Убийство в заброшенном поместье - Брэнди Скиллачи

Энни уже подходила к выходу, но обернулась и помахала ему.

– Передавай привет Джо, – сказала она.

МакАдамс подождал, пока они скроются за углом, прежде чем развернуть чек. Но руки у него чесались с тех пор, как она его отдала. За последние тридцать восемь секунд какие только имена он не ожидал там увидеть. Но только не имя «Ханна Уокер».

Глава 25

Понедельник

Утренний свет добрался до шпиля Йоркского собора, и тот засверкал на фоне бледно-розового неба и отразился в лужах. Было безветренно, словно природа задержала дыхание. По прогнозам, с севера надвигались грозовые бури. Из дома, подумал МакАдамс. И пусть уж разразится буря, а то настроение МакАдамса ухудшалось с каждой секундой. Элси неплохо сдала свои карты.

– Тут всё!

Грин вышла из банка с пластиковым конвертом в руках. МакАдамс вытащил удостоверение личности. Очень контрастное фото, светлые волосы, пиджак пастельных тонов. Элси Рэндлс – и не совсем Элси Рэндлс. На удостоверении значилось «Ханна Уокер».

Эндрюс всю ночь провисел на телефоне, разговаривая с полицией Калгари, и, учитывая разницу во времени, сумел выйти на настоящую мисс Уокер. Тетя Элси и Джека уехала в Канаду после смерти своего партнера и последние семь лет жила в Калгари в доме престарелых. Никаким домом в Йорке она не владела. И уж точно не была кассиром в банке. Все это время Элси проживала две абсолютно разные жизни.

– Поверить не могу, – сказала Грин, когда они ехали обратно в полицейский участок. – Просто не могу. Управляющий филиалом сказал, что она образцовый работник. Умная. Энергичная. С хорошими манерами. Но я-то ее видела и поклясться готова, что она дешевая шлюшка с манерами уличной девки.

– А на самом деле, – сказал МакАдамс сквозь зубы, – она долбаный гений.

Элси не просто сыграла роль. У Элси действительно были клиенты, с которыми она занималась сексом (и один из них обеспечивал ей алиби). Также Элси работала в уютном офисе в банке «Ллойдс», сначала кассиром, а потом и кредитным инспектором. Когда он застал ее врасплох в Йорке, маска, казалось, соскользнула. И ей надо было быстро решить, кто она в тот конкретный отрезок времени, и это несоответствие он запомнил – просто не знал, что оно могло означать.

– Но почему? – спросила Грин. – Зачем жить двумя жизнями, зачем жить в этой дерьмовой квартире в Ньюкасле и трахаться за деньги? Ведь проще присвоить себе личность своей тети и покончить с прошлой жизнью.

– Потому что нарядный дом в Бутхеме требует больше денег, чем она может заработать любым способом, – сказал МакАдамс, разворачиваясь против движения.

– Этому горю помогли бы пять тысяч в месяц.

– Ты про то, что шантаж был ее третьей работой?

– Более вероятно, что она работала в «Ллойдс», чтобы скрывать сам факт шантажа.

МакАдамс явно ее недооценивал. Элси все планировала наперед. Действуя, как образцовый сотрудник (и, возможно, трахаясь при этом налево и направо), она наверняка быстро училась и быстро поднималась по карьерной лестнице. В банке можно было прекрасно скрывать и отмывать деньги, и к тому же она могла открыть фальшивые счета.

– Гридли и Эндрюс день и ночь проверяют счета, да и менеджеры банка начеку. Хочу полный отчет о ее юности. Сдается мне, образование она явно получила хорошее, лучше, чем можно предположить.

Грин повертела головой.

– Так, мне это все надо уложить в свою же чертову голову. Она в конце той цепочки, куда приходят деньги Сида. Она же их и отмывает. Но к Сиду деньги не возвращаются?

– Думаю, бо´льшая часть – нет.

– Она что, ему пособие выплачивала? Все еще страннее, чем я думала.

Грин прошла вперед и открыла входную дверь в участок.

– Сид и деньги – вещи несовместимые. А Элси желает жить с комфортом. Она платит за квартиру наличкой, возможно, платила и по долгам Сида.

– Итак, мы знаем, куда шли деньги, – сказала Грин, когда они завернули в коридор, ведущий к комнатам для допросов. – Но источник нам так и не известен.

– Неизвестен. Но Элси его знает. Должна знать.

МакАдамс поставил кофе на стол и посмотрел в двухстороннее зеркало. После ночи в камере Элси выглядела не такой опрятной. Однако же она оставалась неизменно собранной. Чего хотела Элси от жизни? Чтобы ответить, нужно сравнить ее с Оливией и Лотте. Обе они разными способами держались за Сида, презрев безопасность. Элси также рисковала, но по абсолютно противоположным причинам. Для Элси была важна безопасность как таковая. Этот дом, ее личности, места работы – все это были яйца, разложенные по разным корзинам. Целью Элси было выживание.

– Грин, хочу, чтобы ты провела допрос.

– Почему я? – спросила Грин. – Что насчет Флита?

Для начала Флиту было бы неплохо появиться или ответить на звонки МакАдамса. Но это было не единственной причиной.

– Честно? – сказал МакАдамс, прислонившись к подоконнику. – Потому что она уже знает мою манеру ведения допроса. И потому что я думаю, у тебя гораздо лучше получится узнать побольше о мисс Ханне Уокер.

МакАдамс наблюдал, как элегантная, как всегда, Грин в синем шерстяном костюме села напротив Элси.

– Думаю, вы знаете, почему мы сегодня находимся здесь, – сказала Грин, подталкивая к Элси банковское удостоверение. – Не желаете рассказать мне, каково это – быть Ханной?

Это был интересный ход. И он заставил Элси задуматься.

– Что вы хотите узнать?

– Что ж. У меня честный вопрос. Зачем вам две личности? У вас есть работа и отличный послужной список. Дом. Наверняка вам нравится быть Ханной. Очень даже.

Элси накрыла пальцами удостоверение на имя Ханны Уокер. Ее стальные глаза были столь же холодными и колючими, хотя голос заметно смягчился.

– А вам нравится быть Шейлой Грин? – спросила она, слегка изогнув губы в полуулыбке.

– Нравится.

– Тогда вы понимаете, что это глупый вопрос.

Элси отпихнула удостоверение обратно к Грин. Та вела себя гораздо сдержаннее, чем ожидал МакАдамс, и потому просто положила его в свой блокнот.

– То есть вы считаете, что Ханна Уокер – это тоже ваша личность? – спросила Грин.

– Да, это моя личность.

– Но не Элси Смайт?

– Это тоже моя.

– У вас не может быть двух личностей, – продолжала настаивать Грин. Элси рассмеялась, и смех ее был одинаков в обеих ипостасях – резкий и грубый.

– Назовем это сценическим именем.

Грин нагнулась к Элси, выставив вперед свой острый подбородок.

– Назовем это псевдонимом. Ведь это именно он, не так ли? А вы очень умны.

Грин посмотрела на зеркальную перегородку, хотя Мак-Адамс все равно не смог бы подать ей знак.

– Вы знаете, что мы во всем разберемся. Поэтому вы и не выступили с признанием.