Крылья огненных драконов - Алекс Орлов

Не зря трепыхался талисман, ой не зря!

Остановив мардиганца в нескольких шагах от неподвижного эльфа, Каспар небрежно-требовательным тоном, словно обращался к слуге, спросил:

– Что тебе нужно?

– Я буду говорить только с эльфом, – ответил всадник, скучающе глядя куда-то вдаль.

– Ты будешь говорить со мной, я главный в отряде.

– У тебя не отряд, вас всего пятеро.

– Я и сам умею считать. Говори, что тебе нужно?

– Я буду говорить только с эльфом.

– Ты будешь говорить с тем, с кем я тебе разрешу, – сказал Каспар, намеренно выводя эльфа из себя. Трехглавый дракон, пристроенный у него на бедре, смотрел эльфу прямо в лицо.

– Что это? – заметив направленное на него оружие, спросил эльф.

– Это то, что размозжит твою голову раньше, чем ты коснешься лука.

– Тогда вам не уйти, здесь повсюду мои воины.

– Я это знаю. О вашем появлении в здешних лесах известно каждой собаке.

– Почему собаке? – спросил эльф. В его голосе звучало любопытство.

– Я хочу сказать, что вы не умеете прятаться, а в своих хорьковых шапках смотритесь как городские сумасшедшие.

Последней фразой Каспар хотел окончательно вывести эльфа из себя, однако тот ничего не понял.

– Это не важно, – сказал он, – мы пришли забрать свое. Отдай нам Аркуэнона и можешь ехать дальше.

– Это невозможно, Аркуэнон мой солдат.

– Тогда ты примешь смерть вместе с ним.

– Что ж – я готов. А готов ли ты? Прежде чем умру я и умрет Аркуэнон, ты покинешь этот мир безо всякой чести.

Теперь эльф не мигая смотрел на Каспара. Он явно пытался оценить решимость человека, однако страха в его глазах не увидел, только свою собственную смерть.

– Я могу отпустить вас, а потом убить Аркуэнона из-за угла. Я могу вогнать ему в затылок стрелу уже за следующим поворотом…

– Я знаю. Поэтому предлагаю решить наш спор раз и навсегда.

– Как?

– Я предлагаю дистанцию.

– Для Аркуэнона это не годится. Дистанция – для честных эльфов, Аркуэнон же – преступник, которого может убить каждый эльф.

– Я предлагаю тебе дистанцию не с Аркуэноном.

– А с кем же? Я не вижу среди твоих солдат других эльфов.

– Со мной.

– Ты хочешь стреляться только со мной или с кем-то еще?

– Мне все равно.

– Тогда это буду я.

– Годится. Если застрелишь меня, Аркуэнон – ваш. Если я застрелю тебя, остальные уходят и больше никогда не преследуют Аркуэнона.

– В пределах вашей страны?

– В пределах всех стран, кроме страны эльфов, – сказал Каспар, понимая, что у себя дома они Аркуэнона не потерпят.

– Хорошо, я принимаю твои условия. Когда и где мы устроим дистанцию?

– Выбирай место сам, – предложил Каспар.

– Здесь за холмами есть большая поляна. Там устраивают праздники. Приходи туда завтра в полдень, когда солнце поднимется над макушками деревьев.

– Хорошо, я буду там.

96

Каспар махнул рукой, и его солдаты двинулись вперед, а эльф посторонился, пропуская их.

Бертран, Углук, Аркуэнон и Фундинул с лошадью мессира на привязи замыкал процессию.

Эльф сделал вид, будто и не замечает Аркуэнона, тот же в свою очередь проехал мимо сородича не повернув головы, оставаясь верным кодексу эльфов.

Убрав в набедренный чехол Трехглавого дракона, Каспар пристроился за Фундинулом. Он чувствовал, как его спину сверлят взгляды укрывающихся в лесу эльфов, однако был уверен, что сейчас стрелу не получит.

Когда отряд углубился в густую рощу, Бертран остановился, и следом за ним натянули поводья остальные – всем хотелось знать, как Каспару удалось разрешить непростую ситуацию.

Первым не выдержал Аркуэнон:

– Как тебе удалось сделать это, Каспар? С Лоргайлом невозможно договориться.

– Да, как ты убедил его? – поинтересовался Бертран.

– Начнем с того, что я пригрозил ему драконом.

– Лихо! – воскликнул Фундинул.

– Ты блефовал? Он ведь мог с легкостью уничтожить нас!

– Нет, Бертран, я предложил ему честный размен: сначала умирает он, а уж потом все мы.

– Лоргайл не мог испугаться, – заметил Аркуэнон. – Он скорее умрет, чем отступит.

– Да, он потребовал твою голову, однако я предложил ему разыграть ее.

– Что значит разыграть?

– Я вызвал его на дистанцию.

– Ты вызвал на дистанцию Лоргайла? – поразился Аркуэнон.

– Вызвал. А почему это тебя так удивляет?

– Но это означает для тебя неминуемую смерть, Лоргайл выходил, на дистанцию десятки раз! Стоило ли идти на это из-за меня, Каспар, ведь рано или поздно я получу свою стрелу…

– Да, друг мой, – согласился с Аркуэноном Бертран, задумчиво перебирая гриву своего мардиганца. – Несмотря на твое мастерское владение луком, схватка с этим эльфом будет означать для тебя смерть.

– Не будет, если я не появлюсь в назначенное время в назначенном месте.

– Но это невозможно! – воскликнул Аркуэнон. – Это бесчестно, позор падет не только на тебя, но и на меня!

– Да, Каспар, как ты вообще мог подумать о таком?

– Очень даже мог. Я не эльф, я не дворянин, а потому не понимаю, с чего это я должен лезть в петлю, если есть возможность избежать ее.

– Но эльфы разнесут эту весть по всему миру! – воскликнул Аркуэнон.

– Не думаю. Когда я не приду на дистанцию, они очень рассердятся, правильно?

– Ну, еще бы, – кивнул Бертран.

– Они погонятся за нами, чтобы убить безо всякой чести, – подтвердил Аркуэнон.

– Вот именно. И потеряют осторожность, а мы устроим им ловушку где-нибудь в узком месте дороги, в лощине. Луки там не помогут, придется им положиться на свои кинжалы.

– Это будет убийство, – тихо сказал Аркуэнон.

– Это будет засад а, – возразил Каспар. – Если кто-то угрожает мне смертью, у меня хватит ума прикончить его первым. Возможно, у кого-то другие методы, ну а мне этот больше по вкусу.

– Но ведь существует честь, Каспар, – заметил Бертран.

– Не знаю, что для тебя честь, граф фон Марингер, но для меня честь выполнить задание герцога и спасти от короля наше герцогство и город Ливен, где у меня семья. И еще для меня честь – беречь моих солдат, а если какие-то поганцы приезжают сюда из какого-то леса и требуют голову моего солдата, то честью для меня будет увидеть их головы отрезанными. Есть еще вопросы? Возражения?

Каспар сам не заметил, как перешел на крик, а когда понял, смутился и замолчал.

– М-да, – произнес Бертран, откашлявшись. – Если не принимать во внимание некоторую горячность и эмоциональность сказанного, то должен заявить, что в известной логике нашему командиру не откажешь. У меня к тебе, Каспар, вопросов больше нет.

Все посмотрели на Аркуэнона, который смотрел куда-то в сторону.

Наконец он вздохнул и, повернувшись к Каспару, спросил: