Верить предсказанному? - Сергей Бадей

— Не понял! — Шукшу озадаченно посмотрел на препода.

— Это пока вопросы не твоего уровня, — небрежно отмахнулся Сактур. — Не сомневаюсь, что твой отец сам тебя будет учить этому искусству.

Я переваривал полученную информацию. Так это получается, что кроме множественности миров еще есть и какая-то информационная область? Интересно. А каким образом они связаны? И связаны ли они вообще? По идее — должны!

Глава 40

Я тяжело вздохнул и укоризненно посмотрел на свои раскрытые крылья. Ну что за незадача! И чего этому неизвестному прорицателю (век бы ему икалось!) приспичило сделать меня крылатым? Нет, я понимаю! Это дополнительное средство. Можно попасть туда, куда обычным способом попасть мудрено. Но что стоило этому прорицателю заодно и снабдить меня краткой инструкцией по освоению этого средства? Вот ляпнул, не подумав, а я отдувайся теперь! И ведь кто-то же хорошо подсуетился, чтобы свести все к такому состоянию. То есть я оказался в другом мире неслучайно! Это кто-то меня оказал. Подстерег и оказал! Найду — пусть не обижается!

Я еще раз тяжело вздохнул. Так же, как и в прошлый раз, это мало помогло. Я уже немного привык к этому агрегату, но старался предпринимать как можно меньше необдуманных действий.

Почему? А вот представьте себе, что вам пришили дополнительную пару рук. Они нормальные, с гарантией, прижились, и организмом не отторгнуты. И что? Вы уверены, что сможете сразу же управляться ими так же мастерски, как и остальными конечностями? Вот то-то же!

Так. Вроде бы крыльями надо махать. Ну или парить на них, на худой конец. Хотя как парить? Для того чтобы попарить немного, надо вскарабкаться повыше. Да и то, если вспомнить фильмы про природу, у известных парителей нашего мира (аистов и грифов) крылья несколько иной формы.

Я неуверенно подвигал крыльями вверх-вниз. Что-то это мало напоминает полет. Скорее так птицы двигают крыльями перед тем, как сесть высиживать яйца. Яиц мне, слава богу, высиживать не надо было, да и подходящего гнезда поблизости не наблюдалось.

Включаем логику! Надо отталкивать воздух, который попадается под крылья. Потом надо привести крыло в первоначальное состояние, не создавая сопротивления тому же воздуху. То есть простого движения «вверх-вниз» недостаточно. Как вот плывут те же утки? Лапы при отталкивании растопырены и перепонки растянуты. Потом все это сжимается в этакий кулачок и переводится вперед для следующего толчка.

Я снова поднял крылья и, аккуратно повернув их, попытался оттолкнуться от воздуха. Мах был не очень сильным, и, что вполне понятно, я даже не шевельнулся. Еще раз, уже сильнее… Вот это уже лучше! Мои ноги на мгновение оторвались от земли.

Попрыгав вот так примерно полчаса, я решил усложнить упражнение. Я побежал, время от времени взмахивая крыльями. Получались славные прыжки! Рекордсмены мира отдыхают в тенечке с бокалами прохладительного в руках. Я уже было решил, что мне это по вкусу, но… Обнявшись со всего маха с деревом и сползши, обдирая кожу, вниз по стволу, я понял, что слово «нравится» слишком рано применять. Вот не рассчитал. Ошибся. И последствия на лице, в буквальном смысле этого слова.

Постанывая, я преобразовался, оделся и побрел домой. Придется будить Гантею. Что-то придумывать, объясняя появление этих ушибов и царапин. И не факт, что она мне поверит.

— Мне еще долго так стоять? — Праконар жалобно косился на Шукшу, не решаясь нарушить «боевую стойку голодного орка».

Шукшу оценивающе взглянул на небо, потом на тени.

— Вот когда тень этого дерева коснется угла дома, ты сможешь отдохнуть, — решительно сказал он.

— Я думаю, к тому времени мы уже пообедаем, — хмыкнул я.

Жалобный стон со стороны Праконара послужил прекрасной иллюстрацией моему замечанию.

— Не ропщи! — поучительно прогудел Шукшу. — Вот Харток стоит и молчит. А он, между прочим, слабее тебя. Но у него есть цель! А что есть у тебя?

Я с улыбкой наблюдал за этой муштрой. Все эти боевые стойки служили основой для терпения и выдержки. Умение отрешиться от всего и не шевелиться в течение длительного времени весьма полезно для бойца. Вот именно так и добиваются такого умения. Сила же в том, что, владея соответствующими навыками и приемами, постоянно двигаться, не давая ни одного шанса врагу нанести прицельный удар. Нанести самому такой удар, опередив его.

Я вздохнул и снова обратил свое внимание к Гантее. Она готовила примочку. Я вчера хорошенько приложился фейсом об ствол дерева. И как оно устояло сердешное?

— Упал он, — бормотала Гантея. — Так я тебе и поверила! Ладно если бы это был Праконар. Этот увалень путается в своих двоих.

— Перестань ворчать, — попросил я. — Всякое случается. И на старуху бывает проруха! Зацепился в темноте.

— Не верю! — отрезала Гантея. — Уж кто-кто, а ты не мог упасть просто так! Кто тебя подтолкнул? И вообще, где это ты шляешься в темноте, когда все нормальные люди уже спят?

— Я же уже говорил: мне перед сном необходимо прогуляться по свежему воздуху.

— Это не удары! — присоединился Шукшу к нашей беседе. — Вернее, не те удары, которые может нанести противник. У меня такое впечатление, что ты с разбега врезался в стену.

Блин! А это уже неудобно близко к истине!

— Примерно так оно и было, — поспешил согласиться я. — Споткнулся, пришлось быстро перебирать ногами, чтобы не ткнуться лицом в грязь. А тут она родимая, стенка незаметная. Вот со всего маху и…

— Это что вы тут изображаете?

Мэйр Хаур, подозрительно приглядываясь, обошел двоих страдальцев. Страдальцы молчали, косясь на препода и предоставляя нам самим отдуваться.

— Это особая форма медитации, мэйр Хаур, — пробасил Шукшу. — Очень способствует концентрации внимания на отдельных (затекших) частях тела.

— Что-то я не припомню, чтобы мэйр Сактур такому обучал, — прищурился на Шукшу Хаур.

— А он не всех этому обучает, — вмешался я. — Это он нам отдельно показал. Он ведь такой выдумщик, наш мэйр Сактур!

— Да-да, — покивал Хаур. — Он что-то такое мне говорил, мол, что ты очень перспективен. Ну, хорошо! Пусть тогда стоят. Это даже полезно! Отдыхом, что крайне вредно для студента первого курса, это не назовешь! Меня только интересует, а почему это вы прохлаждаетесь?

— Мы свое отстояли! — пробурчал я.

Мне хотелось добавить, что стоять нам приходилось в менее комфортных условиях, но я промолчал.

Наконец мэйр Хаур обратил внимание на то, чем занималась Гантея.

— Ого! Кто это так тебя отделал? И почему я не слышал о безвременной кончине нападавшего?