Их величества пирамиды - Войтех Замаровский

Например, если в слове использовался иероглифический знак, изображающий льва, то этот знак нужно было опустить, поскольку лев представлял опасность, а слово нужно было написать как-нибудь иначе. Случалось, писцы решали эту проблему, разрезав льва пополам, чтобы он уже не мог причинить зла мертвому, скорпиона же изображали без ядовитого жала и т. п. (Как ни странно, они не избегали знаков, напоминающих змей, но всегда избегали рыб, ибо, по древнеегипетским поверьям, рыбы приносят несчастье—наверное, так же, как в наш век научно-технической революции перебегающая дорогу кошка или встреченная монахиня.) Но труднее всего было понять древнеегипетские символы и сокращения, проникнуть в образ мышления тогдашних людей.

Ныне «Тексты пирамид» полностью изданы и существуют их переводы на французский, немецкий и английский языки. Первое их собрание в 1894 году опубликовал Масперо под заголовком «Надписи пирамид Саккара»; в 1908–1922 гг. К. Зете издал «Древнеегипетские Тексты пирамид» с комментарием и переводом на немецкий язык. При изучении «Текстов пирамид» это издание до сих пор считается основополагающим. Позднее их переводы выходили на французском (Л. Шпелерса, А. Пианкова) и английском (С. Мерсера) языках. На чешском избранные «Тексты пирамид» еще в 1921 году опубликовал Ф. Лекса.[70] Последний перевод «Текстов пирамид», состоящий из 759 разделов («частей») и 2291 параграфа, в 1969 году под названием «Древнеегипетские Тексты пирамид» издал английский египтолог Р. О. Фолкнер.

Отрывки из некоторых «частей» мы уже приводили, выберем теперь для примера еще несколько наиболее типичных, в той последовательности, которая как-то соответствует логике содержания. В качестве вступления, пожалуй, могут послужить два текста с саркофагов.

«Говорит Нут, Великая благодетельница: Царь — мой старший сын, который взошел из моего лона. Он мой родной сын, [к которому я питаю пристрастие]» (§ 1). «Говорит великая Нут, которая пребывает в Нижнем доме [Оне]: Царь — мой любимый сын, мой перворожденный сын на троне Геба, к которому питает [Геб] пристрастие и дал ему [трон] как свое наследство в присутствии Великой девятки [богов]» (§ 2). «Все боги радуются и совместно восклицают: Как прекрасен царь! Его отец Геб питает к нему пристрастие!» (§ 3).

Как известно, важнейшей частью погребального церемониала был обряд «отверзания уст». Тело царя обкладывали множеством жертвенных даров, главным образом сосудами с благовонными маслами, кувшинами с водой и вином, корзинами с хлебом и сдобными изделиями, тканями, амулетами и т. п., а также сосудами с различными химическими смесями из смол и натрия. Жрецам в одеяниях богов во время исполнения обрядов предписывалось произносить специальные формулы такого характера: «Осирис Унис! Прими белые зубы бога Хора, которого украсят твои уста! Пять зубков чеснока. Сказать четырежды: Царская жертва для Ка Униса» (§ 35). «Осирис Унис! Отвори свои уста том, что тобой схвачено! Вина один кувшин из черного камня» (§ 36);

«Сделай так, чтобы он [мертвый царь] обрел власть над своим телом! Яви ужас перед ним очам всех духов, которые взглянут на него, и всякому, который услышит его имя! Одна мера кедрового масла» (§ 53). Мертвым царям многократно предлагается «Око Хора», которое принадлежит им по праву богов и символизирует их власть и могущество. «Осирис Унис! Приносится тебе око Хора, предназначенное для твоего чела! Одна мера ливийского масла» (§ 54). «Осирис Унис! Возьми око Хора, которое ищешь! Повторить четырежды: Один кусок мяса быка» (§ 80).

После нескольких сотен подобных формул во всех текстах—за исключением имени царя, одинаковых — жрецы переходят к следующим элементам обряда. «Сказать: Осирис Пиопи! Твоя мать Нут распростерлась над тобой! Охраняет тебя от всего дурного. Нут охраняет тебя от всего вредоносного. Ты самый большой из ее сыновей!» (§ 825). «Осирис Пиопи! Приди, приди! Все у тебя будет. Твоя мать придет, чтобы все у тебя было. Великая охранительница придет, — чтобы [не случилось, что] у тебя чего-то нет!» (§ 827). И точно в соответствии с мифом об Осирисе: «Она вернет тебе голову, она соберет твои кости, она соединит твои члены, она принесет сердце, которое вернется в твою грудь!» (§ 828). Заключительную часть церемониала составляло «очищение царя».

«Сказать: Осирис Пиопи! Пробудись! Встань! Поднимись! Ты чист, твое ка чисто, твое Ба чисто, твой Ах чист! Пришла к тебе твоя мать, Нут к тебе пришла, Великая охранительница явилась к тебе! Она тебя очистит» (§ 837).

После этих обрядов умерший царь мог «отправляться» к богам. «Изготовлена была для него лестница на небо, чтобы он вступил туда на дыме великого воскурения. Пиопи летит как птица и садится как скарабей на пустой трон, который в твоей ладье, Ра!» (§ 365). Безопасность на этом пути должны были обеспечить многочисленные формулы. «Каждый дух, каждый бог, который поднимет руку против Пиопи, когда тот поднимается на небо по лестнице бога, [пусть знает]: не будет для него возделываться земля, не будут для него убивать [жертвенных] животных» (§ 978). «Чудовище, ляг и исчезни! Ты, находящееся в кустах, исчезни во имя Нут! Отврати свою морду, крокодил, [лежащий, как] пастух! Змей с дурным [глазом], скройся в ночи, ибо тебе принадлежит запах земли!» (§§ 2257–2259).

Путь к богам должен был, естественно, завершиться благополучно, и царь оповещает о своем появлении:

«Сказать: Ра-Атум! Этот Унис прншел к тебе, неуничтожаемый дух!.. Твой сын пришел к тебе, этот Унис к тебе пришел! Будете вместе бродить по небу, соединитесь в темноте, появитесь на небосклоне, в месте, где хорошо для вас!» (§ 152). После ряда формул, с помощью которых царь представился всем наиболее значительным богам, Ра-Атум принял его в их сонм. «О Унис! Ты пришел не мертвый, ты пришел живой! Сядь на трон Осириса, [возьми] свой жезл, чтобы повелевать живыми, возьми жезл… чтобы повелевать теми, чьи места скрыты!» (§ 134). Так он стал равен богам и его преемник Тети — тоже, хотя начальник личной стражи отправил этого царя к богам и против его воли. Однако последние правители Древнего царства уже считали себя выше богов.

В пирамиде Меренра обнаружена такая надпись:

«Когда он вышел на небо, он нашел Ра стоящим, чтобы встретить ого. Меренра сел рядом с ним. Ра не дал ему склониться к земле, [ибо] знал, что Меренра больше его самого, что его сын Меренра больше любого из богов, что Меренра больше дух, чем все духи, что он отменнее всех отменных, что он длительнее всех вечных [богов]» (§§ 812–813). А Пиопи II, в свою очередь, считал себя выше Меренра. «Сказать: Встань передо мной, мой отец! Встань, Осирис Меренра! Это я, твой сын, я Хор! Я пришел к тебе, очистил я тебя, сделал я чистым тебя! Я дал тебе жизнь отец Меренра!» (§ 1683). Он считал себя даже выше верховного бога Ра, который хоть и был вездесущ, но всюду появлялся лишь вслед за ним, как сказано в одном из параграфов «Текстов пирамид» Пиопи II: «Ра взойдет на востоке и на небосклоне найдет Пиопи. Ра придет на запад и найдет там Пиопи, живого, вечного. Куда ни пойдет Ра, всюду он найдет там Пиопи» (§ 919).

Конечно, из разрезанной на кусочки партитуры «Текстов пирамид» можно извлечь и другие ценные сведения. Примерно из сотни отрывков можно было бы сложить праоснову мифа об Осирисе, по множеству намеков реконструировать погребальные обычаи тех давних времен, когда цари еще не строили пирамид; в различных формулировках можно было бы обнаружить противоречия между более древними «астральными» и новейшими «осирическими» представлениями о загробной жизни. Из этих текстов можно было бы составить также собрание гимнов, и они наверняка нашли бы своего читателя.

Тщетно мы стали бы искать в «Текстах пирамид» бесчеловечность и жестокость; в этом отношении они резко отличаются от других произведений египетского искусства, особенно от рельефов на «восходящих» дорогах и в храмах. Ничем не ужасен даже так называемый «Каннибальский гимн», где царь Унис «в качестве бога ест своих отцов и питается своими матерями… пожирает людей и живет богами… глотает духов их [богов]» (§§ 394–404). Тут ведь речь идет всего лишь о выражении отживающих тотемистических представлений с совершенно прозрачной символикой; если все понимать дословно, то и христиане людоеды и богоеды, ибо и они, причащаясь, едят «тело господне». Жестокости не было места в гробнице царя; достаточно он видел ее вокруг себя при жизни, достаточно жесток был сам, и после смерти ему хотелось обрести покой.

Что касается мудрости древних египтян, то ее мы найдем в литературных произведениях иного рода, в «Поучениях», исторические же анналы и естественнонаучные сведения — в других памятниках письменности. О строителях пирамид и храмов в текстах на стенах пирамид не говорится по простой причине: царей не интересовали их подданные. Царского же высокомерия в «Текстах пирамид» более чем достаточно для того, чтобы оно стало предвестием, если не причиной, падения Древнего царства.