Инструкция для попаданок (СИ) - Марьяна Брай
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И… и как вы смогли писать так же? Как справились со стилем? У Ани одно из образований филологическое, и она даже по моим сообщениям может определить мое настроение, а уж если это напишу не я, тем более. Но она как читала книги этой… «Магнолии», так и продолжила читать по последние дни, — Лена была настолько удивлена, что сидела сейчас и хлопала глазами.
— Мама растила меня одна. Учитель литературы и русского языка, — он тепло улыбнулся и даже засмеялся. — Я читал те же книги, что она, и даже больше, поскольку в детстве часто болел. А потом понял, что мне достаточно хорошо одному или с мамой, которая если не писала, то что-то постоянно читала. Мы обсуждали с ней книги, фильмы, героев. Она иногда рассказывала о сюжетных линиях из своих книг, и мы обсуждали их вечерами.
— Так вот как рождаются мужчины — писатели, пишущие под женщину, — Лена еле сдержалась, чтобы не хохотнуть, но потом вспомнила, что от этого человека, возможно, зависит их с Аней жизнь.
— Не переживай, в отличие от твоей подруги, я не обижаюсь на циничные оценки, — Лев закрыл глаза. Они слезились, и он постоянно чихал.
— Она не обижается, — быстро отреагировала Лена.
— Она просто не хочет с тобой ссориться. Видимо, у девушки нет больше никого: только ты. И она боится потерять единственного близкого человека, но тебе же не важно, — уверенно продолжил он.
— Да что ты понимаешь? Мы столько лет вместе! — Лена с трудом сдержалась, чтобы не встать и не уйти.
— Уйти отсюда так же просто, как и прийти сюда. У вас и у меня последние книги. Прийти в это время можно только читая страницу, а вернуться, если ложишься спать с мыслью о том, что та твоя жизнь тебе нравится больше. Я пробовал наизусть произносить строчку, но так не получалось. А вот если читал ее, переносил на себя, все получалось обязательно.
— В первый раз я проснулась тут, не читая книгу, но читала Аня! Как такое возможно? — Лена кусала губу, стараясь так явно не выказывать своей радости. Ведь все так просто, и прямо завтра утром они могут проснуться дома, в теплой постели, с шумом трамваев за окном, с запахом кофе из кофемашины.
— Да, я и сейчас попал сюда «благодаря тебе». Больше некому.
— Но есть же еще книги!
— Больше нет, — уверенно ответил Лев.
— Ты собирал их сам лично?
— В народ ушли всего шесть экземпляров. Я издал эту книгу на бумаге сначала для постоянных читателей. Прошло уже почти два года. Это книга, которую я дописал за мамой. Эту строчку начал как раз я, — Лев лежал с закрытыми глазами, с абсолютно спокойным лицом, и Лена не могла понять, какие эмоции он сейчас испытывает.
— И?
— Я не был уверен, что это можно продавать, не боясь нарушить хорошую память о маме. Она и правда была хорошим писателем. Я прочитал после ее смерти все написанные ею книги, а потом нашел рукопись. И в момент, когда писал эту строку, задавался вопросом: что она представляла, когда писала эти романы? Хотел бы я попасть туда? — он замолчал на несколько секунд, но потом в очередной раз, словно пловец, вдохнул ртом и продолжил: — Я издал всего ничего и забрал домой. В издательстве девушка сказала, что она поклонница «Магнолии». Я позволил оставить несколько книг для себя и друзей. Потом оказалось, что она их очень дорого продала, ведь это был долгожданный роман в очень ограниченном количестве.
— Так, а почему ты не продал сам те, что напечатал?
— Я хотел сначала прочесть его. Нужно было, чтобы книга отлежалась, понимаешь? Я хотел посмотреть на нее новыми глазами и увериться, что я не сделал плохо, — тут Лев открыл глаза и внимательно посмотрел на Лену.
— И? Ты перечитал, понял, что плохо, и не стал продавать? — Лена не понимала по его взгляду что произошло, но что-то было сейчас в нем страшное.
— Я перечитал и попал сюда. Я слишком долго разбирался с причиной, ведь вернулся через пару дней, когда любопытство сменилось страхом, и я понял, что это опасно. Потом долго считал это сном, потому что друг доказывал, что вчера мы были вместе в кафе… Я и правда начал думать, что я все это придумал. А потом вернулся к книге…
— И снова попал сюда?
— Да. Эта строчка, которую я написал первой… понимаешь, все дело в ней. Дома у меня лежит сейчас больше двух сотен этих книг. Я попробовал несколько страниц. Они все работают… Думал уничтожить, оставив себе одну, ведь такие дверцы открываются не всем и не всегда. И тут я увидел отзывы на книгу. А мне начали писать и звонить издательства с просьбой печатать и продавать ее.
— И ты решил их все вернуть?
— Да, кто-то возвращал ради обмена на другую такую же с именной подписью и денежным вознаграждением… я просто выдергивал ту страницу…
— Ну и в чем же проблема? Последнюю книгу ты долго не мог найти, и она оказалась у Ани?
— Была проблема посерьезнее, — он закашлял, но потом оперся на локти и присел, наклонившись к стене. Лена подала теплый отвар, который он выпил залпом и попросил еще.
— То, что мы обе попали сюда? И ты понял это, когда без своего желания попал сюда?
— Нет, Лена. Пропали еще две женщины. Они не вернулись, и у обеих были эти чертовы книги, — он снова лег, отвернулся к стене и замолчал. Лена оставила кружку с отваром и медом на табурете. Накрыла его плечи одеялом, которое сама шила из овечьей шерсти, накрывая ее тряпкой с двух сторон, и вышла на улицу, не накидывая капюшон плаща. Взгляд упал на каменную стену, над которой можно было увидеть только облака, собирающиеся в огромные, тяжелые, будто свинцовые тучи. В них то и концентрировался снег. Стало неуютно и страшно.
«Что с теми двумя? Выжили ли они? Да и вообще, они с Аней тоже могли не выжить. Могли умереть в первую же неделю. Да что там… В первый день, если бы кто-то поймал тогда голых девок, ворующих в деревне тряпье. Могли и убить, или, как минимум, побить, сломать
