение. Аиррэль не любил делиться, но я и не спрашивал разрешения и устраивал оргии у него на глазах. Я демон, Скай. Мне можно, и положено, и простительно, а Аиррэль… ну, он в оргиях не участвовал, если тебе интересно.

– Мои уши сейчас сгорят от стыда.

– Почему? Вы на земле такое творите, что даже я краснею. Только не говори, что смутилась и разочарована.

– Не ожидала. Неприятный осадок после твоих откровений.

– Зато мы разобрались с Аларией или как там ее. Откровенно говоря, мне следует глянуть, куда запропастился братец.

Глава 30

Ярость Люцифера

Скай

Аиррэль не появился ни на следующий день, ни через день, ни на следующей неделе. День за днем я ждала его возвращения, но все было тщетно. Тревога нарастала, мысли крутились в голове, бередили душу, откликаясь нехорошим предчувствием. Неизвестность изводила и мучила. Велиал сгинул вслед за братом, а Саймоэль ничего не знал или не хотел говорить. По утрам я продолжала заниматься с Саймоном и на время отвлекалась от тоски и переживаний, а днем слонялась по замку словно привидение. Господи, как же долго и мучительно тянулись дни…

Время – словно ловушка для живых существ, неизведанный лабиринт со своими законами и правилами. Кто знает, насколько оно благосклонно к тебе в данную минуту?! Наша жизнь состоит из определенных промежутков времени, разделенных: на доли секунды, секунды, минуты, часы, на прошлое, настоящее и будущее… И если ты не успел, то опоздал, другого, как известно, не дано. Нельзя изменить прошлое, нельзя никому доказать, что в тот момент время бежало немыслимо быстро, со скоростью света, а ты просто не успевал за ритмом тикающих стрелок. И то, что случилось, ты уже не вернешь – хорошие ли были воспоминания, или плохие, но то время уже прошло, оставив в жизни определенный отпечаток.

Но иной раз можно заметить, как часы замедляют ритм, и минутная стрелка словно вовсе не двигается, раздражая своей нерасторопностью. Ужасно, правда? Мы зависимы от времени, ведь лишь оно решает, когда бежать, а когда остановиться. Не мы подстраиваем под себя Вселенную – это Вселенная испытывает нас, ставя в рамки доступного и запрещенного.

– Скай, ты будешь ужинать сегодня? – спросил Вилли, прохаживаясь со мной по замку.

– Да, – не задумываясь, отрешенно ответила я.

– Не хочешь шоколада? Сладости, а в особенности шоколад, приносят человеку радость