История Древнего мира: от истоков цивилизации до падения Рима - Сьюзен Бауэр

Сама «Махабхарата» стенает из-за такого кровавого исхода войны. В конце летописи принц Пандавов Юдхиштра, направляясь в загробный мир, окунается в священный божественный Ганг и выныривает, смывая свое человеческое тело. «При помощи этого омовения, — говорит нам рассказ, — он избавляется от ненависти и печали». Он находит в небесном царстве своих братьев и кузенов, тоже очищенными от ненависти. Там они и остаются, Пандавы и Кауравы, «герои, свободные от человеческого гнева», наслаждаясь обществом друг друга, без раздоров, в мире, далеком от амбиций царей.[140]

Сравнительная хронология к главе 44 Китай Индия Ву-И Арии и люди Хараппы начинают движение на восток Чжоу-Синь Династия Чжоу (1087–256 годы до н. э.) Западное Чжоу (1087–771 годы до н. э.) Вэн Ву Тан (регент) Чэн Кан (ок. 996–977 годов до н. э.) Чжао Му Война Бхарата

Глава сорок пятая

Сын Давида

Между 1050 и 931 годами до н. э. иудеи создают свое царство, а Египет восстанавливает могущество

На краю земель западных семитов, возле Средиземного моря, осело одно из кочевых племен, принимавших участие в набеге Народов Моря на Египет. Их поселения разрослись в города, города образовали достаточно рыхлый союз. Наиболее могущественными городами этого союза, именуемого греками Пентаполисом (то есть Пятиградьем), были Газа, Ашкелон, Ашдод, Гат и Аккарон. Египтяне называли этот народ пеласги, их соседи — филистимлянами.

Филистимляне не имели письменности — это означало, что их история дошла до нас через хроники их врагов; долгое время их репутация подавалась в виде набора плохих манер, грубости и полного отсутствия цивилизованности. Оставленные же ими после себя следы предполагают, что их культура и в самом деле была в основном заимствованной у соседей. Гончарные изделия филистимлян были микенскими по стилю, их родной язык представлял собой скорее ханаанский диалект, и даже неудавшееся вторжение в Египет оставило свой аромат в филистимлянском супе. Они хоронили своих мертвецов в гробах, вырезанных по форме египетских саркофагов, с глиняными крышками, увенчанными лицами и непропорциональными руками — слишком короткими, чтобы сгибаться. Псевдоегипет-ские гробы даже были украшены иероглифами, нарисованными кем-то, кто часто видел эти знаки, но не имел понятия, что они означают; эти иероглифы бессмысленны.

При всем своем могуществе пять городов Пентаполиса не имели безоговорочной власти над южными территориями западных семитов. Почти с самого момента их возникновения потомки Авраама боролись с ними за право обладать этой землей.

Покинув Египет, иудеи на десятилетия исчезли с международной арены. Согласно их собственным записям, они бродили в пустыне сорок лет — тот срок, за который вырастает новое поколение. Эти годы, которые исторически невидимы, теологически были решающими. Книга Исхода говорит, что бог собрал иудеев вокруг горы Синай и дал им десять заповедей, вырезанных на двух каменных скрижалях — по одной копии каждой из договаривающихся сторон: богу, как главной, и иудеям, как менее значимой.

Это стало краеугольным камнем национальной идентификации иудеев и привело их народ к политической реорганизации. Иудейский народ неофициально прослеживает свои древние корни в глубь веков до Авраама и его двенадцати внуков. Теперь, под божественным управлением, их лидер Моисей сделал перепись и перечислил все кланы и семьи. Их разделили на двенадцать колен, каждое из которых стало известно по имени великого внука, ставшего его прародителем. Племя Иуды оказалось самым крупным и насчитывало почти семьдесят пять тысяч мужчин боеспособного возраста; самым маленьким племенем было Манассе.[141]

Формальным знаком завершения формирования двенадцати племен была подготовка к следующему передвижению. Теперь иудеи двигались к южной границе земель западных семитов. Моисей умер, новым вождем стал Иисус[142], его помощник и заместитель. Под руководством Иисуса иудейские племена заняли земли вдоль берега, «от Ливана до Евфрата, всю страну хеттов, все расстояние до Великого моря на западе».‹454›

Израильтяне и филимстимляне

Иисус со своими последователями прошел до восточного берега Мертвого моря, затем обошел его с севера и переправился через реку Иордан — формальную границу западно-семитских царств. Затем он приказал всем взрослым мужчинам иудеев совершить обрезание, так как этим ритуалом часто пренебрегали в течение четырех десятилетий, проведенных в пустыне. Это отнюдь не выглядело хорошим началом кампании, рассчитанной на энтузиазм множества последователей — но Иисусу нужно было, чтобы его люди понимали, что они собираются сделать: завоевание Ханаана было исполнением обещания, данного Аврааму, первому еврею и первому, кто обрезал своих сыновей шестьсот лет тому назад.

Главной военной целью израильтян был Иерихон — первый укрепленный город западнее реки Иордан, обнесенный огромной стеной со смотровыми башнями. Согласно библейской легенде, изложенной в Книге Иисуса, битва закончилась после того, как иудеи прошли вокруг стен Иерихона шесть раз, по разу в день. На седьмой день они обошли его, семь раз подряд дуя в трубы, и стены пали. Иудеи хлынули через разрушенные стены и уничтожили все живое в городе: мужчин, женщин, детей, коров, овец и ослов.

Когда город был разрушен и разграблен, Иисус проклял его. Через двести лет Иерихон все еще оставался необитаемым.‹455› Шесть тысяч лет жители Иерихона наблюдали с городских башен, ожидая, когда на горизонте появится неотразимый враг и пробьется сквозь огромные стены Иерихона.

Враг наконец прибыл — но стены рухнули сами.

Иисус умер старым человеком после долгой жизни, проведенной в походах. Ко времени его смерти иудеи уже занимали территорию от Беершебы на юге до самого Киннерета на северном берегу небольшого озера, которое позднее станет известно как Море Галилейское, а на западе — до Рамот-Гилеада. Захваченная территория была разделена между племенами. Иисуса сменил не царь, а серия верховных судей и пророков, которые сообщали иудейским племенам — теперь нации Израилевой — требования их бога.[143]

Но огромные территории Ханаана оставались незанятыми. Во-первых, филистимляне теперь владели землями от Экрона вниз, вдоль берега Средиземного моря, и они не хотели уступать ни пяди территории вновь прибывающим. Все те годы, что Израилем управляли судьи, он вел сражение за сражением против филистимлян.‹456›

Невозможно точно датировать «Завоевание» — вторжение иудеев под руководством Иисуса в земли западных семитов. Поэтому невозможно также определить дату, когда судьи иудеев повели израильских воинов против армии Пентаполиса.[144] Но можно предположить, что самый известный из судей, обладавший сверхъестественной силой Самсон, являлся вождем иудеев примерно около 1050 года — во время Третьего Переходного периода в Египте, владычества арамеев в Месопотамии и правления Чжоу дальше на востоке.

В дни Самсона филистимляне не только не были побеждены, но даже отвоевали часть израильской территории. Далее к юіу два народа начали смешиваться; Самсон даже женился на филистимлянке — к огромному неудовольствию своих благочестивых родителей («Что? Неужели нет подходящей женщины среди своего народа? Почему ты пошел и взял жену из необрезанных?»)

Жена-филистимлянка подтвердила правоту этих родичей; после ссоры с тестем Самсон предал огню огромные виноградники филистимлян и их хлебные поля, испугав этим своих соотечественников, озабоченных мыслью об ответных мерах. «Разве ты не понимаешь, что филистимляне правят нами? — потребовали они ответа. — Что ты себе позволяешь?»‹457›

Это, похоже, указывает, что филистимляне, а не израильтяне владели инициативой в очень нелегких взаимоотношениях между двумя народами. Но на деле они не управляли израильскими землями. В течение двадцати лет Самсон решал в Израиле все вопросы. За это время он в различных ситуациях убил сотни филистимлян — но те никогда не были достаточно сильны, чтобы развязать против него настоящую войну. Вместо этого они наняли куртизанку по имени Далила — женщину, которая жила «в долине Сорек» или, другими словами, прямо на границе между палестинской территорией и израильской землей. Обманутый Далилой и взятый в плен, Самсон был ослеплен своими врагами и притащен в Газу, самый мощный город Пентаполиса. Здесь, выведенный филистимлянами напоказ во время праздника их главного бога Дагона (бога-рыбы, отражающего их происхождение от морского народа из Эгеиды), он воспользовался своей огромной силой, чтобы обрушить храм Дагона на себя и на три тысячи врагов. «И так, — говорит нам Книга Судей, — он убил много больше народу, когда погиб, чем когда жил».‹458›