Че Гевара. Последний романтик революции - Юрий Гавриков

Вторая проблема, беспокоившая командира, — это пребывание в лагере уже упоминавшегося француза Дебре и аргентинского связного Бустоса. Оба они не скрывали своего желания «обрести свободу». Че решил совершить налет на ближайшее местечко Гутьеррес, раздобыть там автомобиль и на нем отправить обоих визитеров в город Санта-Крус. Но все шоссе было наводнено армейскими патрулями, получившими от крестьян подробную информацию о продвижении партизан. Надо было искать другой выход.

Вначале Дебре заявил о своем намерении остаться в отряде, как бы в роли летописца. Но Че, понимая, что партизанская жизнь — не для изнеженного француза, сказал ему, что он больше пользы принесет во Франции, организуя там пропагандистскую и другую возможную помощь партизанам. «Храбрый» журналист мгновенно согласился, признавшись, что его самым заветным желанием было «жениться и иметь ребенка».

Чтобы все же дать возможность уйти Дебре и Бустосу, Гевара приказывает своему заму Хоакину «провести небольшую боевую операцию в окрестностях, чтобы отвлечь внимание от основной группы», которая уйдет из района Ньянкауасу, а потом вернется в течение трех дней. С Хоакином оставались человек, в их числе четверо лишенных партизанского звания боливийцев, больные Алехандро и Таня, находившаяся в лагере с начала марта.

На следующий день партизанский патруль задержал неподалеку от лагеря англичанина Георга Роса, назвавшегося фоторепортером. Он сказал, что приехал в Боливию из Чили, чтобы написать сенсационный репортаж о партизанах. Особенно его вдохновил на это дневник кубинца Браулио, захваченный в одном из партизанских тайников армейской разведкой. (Такие тайники для хранения документов, запасов продовольствия, патронов, воды и пр. партизаны сооружали и тщательно маскировали на территории всего района своих действий.) К ужасу своему Че услышал от Роса, что в упомянутом дневнике Браулио рассказывал о том, что он выехал 20 ноября 1966 года из Гаваны и через Москву (!), Прагу и Буэнос-Айрес прибыл в Ла-Пас. («Обычная история, — записывает Гевара. — Кажется, главной побудительной причиной действий наших людей стали недисциплинированность и безответственность». Он даже меняет в связи с этим свою кличку Рамон на Фернандо.)

Кто был по-настоящему рад прибытию в отряд Роса, так это Дебре. Он предложил Геваре пообещать англичанину материалы о партизанах при условии, если Рос поможет ему и Бустосу выбраться из окружения. В тот же день все три «визитера» покинули отряд.

Спустя сутки Че услышал по радио, что все трое задержаны боливийскими властями. Гевара делает самокритичную запись:

«Дебре и Бустос стали жертвами собственной спешки, почти отчаянного желания выбраться, а также моего недостаточного сопротивления их планам. Таким образом, прерывается связь с Кубой через Дантона (кличка Дебре. — Ю.Г.), мы лишились разработанной нами схемы борьбы в Аргентине (Бустос)».

Тем временем отряд Гевары продвигался все дальше на север от своего базового лагеря. Прошло уже десять дней. Изредка — стычки с армейскими патрулями. В одной из них погибает молодой кубинец Роландо, бывший связной Че во время повстанческой войны на Кубе. Эрнесто был очень к нему привязан. В его Дневнике появляется грустная запись:

«О смерти Роландо в этой мрачной обстановке можно сказать, если только в будущем эти слова кто-то сможет прочесть: «Ты был маленьким смелым солдатом, но после смерти ты стал великим и вечным, как сталь».

И хотя месячный анализ за май в Дневнике полон оптимизма, Гевару крайне беспокоит отсутствие пополнения отряда. Бойцы прошли через многие небольшие селения, но к ним так и не примкнул ни один из сельских жителей. В душе Че понимает, что это была одна из его ошибок — рассчитывать на массовую поддержку партизан со стороны боливийских крестьян. Приходится констатировать:

«Поддержки от крестьян не получаем, хотя кажется, что при помощи преднамеренного террора нам удалось нейтрализовать среди них наиболее враждебно настроенных к нам». И как всегда, — неисправимый оптимист:

«Со временем они поддержат нас...» Но для этого надо предпринять усилия. И команданте их предпринимает. Рискуя жизнью своей и бойцов, он все чаще заглядывает в населенные пункты: «вежливо и приветливо» разговаривает с жителями, скрупулезно расплачивается за взятые у них продукты, разъясняет совместно с другими, политически подготовленными соратниками цели и задачи партизанской борьбы. В одном из селений Че просит старосту собрать жителей на футбольном поле, где, обращаясь к ним, говорит:

«Братья, вам нечего бояться. Мы — партизаны, а не бандиты. Мы знаем, что армия состряпала против нас целую пропагандистскую грязную кампанию, представляя нас бандитами. Вы видите, что это все — ложь. Мы не крадем, а покупаем. Не совершаем нападения на вас, а лечим, раздаем больным лекарства.

Мы боремся за всех вас, за каждого боливийца. За то, чтобы однажды стало развеваться на вашей родине знамя свободы. Только вооруженная борьба может покончить с этими волками и палачами народа. Наверняка многие из нас падут, но не напрасно. Мы не войдем отсюда победителями в города, не мы станем управлять страной. Мы лишь служим отправной базой для того, чтобы империализм разбился о наше сопротивление, в надежде открыть путь для масс, чтобы вы без страха пошли бы к окончательной победе». (Прим. авт.: Я не случайно подчеркнул непонятное для крестьян слово «империализм»: большинство слушателей вообще не понимало многого из того, о чем говорил оратор. Это были не просто крестьяне, а крестьяне-индейцы, у которых родным языком был не испанский, а кечуа, аймара и др. Я не был в Боливии, но я видел таких же крестьян в Перу. Жуя свою «коку» — листья кустарника коки, содержащие кокаин, они слушают с ничего не выражающим лицом собеседника, могут даже кивать головой, но почти ничего не понимают, кроме простого бытового разговора. На родине Гевары, в Аргентине, таких индейцев очень мало, а на Кубе — практически нет совсем.)

К великой радости партизан, в одном селении человек десять молодых парней хотят присоединиться к отряду. Между ними и Инти Передо происходит следующий разговор:

Инти: Почему вы хотите уйти с нами?

Парни: Нам нравится, что вы — храбрые и у вас оружие.

Инти: Ну а если совсем честно?

Парни: Мы слышали, что вы хорошо платите новобранцам. Если хорошо заплатите, мы будем хорошими партизанами.

Естественно, Передо отказывает парням.

...Был уже вечер. Магазин закрыт. Староста говорит, что лавочник уехал в город. Партизаны взламывают замок, составляют список взятого и дают старосте деньги для передачи хозяину магазина.