Метро 2033: Подземный доктор - Андрей Буторин

– Бояться сейчас нужно другого, – резко перебил его Глеб. – Я не в курсе, знаешь ли ты… – тебя ведь можно теперь на «ты»?.. – знаешь ли ты об одной моей особенности… В общем, если мы сейчас отсюда не выберемся, то сгорим. В прямом смысле.

– Не понимаю… Но выходить нам и в самом деле пора.

С этими словами Подземный Доктор подошел к двери и заколотил в нее что есть силы:

– Откройте! Скорее откройте! Ему плохо! – Затем он обернулся к Глебу и сказал: – Ляг на пол, остальное я беру на себя.

Мутант не понимал, что задумал отец, но у него самого всё равно не было плана, а потому решил подчиниться.

Замок пару раз скрежетнул, и дверь распахнулась. Один охранник остался возле нее с той стороны, второй, озираясь и держа наизготовку «калаш», вошел внутрь. Того, что дежурил у входа, не было – скорее всего, вернулся на пост.

– Что тут? – спросил вошедший охранник, увидел лежащего на полу Глеба и направил ствол автомата на Доктора:

– Стоять, не двигаться! Руки за голову! Что ты с ним сделал?!

– Это не я… Он упал… Пусть ваш товарищ посмотрит.

Подземный Доктор лепетал откровенную чушь. Будь охранники хотя бы чуточку сообразительней, они углядели бы в его словах полное отсутствие логики. Ну в самом-то деле: профессиональный врач просит неспециалиста посмотреть, что случилось с упавшим человеком!.. Однако мутанты-охранники избытком сообразительности не отличались. Зато они привыкли выполнять приказы, а сказанное Подземным Доктором, особенно последняя фраза, звучало именно как приказ. И стоило второму охраннику зайти в камеру, как приказами для этих двоих стало всё, что говорил стоявший перед ними человек с глубокими, как темные колодцы, глазами.

– Отдайте мне оружие и ключи от двери. Встаньте лицом к стене. Молчите и не шевелитесь, пока сюда кто-нибудь не придет.

Глеб уже был на ногах. Отец передал ему один из автоматов и мотнул головой в сторону двери:

– Идем. И ничего не предпринимай, я всё сделаю сам.

Доктор и правда всё сделал сам. У безносого охранника он также потребовал оружие, и тот безропотно подчинился.

– У него еще где-то мой автомат, – сказал мутант и вскоре держал в руках уже два «калаша».

– Никого не впускать и не выпускать, – сказал Подземный Доктор охраннику. – Кроме Деда Мороза, которому скажешь: «У твоего сердца долгий завод, нужно лишь правильно жить. В лесу, возле речки. Растить цветы, слушать птичек. А будешь продолжать свои козни – сдохнешь». Всё понял? Повтори!

– Так точно, понял! – вытянулся охранник. Глаза его сделались оловянными, но голос звучал четко: – «Птичек в речке не расти – коза сдохнет!»

– Ну, можно и так, – сказал Доктор. – Только еще про сердце не забудь. Хотя… – махнул он рукой, – ладно. Не в коня корм.

– Коню – цветы! Заводу – сердце! – отрапортовал безносый.

– Ура, товарищи! – воздел сжатую в кулак руку Подземный Доктор и кивнул Глебу: – Идем. Представление окончено.

Какое-то время они шли молча, но мутанта донимало такое количество вопросов, что он не выдержал:

– А как ты вообще узнал, что Святая – это твоя Маш… твоя жена?.. И уж совсем непонятно, как ты узнал обо мне? Ведь меня с рождения скрывали от всех, прятали, будто горшок золота, разве что в землю не закапывали. Хотя… я и так был под землей…

– Про Машечку я узнал быстро, – продолжая шагать, ответил отец. – Она начала собирать под свое крыло людей почти сразу после Катастрофы. И Святой же ее прозвали не сразу… В общем, некоторые из моих людей выбирались по ночам наружу в поисках полезных вещей и как-то принесли занятную бумажку. На обычном тетрадном листе от руки был написан призыв к «нормальным людям»: объединяйтесь, дескать, под моим началом, я поведу вас к новой жизни. Дословно уже не помню, но смысл такой. И подпись: Мария Кудрявцева. Меня слегка покоробило, что она подписалась девичьей фамилией, но я всё равно ликовал от счастья – моя любимая Машечка жива! Признаться, поначалу даже думал пойти к ней. Но… Ладно, ты уже знаешь, что я никуда не пошел.

– А обо мне…

– О тебе и правда мог бы не знать, помог случай. Как-то Алексей, вернувшись с рыбалки, привел пожилую женщину. Говорит, из реки вытащил, утопиться хотела. Женщина была похожа на ненормальную – тряслась, молча плакала, мы не могли добиться от нее ни слова. А потом… Потом я разозлился и наорал на нее. Не помню уже, что я наговорил, но она мне всё рассказала. Теперь-то я понимаю, что сработала моя способность к убеждению.

– И что же она рассказала?

– Она рассказала о тебе. Эта женщина была очень предана Ма… Святой и оказалась среди тех немногих, кто знал о ее беременности, а потом и о родах. Мало того, она при них присутствовала – была кем-то вроде медсестры. И потом тоже помогала следить за твоим здоровьем. Но, как мне призналась эта несчастная, ее с самого начала приводил в дикий ужас твой вид. Находясь рядом с тобой, она испытывала такое отвращение, что порой едва не теряла сознание. Но признаться об этом своей покровительнице она страшилась еще сильнее. Боялась показаться неблагодарной скотиной, предательницей… Женщина терпела около трех лет. Но когда ты начал говорить, она не выдержала. Выбралась ночью из подземелий и пошла к реке. Другого выхода для себя, кроме как уйти из жизни, она просто не видела. Но и броситься в воду долго не решалась – сделала это уже когда стало светать. И когда пришел порыбачить на утренней зорьке Алексей. Потом она, кстати, умерла – почти сразу, через день или два, – сердце не выдержало стрессов. А я… Я тоже испытал стресс – да еще какой! Почти месяц толком не спал, ходил сам не свой. А потом мне и пришла в голову мысль с пересадкой мозга. С тех пор вся моя жизнь была посвящена только этой цели.

Дальше отец и сын снова шли молча.

Дойдя до ближайших развалин, Доктор снял с плеча один из своих автоматов, отсоединил магазин, сунул его в карман пиджака, а сам «калаш» быстрыми заученными движениями разобрал на части и раскидал их как можно дальше вокруг. То же самое он проделал и с «лишним» автоматом Глеба.

– Тогда и эти нужно, – сказал Глеб об оставшихся у них автоматах.

– Ты же говорил, нам могут помешать.

– Но мы же не станем в них стрелять!

– Посмотрим… – зашагал дальше Подземный Доктор. – Лучше скажи: теперь, узнав, кто я тебе, ты по-прежнему согласен на операцию?

– Я… согласен, – с запинкой ответил мутант. – Мне только не совсем ясно теперь, зачем тебе самому нужна эта операция. Ведь если бы ты нормально воспитывал Вовку…

– Кого?..

– Нюра назвала так твоего сына. Неважно… Зачем операция, если бы у тебя и так мог быть нормальный сын?