Отыгрывать эльфа непросто! Книга 2. - Леонид Кондратьев

В основном наше путешествие проходило можно сказать даже скучно. Небольшие привалы, не более чем на час — только для того чтобы споить хумансам новую порцию зелий, да разобраться с естественными надобностями. С ними, кстати, в первый раз возникли проблемы — все-таки на эльфийском камуфляже с пуговицами и ширинкой небольшой напряг. Ни того ни другого в нем просто не предусмотрено конструкцией — поэтому его приходится практически полностью снимать, особенно когда Гене восхотелось по-большому. Так он еще дурак, до последнего терпел, а когда уж совсем невмоготу стало и белок глаз чуть ли не принял коричневый оттенок, принялся задавать вопросы. Нет, я сперва по-честному ответил, что можно прямо в костюм и в процессе движения — не останавливаясь. И костюму полезно и время экономит. Тем более, что уже минут через пять всё впитается и ни запаха, ни следов не останется. В ответ раздались замечательные комментарии в отношении светлых эльфов, их извращенного чувства юмора и конструкторских недоработок. Все изложенное напарниками постарался запомнить, как бальзам на душу легло. Давно не слышал столь лестные отзывы о светлоэльфийских сволочах — хоть записывай и потом издавай отдельным сборником.

К началу второй ночи что Гена, что Юра более-менее с лозоходством разобрались. Еще бы — я в их веточки столько энергии вбухал, что они только что в темноте не светились. Но к тому времени уже стало ясно, что ни в какие два дня мы при всем желании не уложимся. Хоть скорость бега и возросла, только слишком много времени уже до этого потеряли. И еще неизвестно, сколько вперед пилить.

По дороге несколько раз встречали немцев, правда, в основном изредка, один разъезд даже обстреляли — уж очень у ребят глаза после недавно пройденной деревеньки горели. Мы на нее выскочили, в общем-то неожиданно, просто в воздухе висел столь сильный запах гари, что ребята упросили немного свернуть с маршрута. Что они там рассчитывали найти? Обычная картина сожженной деревни. Еще дымящиеся остовы хат, перемигивающиеся в темноте красными зрачками углей. Хлопья сажи, покрывающие окружающее пространство и запах… такой знакомый запах, заставляющих кружиться голову и затмевающий взор чредой воспоминаний. От которых одновременно хотелось с наслаждением улыбаться и выть от ужаса. Мое более совершенное чем у спутников ночное зрение выхватывало из окружающей действительности кадры, кусочки, скрытые от глаз хумансов игрой полутеней и затмеваемые неровным маревом жара, до сих пор испускаемого развалинами… Вот лужица крови, покрытая слоем золы… Вот кусок рубахи с какой-то вышивкой — наверное ворот… Лежащие в тени забора отрубленные пальцы, указательный и безымянный. Судя по размеру — детские. А вот на штакетине темные брызги с какими-то светлыми включениями… как неаккуратно. Вообще прорисовывавшаяся передо мной картина не отличалась многообразием красок и утонченностью мазков. Дилетанты… Что с них взять. Никакого опыта в искусстве устрашения. В действиях этого быдла не было ни малейшей искры таланта. Это было просто непростительно. Возмущал даже не сам факт убийства, а его бестолковость. Нет, где то в глубине души мне очень сильно хотелось скорчиться в придорожных зарослях в жесточайшем приступе рвоты. Но с какой-то странной, извращенной страстью я продолжал вдыхать этот знакомый сладковатый запах разложения, пьянивший меня сильнее любого вина… Ну а потом, на стене неизвестно как сохранившегося сарая, мы увидели то, что еще недавно было человеком… С каким-то болезненным педантизмом, прибитому крупными гвоздями к покатым бревнам строения телу, были переломаны практически все кости, размозжен череп. Над провисшим на стене телом уже вовсю потрудились птицы и судя по следам то ли собаки, то ли волки. Но несмотря на это и легкую степень разложения некоторые факты из осмотра тела я для себя выяснил. Объект явно мужского пола, судя по строению костяка. Прибивали его еще живым — об этом говорят следы обильной кровопотери от гвоздей. Некоторые поверхностные раны, открытый перелом правого бедра и отрезание половых органов тоже проводилось на еще живом теле, а вот потом, скорее всего, объект умер от кровопотери. Вот поэтому и говорю что дилетанты. Мало того что уже над бесполезным мертвым телом глумились так еще и делали это как-то по-идиотски. Так обычно ведут себя гоблины во время своих сакральных пьянок, или как это там у них называется. Те тоже незнакомы с высоким искусством танца Тьмы и Боли. Но гоблинам-то простительно. А тут… Вот например — скажите зачем надо было, видимо ударами прикладов, разбивать череп до такого состояния, что от головы остались только нижняя челюсть и кусок скальпа. Да и забрызгали вокруг… Уроды! Не умеете — не беритесь!

Примерно минуток через десять мои бойцы от увиденного немного отошли. Единственно, пришлось им потом еще одну дозу алхимпрепаратов скормить, а то у обоих в желудках ничего не осталось. Схватил я их за шкирки и аккуратненько так из этих развалин вывел, стараясь идти против ветра, чтобы сладкий запах мертвечины из выгребной ямы у огородов и из колодца до парней не долетел. К горелому мясу, коим тянуло от пожарища, они уже вроде притерпелись. А то бы пошли любопытствовать — потом еще часа два времени потеряли бы…

Впрочем, увиденного оказалось достаточно. С выдержкой у парней и с нервами вообще швах. Стоило только буквально через три часа перебежки увидеть сквозь кусты тарахтящий, по каким то своим делам, мотоцикл с тремя немцами, как эти два индивида, без подготовки, с ходу, принялись стрелять. Хорошо хоть что мотоцикл нас немного уже проехал, так что пулеметчику для начала стрельбы по нам необходимо было или разворачивать мотоцикл, или оборачиваться вместе с пулеметом, но тогда бы ему мешал пассажир за водителем, так как я и мои олухи стреляли сзади и левее. Причем, как и ожидалось, оба промазали. Поэтому пришлось валить пулеметчика — тем боле, что полицейский разворот мотоциклист выполнил на твердую пятерку с плюсом и еще чуть-чуть и "швейная машинка" отстрекотала бы нам похоронную мелодию. А так получилось замечательно — мотоцикл развернулся и сбросил скорость, в этот момент из груди пулеметчика прорастает древко стрелы и он безжизненно наваливается на пулемет. Тут стреляют мои бойцы и к моему удивлению умудряются попасть — в пулеметчика. Да так что оставшихся немцев знатно забрызгало кровью, а каска пулеметчика странно осела на голове. Видя такое дело, водила дал по газам и, виляя как сумасшедший, дунул по дороге подальше от нас, таких милых и пушистых.

Хорошо кстати вилял, профессионально, во всяком случае, по оставшемуся пассажиру я промазал, так — чиркнул наконечником, больше напугал.

После данного инцидента скорость передвижения немного возросла, то ли от цитирования мной любимых высказываний Сергеича, то ли от общего озверелого вида. Думается, где-то с час от меня чаще доносилось рычание, чем связная речь.

Вот в принципе и все происшествия, выпавшие на мою ушастую голову в процессе поиска так необходимого Дому Риллинтар источника. Ну, еще в одном месте заминировали железку, да и то только один путь, на второй взрывчатки не хватило. Я решил, что лучше перебдеть, поэтому вбухал в насыпь все пять шашек. Предварительно изобразив из них и детонационного шнура знатное макраме. Шашечки обвязанные ДШ прикопали вдоль рельса, под его подошвой, а конец шнура обжав на него детонатор аккуратно пристроили на поверхность головки рельса, не пожалев для крепления хорошего куска стальной проволоки. Так что когда ближайший состав, следующий с запада, въедет на шестиметровый участок подготовленного нами полотна то он взлетит в воздух стоит только первому колесу паровоза раздавить лежащий на рельсе детонатор. Насыпь там высокая — вагоны будут валиться как костяшки домино. Вот — всего получасовая задержка, а настроение потом полдня великолепное.

Стоит упомянуть появившееся на исходе второго дня небольшое чувство тревоги и… сопереживания что ли? Во всяком случае, возникшие в моей голове образы имели легко узнаваемый привкус. Это по все еще связывающим нас каналам ауры начала беспокоиться ВаСю. Даже не подозревал, что их можно таким извращенным образом использовать. Напрягся и попытался внушить, что все в порядке, только немного задержимся. Как ни странно — в ответ пришло четкое ощущение понимания, легкого беспокойства и чего-то совсем сумбурного и непонятного. Не сотовый телефон конечно и не полноценная телепатия, но за неимением гербовой — дальше сами знаете. Тем более что на халяву и счета никто оплачивать не заставляет.

Целью путешествия была ничем не примечательная поляна опять-таки в болотистой местности. То ли источники только в таких мокрых местах водятся, то ли мне как всегда повезло. Хорошо хоть не прямиком в болоте. На поверхности земли в отличие от Сердца Чащи ни следа, ни камешка, ни пригорочка — ровная густая трава с преобладанием осоки и длинных дрынов дудника. Ну а дальше был чисто технический процесс безо всяких жертвоприношений и излишней крови — зря у меня, что ли хумансы серебряные контейнеры с заряженными камнями пёрли? Припахал Гену с Юрой на очистку площадки, а пока они ножами траву выкашивали, распаковал свой сверточек с приготовленными амулетами и принялся за сооружение запускающего контура. Обошелся кстати без канавки и без песка с толченым углём — процесс после тщательного обдумывания немного подвергся оптимизации. Так что прошелся по кругу, втыкая исписанные рунами костяные пластинки, одновременно оплетая их тоненькой серебряной проволочкой, которая и будет выступать в качестве синхронизатора и общего контура. В центр круга поместил накопители и несколькими радиальными плетьми связал с уже готовым контуром. Отогнал подальше хумансов, да и сам осторожненько отошел в сторонку и издали запустил плетение. Сам запуск должен был идти в два этапа, на первом этапе один из накопителей полностью разряжался в лей, предварительно насыщая его магией и обеспечивая устойчивый канал связи с уже запущенным источником. Получив, таким образом, сигнал о готовности Дух Чащи на краткое время направлял всю доступную ему мощность источника по тому лею, с которого пришел сигнал. На втором этапе следящее плетение на стартовом контуре определяло момент подъема напряженности магического поля в лее и разряжало в контур все три оставшихся камня. Этого, совместно с импульсом, пришедшим по лею, должно было хватить для запуска источника. Что в принципе и получилось. Без особой иллюминации и пиротехнических эффектов. Сперва раздался высокий свист, с каждой секундой становящийся все сильнее и сильнее, а потом воздух над контуром замерцал. Примерно такой же эффект возникает когда смотришь на поверхность нагретой на солнце трассы. В добавок, связывающая амулеты проволока моментально нагрелась до ровного малинового цвета. От некоторых пластин еще и дымок показался. Вот и весь фейерверк. Просто, если первый источник запускал, считай что с толкача, то этот, если придерживаться автомобильной терминологии — культурно попросил прикурить у соседа.