Хаггопиана и другие рассказы - Брайан Ламли

Как же повезло, что мне тогда попалась газета в Каире! Если бы я не увидел ту фотографию или не прочитал бы статью, возможно, я не вернулся бы столь скоро на свои торфяники, и теперь я содрогаюсь при одной только мысли о том, что могло бы со мной случиться. Что бы я стал делать после того как со мной бы произошло Первое превращение? Сбежал бы куда-нибудь подальше, закутавшись с ног до головы, чтобы вести там жизнь отшельника? Вероятно, я вернулся бы в Иб или Безымянный город, обитая в одиночестве в руинах, пока моя внешность вновь не позволит мне существовать среди людей. А что потом — после Второго превращения?

Возможно, я бы сошел с ума от столь необъяснимых изменений в моей душе и теле. Кто знает — может, в Оукдине появился бы еще один пациент? С другой стороны, судьба моя могла оказаться еще хуже, ибо меня могли увлечь в подводные глубины, где я стал бы одним из последователей культа Дагона или Великого Ктулху, как и другие до меня.

Но нет! К счастью, благодаря знаниям, полученным во время путешествий, и помощи, содержавшейся в письме отца, я избавлен от всех тех ужасов, которые пережили другие мои соплеменники. Я вернусь в город-побратим Иба, в Лх-йиб, на свою родину под йоркширскими торфяниками, туда, откуда вынесло зеленую статуэтку, приведшую меня обратно на эти берега, статуэтку, которая является точной копией той, что я поднял из озера в Сарнате. Я вернусь, и мне станут поклоняться те, далекие предки которых погибли в Ибе на копьях людей Сарната, те, кто столь удачно описаны на Кирпичных цилиндрах Кадаферона, те, чье безмолвное пение доносится из бездны. Я вернусь в Лх-йиб!

Ибо даже сейчас я слышу голос моей матери, которая зовет меня, как она обычно делала, когда я в детстве бродил по тем самым торфяным болотам: «Боб! Малыш Бо! Где ты?»

Она называла меня Бо, и лишь смеялась, когда я спрашивал ее, почему. Но почему бы и нет? Разве Бо — неподходящее имя? Роберт — Боб — Бо? Что в том странного? Каким же дураком я тогда был! Я никогда не задумывался о том, что мои родители не совсем такие, как остальные люди, даже в самом конце… Разве не моим предкам поклонялись в сером каменном Ибе до прихода людей, в первобытные времена эволюции Земли? Мне следовало бы догадаться о том, кто я, когда я впервые поднял с илистого дна ту статуэтку — ибо черты ее точно такие же, какими станут мои после Первого превращения, а на ее основании выгравировано древними буквами Иба, буквами, которые я могу прочесть, ибо они часть моего родного языка, предшественника всех остальных языков — мое собственное имя!

Бокруг:

Водяной Ящер, Бог народа Иба и Лх-йиба, Города-побратима!

Примечание:

Сэр,

Данная рукопись, «Приложение А» к моему докладу, сопровождалась короткой пояснительной запиской, адресованной Северо-восточной Угольной компании в Ньюкасле. Далее воспроизводится ее содержание.

Секретарю и членам правления,

Северо-восточная Угольная компания, Ньюкасл-на-Тайне

Джентльмены,

Во время пребывания за границей я обнаружил на страницах научно-популярного журнала информацию о вашем проекте разработки Йоркширских торфяников, которая должна начаться следующим летом, и после некоторых недавних своих открытий решил написать вам это письмо. Как вы поймете, мое письмо является протестом против ваших предложений по глубокому бурению в торфяниках с целью производства подземных взрывов и последующего образования газовых карманов, откуда можно было бы добывать природные ресурсы. Вполне возможно, что задуманное вашими учеными-консультантами предприятие приведет к уничтожению двух древних разумных рас. Именно для того, чтобы его предотвратить, я вынужден нарушить закон своего народа и заявить о существовании как его самого, так и его слуг. Чтобы более полно обосновать свой протест, считаю необходимым рассказать свою историю целиком. Возможно, прочитав прилагаемую рукопись, вы на неопределенное время отложите намеченные мероприятия.

Полицейский доклад M-Y-127/52

Предполагаемое самоубийство

Сэр,

Докладываю, что 20 июля 1952 года, около 16.30, я находился на службе в полицейском участке в Дилхэме, когда трое детей (показания приведены в Приложении В) сообщили дежурному сержанту, что видели «странного человека», который лез через изгородь у «Дьявольского омута», не обращая внимания на предупреждающие надписи, и бросился в ручей в том месте, где он уходит в скалы. В сопровождении старшего из детей я отправился на место предполагаемого события, примерно в трех четвертях мили по торфяникам от Дилхэма, где мне показали место, где «странный человек» якобы перелез через изгородь. Действительно имелись признаки того, что кто-то недавно перелез через изгородь — вытоптанная трава и травяные пятна на досках. С некоторым трудом я перелез через изгородь сам, но не смог понять, в самом ли деле дети говорили правду. Ни в самом омуте, ни вокруг него не было никаких признаков того, что кто-то туда бросился — но вряд ли стоит этому удивляться, поскольку в данном месте, где ручей уходит в склон холма, вода круто уходит под землю. Оказавшись в воде, лишь очень сильный пловец смог бы выбраться обратно. В августе прошлого года в том же самом месте погибли трое опытных спелеологов, пытавшихся исследовать подземное течение ручья.

Когда я продолжил расспрашивать мальчика, которого я взял с собой, тот сказал, что незадолго до случившегося здесь видели еще одного человека, который шел, хромая, словно раненый, к находящейся неподалеку пещере. Это произошло незадолго до того, как «странный человек», по описанию детей зеленый и с коротким гибким хвостом, вышел из той же самой пещеры, перелез через ограду и бросился в омут.

Обследовав названную пещеру, я нашел нечто похожее на шкуру, разрезанную вдоль конечностей и живота, словно охотничий трофей. Шкура была аккуратно свернута в углу пещеры, и находится сейчас на складе найденных вещей полицейского участка в Дилхэме. Возле шкуры лежал полный комплект хорошей мужской одежды, также аккуратно сложенный. Во внутреннем кармане пиджака я нашел бумажник, в котором, кроме четырнадцати фунтов однофунтовыми банкнотами, обнаружилась карточка с адресом дома в Марске, а именно, дом 11, Сандерленд-кресчент. Предметы одежды, а также бумажник, также находятся сейчас на складе.

Примерно в 18.30 я отправился по указанному адресу в Марске и допросил экономку, некую миссис Уайт, которая дала показания (приводятся в Приложении C) относительно ее работодателя, Роберта Круга. Миссис Уайт также дала мне два конверта, в одном из которых находилась рукопись, прилагаемая к настоящему докладу в виде Приложения A. Миссис Уайт нашла этот конверт в запечатанном виде, вместе с запиской, в которой его просили доставить по адресу во второй половине дня, 20 числа, примерно за полчаса до моего прихода. Учитывая, что вопросы, которые я ей задавал, были связаны с возможным самоубийством мистера Круга, миссис Уайт сочла за лучшее передать конверт в полицию. Кроме того, она пребывала в полной растерянности по поводу того, что с ним делать, поскольку Круг забыл указать адрес. Я взял у нее конверт, так как, возможно, в нем могла находиться предсмертная записка.