За точкой невозврата. Вечер Победы - Александр Борисович Михайловский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Предъявленный франкистским властям ультиматум был по-спартански короток и тяжел как гранитная плита. В течение семидесяти двух часов сам кудильо и все его правительство должны были объявить амнистию всем находящимся в тюрьмах сторонникам Республики, распустить Фалангу и другие профашистские организации, после чего подать в отставку и дожидаться скорого и справедливого суда. В дальнейшем подразумевалось создание Временного Правительства Национального Единства, а также проведение в месячный срок свободных и демократических выборов с участием коммунистических и социалистических партий.
Так как в указанный срок ответа на ультиматум не последовало, ровно в шесть утра двадцать третьего февраля (праздник, однако) бывшая франко-испанская граница взорвалась грохотом орудийных залпов. Рабоче-Крестьянская Красная Армия начала операцию по освобождению Испании от фашистской диктатуры генерала Франко под кодовым наименованием «Бетельгейзе». В составе Средиземноморского фронта генерала Жукова удар нанесли миллион солдат и офицеров при тысяче танков и боевых машин, в том числе подвижная мехгруппа генерала Жадова, и еще полмиллиона штыков при трехстах танках и боевых машинах были задействованы в составе Бискайского фронта генерала Конева.
Противостоящие Красной Армии силы франкистов составляли чуть больше трехсот тысяч солдат и офицеров, разбитых на десять территориальных армейских корпусов, восемь из которых дислоцировались на территории самой Испании, и два – в Марокко. Тактика у испанской армии осталась прежней со времен гражданской войны, и не учитывала не то что полуторагодовалое избиение Третьего Рейха экспедиционными силами РФ и Красной Армией, но даже Польскую и Французскую кампании вермахта. Воинство генерала Франко вооружено было устаревшим оружием и техникой германо-итальянского производства, а также трофеями советского происхождения, захваченными у Республиканской армии. Подвижные части годились только на войну против диких бедуинов в Марокко, и были бесполезны против механизированных или моторизованных частей, оснащенных новой техникой советского или германского производства времен начала русско-германской войны. Германские танкетки Т-1 и итальянские «Ансальдо», трофейные советские танки Т-26 и БТ-5 совершенно не котировались даже в сравнении с германскими панцерами T-III и T-IV, и тем более с советскими танками Т-34-76 и КВ-1. А в ходе грядущей кампании им предстояло иметь дело с куда более совершенными машинами, в том числе и происходящими с той стороны Врат.
К тому же настроения значительной части испанского населения, как в городах, так и в сельской местности, оставалось «республиканским», что требовало от Франко поддержание фактически оккупационного режима на собственной территории, чем и занимались его территориальные корпуса. Если попробовать сконцентрировать всю армию у границы, то в тылу, откуда уйдут войска, непременно вспыхнут народные восстания. А если каждый корпус останется в своем округе, то его столкновение с двадцатикратно превосходящей и качественно лучше вооруженной группировкой напоминать наезд танка на черепаху.
При этом в горах Андалусии, Астурии и Леона до сих пор действуют настоящие партизанские отряды, которым уже полгода на парашютах сбрасывается снабжение. Причем доминируют в Движении Сопротивления как раз коммунисты, отличающиеся высокой организованностью и дисциплиной и пользующиеся поддержкой со стороны СССР. Влияние социал-демократов и анархо-синдикалистов из-за отсутствия поддержки сильно упало и продолжало снижаться, а троцкисты из ПОУМ по причине безвременной кончины Иудушки от Революции и предательской роли[25] этого движения в ходе Гражданской войны и вовсе покинули испанскую политическую сцену. Никто не пойдет в соратники к людям, которые вместо оружия, боеприпасов и медикаментов получают со стороны товарища Сталина только проклятья.
Все эти обстоятельства почти до нуля снижают ценность тех семисот пятидесяти тысяч резервистов, которых франкисты начали готовить к мобилизации сразу после капитуляции Германии. Еще было неизвестно, в кого будут стрелять испанские парни, получившие в руки винтовки – то ли в русских, то ли в своих командиров, то ли друг в друга, а может, просто поднимут руки или разбегутся по домам.
Министром армии, фактически главнокомандующим и вторым человеком в армии после Франко был дивизионный генерал Хосе Энрике Варела, «герой» Гражданской войны, сражавшийся на стороне мятежников. В бестолковой сутолоке той войны, когда провинциальность столкнулась с любительщиной, а германские и советские военспецы еще только нащупывали правильные тактические приемы, этот испанский генерал действительно выглядел почти непобедимым полководцем, но против противников масштаба Жукова и Конева и он, и его сподвижники выглядели вроде усредненного Ворошилова, столкнувшегося с Готом и Гудерианом. Тот тоже был командующий, вполне адекватный в ходе Гражданской войны, и бесполезный, и даже вредный, в столкновении с регулярной армией европейского уровня, когда требовались уже не только сознательность и боевой порыв, но и знание тактики со стратегией.
Кстати, о других «героях-франкистах». Дивизионный генерал Хосе Солчага занимает пост командующего четвертым армейским корпусом со штабом в Барселоне (первая жертва Жукова), генерал Лопес Пинто Хосе командует шестым армейским корпусом со штабом в Сантандере (этому предстоит иметь дело с Коневым), а генерал Андреас Саликет возглавляет столичный первый армейский корпус в Мадриде.
Получая сведения о концентрации советских войск по ту сторону Пиренеев, генерал Варела частично (где наполовину, а где и на две трети) «раздел» тыловые корпуса и за их счет усилил свою группировку в Каталонии, доведя их численность до ста пятидесяти тысяч человек. При этом он рассчитывал, что Пиренеи послужат испанской армии естественным оборонительным рубежом. Внезапное и молниеносное формирование второй ударной группировки на Бискайском направлении стало для этой посредственности неприятным откровением. Но менять что-то было поздно, потому что часы уже тикали.
В течение первого дня операции, двадцать третьего февраля, советские штурмовые части при поддержке артиллерии и авиации взломали приграничную полевую оборону франкистов на Барселонско-Валенсийском направлении, и к вечеру продвинулись в глубину испанской территории от восьми до двенадцати километров. На побережье Бискайского залива, на Астурийском направлении продвижение было более значительным. Еще до начала основной фазы боевых действий специальные саперно-штурмовые группы захватили два шоссейных и один железнодорожный мост через реку Бидасоа, обезвредив заложенные франкистами подрывные заряды. А ровно в шесть часов утра без артподготовки в дело пошли штурмовики, зачистившие от франкистских пограничников, полицейских и военных лежащий сразу за рекой приграничный городок Ирун. После этого вперед рванулись танкосамоходные бригады, своими авангардами продвинувшиеся где на тридцать, а где на сорок километров. В том числе советскими войсками
