Подкидыши чужих галактик - Татьяна Грай

- Такое впечатление, что он просто горит от нетерпения. Очень ему хочется встретиться с нами поскорее.

- Кому? - тут же запаниковал Корин, ни на секунду не ослаблявший внимания. - Кто там?

- Да откуда нам знать? - удивился Ирвин. - Сказали же тебе - сидит там кто-то, в пещере. Вот теперь мы почувствовали, что он - или оно, или она, нас зовет.

- Ох, ребята, - выдохнул командир. - А не лучше ли вам вернуться, а?

- Не лучше, - уверенно ответил Александр. - Ничего плохого он нам не желает. Я это чувствую.

- Я тоже, - подтвердил Левинский. - А что большой компьютер показывает?

- Ничего, - огорченно сказал Рамир. - Просто пещеры на экране. Никаких признаков живого существа.

- Да почему ты решил, что оно должно быть обязательно живое? - сказал Ирвин. - Неужели компьютер не нащупал там хоть что-то странное?

Корин замолчал на какое-то время, потом снова заговорил:

- Нет, ничего... вот только есть один участок, который просматривается нечетко. Просто слегка размытое изображение пустой полости, и все.

- И эта полость, конечно, именно та, которая нам нужна? - спросил Ирвин. - В той самой точке?

- Ну, да, - неохотно согласился командир. - В той самой. Похоже, кто-то или что-то прикрыто каким-то полем... компьютеру оно не по зубам.

- Ну, ничего не поделаешь, - сказал Левинский. - Придется глазами смотреть, без электроники.

Им оставалось, судя по карте, пройти всего четыре изгиба последнего коридора последнего лабиринта. Ирвин, шедший впереди, невольно замедлил шаг, несмотря на то, что влекущее к себе разведчиков неведомое существо все усиливало свой призыв. Левинский, подойдя к товарищу вплотную, тихо спросил:

- Может, усилим защиту?

- Не стоит, - так же тихо ответил Ирвин, и командир, как ни странно, на этот раз не вмешался в их разговор.

До этого момента бластеры разведчиков оставались в наплечных кобурах. Но теперь оба землянина, не сговариваясь, достали оружие. И только после этого осторожно зашагали дальше.

Но вот они достигли последнего поворота. Неожиданно Ирвин остановился и выключил фонарь на шлеме. Левинский, не задавая вопросов, сделал то же самое.

И они увидели...

Мягкое серебристо-розовое сияние заполнило подземный коридор. Оно наплывало волнами, и в этих волнах перед глазами людей на долю мгновения вспыхнула отчетливая картина: в толще прозрачной изумрудной воды танцевали дарейты...

Левинский охнул. Ирвин резко шагнул вперед. Корин засопел в их наушниках, но удержался от вопросов.

За поворотом, в большом подземном зале, висел в воздухе трехметровый красный октаэдр.

И тут наконец заговорил Ольшес.

- Ребята, - сказал он, - там второй Кристалл, да? Какого он цвета?

- Красный, - машинально ответил Ирвин. - Светится.

- Само собой, светится, - буркнул Ольшес. - Посидите рядом с ним, подумайте о разном. И поспрашивайте, нет ли где третьего, белого.

- А? - только и смог сказать Ирвин. Левинский же молча подошел к Кристаллу поближе и уселся на сухой песок, скрестив ноги.

Ирвин последовал его примеру.

И они стали думать о разном. Но в основном они думали о дарейтах и о том, как изменилась их планета.

Время шло, а Ирвин и Левинский все не решались тронуться с места. Они не знали, подаст ли им Красный Кристалл какой-то знак, или они могут встать и уйти в любой момент... или им следовало ждать приказа инспектора?.. Но постепенно оба они начали ощущать, что Кристалл впитывает их мысли. Ни Ирвин, ни Левинский не смогли бы объяснить, почему они так решили. Но оба разведчика были уверены, что не ошибаются. Кристалл не просто видел, что происходит в их головах. Он поглощал образы...

И тогда они полностью сконцентрировались на том, что видели в передаче дарейтов. Они старались во всех деталях показать Кристаллу ту планету, на которую могли бы вернуться обитатели моря, насильно лишенные родины.

И Кристалл понял их.

Восемь прозрачных красных лучей вырвались из него, пронзив толщу гор, и унеслись в пространство. И одновременно ожил Черный Кристалл.

- Нет, это самые настоящие животные, - уверенно сказал Хедден. - Самые что ни на есть стопроцентные осьминоги, и ничего больше. И гнездовья у них самые обычные, никаких тебе садиков, оград и прочего. Так, кучка камней, и на верхушке - гроздь икры. Самка, конечно, охраняет свое потомство, но и только. Ни малейших признаков разумной деятельности.

- Жаль, - искренне сказал Даниил Петрович. - Очень даже жаль. Теперь все начнет возвращаться к своим естественным размерам, и, надо полагать, осьминоги тоже подрастут... как дарейтам с ними ужиться?

- Ну, разберутся как-нибудь, - пожал плечами Хедден. - А ты уверен, что теперь все раскрутится в обратную сторону?

- Уверен, - ответил Ольшес.

- Ну, тогда нельзя исключить и того, что к малышам осьминогам вернется разум?

- Это вряд ли... - с сомнением произнес инспектор. - Ладно, ты наблюдай повнимательней, нам надо прикинуть, сколько времени займет полная реабилитация. А уж потом... Впрочем, я думаю, даже и незачем ждать окончательной перемены для того, чтобы переселить дарейтов. Важно убедиться, что она началась.

- Ты думаешь, это будет так заметно? - недоверчиво спросил Хедден.

- Ты же знаешь, с какой скоростью шли изменения в прошлый раз.

- Ну, да... и все-таки не верится.

- Поверишь, когда увидишь. Я думаю, долго ждать не придется. Так... Кристаллы проснулись двадцать часов назад. Ну, наверное, через сутки-другие начнется.

Но началось гораздо раньше.

Ровно через двадцать шесть часов после того, как два Кристалла выбросили из себя потоки энергии, планету потряс мощный толчок. Он был настолько силен, что крейсер Разведкорпуса, стоявший на побережье, покачнулся и едва не упал. Потом поднялся ураганный ветер, закружившийся вокруг планеты. Он растрепал и разорвал в клочья плотные облака, он обрушил на сушу и моря ливни и грозы... и началось возрождение.

Земляне, мгновенно свернувшие лагерь и ушедшие на орбиту, не отрывались от экранов.

Изменения шли не так бурно, как в первый раз, но все же достаточно быстро для того, чтобы их можно было заметить невооруженным глазом.

Первыми на воздействие Кристаллов откликнулись водоросли. Гигантские листья, возвышавшиеся над поверхностью морей, в несколько часов пожухли и свернулись. Потом утратили упругость стволы. Они медленно погрузились в волны и пошли ко дну, где их принялись клевать подрастающие рыбы.

Затем неторопливо пошли в рост обитатели суши. Микроскопические леса исчезли за неделю, и на их месте остались лишь небольшие купы настоящих, хотя пока еще не слишком высоких деревьев. Кустарники, до сих пор почти незаметные, покрыли горные склоны и холмистые равнины. Везде, где только была хоть капля влаги, встали роскошные травы. Понемножку росли звери и птицы.