Наследие Сири (СИ) - Брай Марьяна

С женщинами мы затопили печи в пустом доме, и начали с того, что перенесли столы и лавки из мужского дома. В кухню перенесли всю посуду и в одну из комнат — все запасы продуктов. Пока там подметали, кипятили воду и чистили столы, я вышла на улицу. Зимой здесь много волков. Живность живет в хороших рубленных закутах, а вот люди, если выйти ночью могут стать прекрасным ночным дожором для тех больших белых волков. Надо соединить дома высоким забором, и следить, чтобы между домами не надувало снега. Так мы получим закрытую территорию в центре.

Нужно сосчитать всех людей, увидеть их в лицо, нужно распределить обязанности. С женщинами все просто, но послушаются ли мужчины? Лучше действовать через Драса. Если я быстро не надоем ему, все будет хорошо. А мужчины пусть думают, что это его идеи и его правила. Что в том, что в этом мире с гендерной составляющей все очень похоже. Ну, хоть что-то.

Обед был готов еще до того, как мужчины заглянули в дом, обнаружив, что из их дома пропали лавки и столы, посуда, и даже одеяла, которые женщины решили протрясти и оставить на улице, пока снег остановился.

Обедали шумно и женщины пытались реабилитироваться в глазах мужчин, и показать, что если у них не отнимать посуду, то все будет готово в нужное время. Охотники принесли птицу и оленя, освежевали, и женщины сразу после их ухода начали готовить ужин. Нужно было понаблюдать за ними, и понять — кто нужнее на кухне, а кого занять другими делами.

Девушка, что сама сообразила про одеяла и раскиданные вещи, была назначена главной по одежде и постельным принадлежностям. Я попросила ее выбрать себе в помощь еще одну, и проверить вещи, что валялись в общей комнате. Что-то нужно зашить, а что-то просушить. Мы решили, что в комнаты мужчин заходить не стоит больше. Нужно договориться, чтобы они оставляли вещи, которым требуется ремонт в общей комнате в определенном месте. Поставили там ящик, который был кормушкой для лошадей. Сообразят, что кормушки не стало, сделают новую, как раз увидим, кто тут по дереву мастер.

Одежду мужчины стирали сами, два раза в неделю топилась баня. Нужно делать еще одну, потому что сейчас столько народа, что неделю по очереди придется мыться.

На кухне остались пять человек, так как кроме готовки нужно было прибирать нашу новую кухню. Эти пять женщин переедут жить сюда, так они будут постоянно рядом, и к завтраку все точно будет готово. Пока мужчины не пришли, я достала мешок шерсти, и показала, как ее растеребить. Пятеро сели за эту работу. Потом покажу как ее прясть и вязать.

Сига ходила за мной как хвост. Мы вспомнили, что вечером надо начать уроки, и нам нужна доска, но здесь без мужчин не обойтись. А вот палочек нарубить мы можем и сами. Как раз, нам и на счетные палочки, и на спицы нужен тот ивняк. Мы оделись, и решили проверить озеро. В загоне с лошадками был молодой пацан. Он распрягал тех лошадей, что трудились с самого утра. После обеда мужчины увели других. Я попросила запрячь Фрейю и еще одну лошадку, поспокойнее.

Пока он занимался нашим транспортом, мы пешком прогулялись до косы озера — она была недалеко, но здесь Драс немного ошибся — от домов вода не близко. Или же я не знала каких-то подводных камней.

---------------------------

Поездка вокруг озера верхом заняла достаточно много времени — когда мы возвращались, уже стемнело, но я узнала, что озеро питают не только подземные воды, но и несколько ручьев, что отходят, скорее всего, от реки. И у озера есть заболоченный край, что дальше тоже становится ручейком, и уходит к реке. Зара — наша большая река, питает озеро, значит, летом можно попробовать отвести немного воду в сторону поселка. Мы нарубили веточек, и кустиков этих было предостаточно, чтобы летом использовать их для плетения. Жаль, я не умею плести мебель — было бы очень красиво.

— Вы в своем уме, Сири? — на встречу нам верхом вышли Драс и Гор. Видимо, они отправились нас искать. — Вы хотите, чтобы вас съели волки? Мы не сможем спокойно работать, зная, что вы в любой момент можете потеряться, — мужчины явно были злы. Они пропустили нас вперед, и поскакали сзади, что-то бубня то один, то другой. За спинами мы везли по большой охапке веток, но они не считали это важным и необходимым.

Я решила молчать, иначе, мой язык снова наделает нам проблем. Если не нам, то мне точно.

Когда мы завели лошадей, то поняли, что люди уже седлали остальных, чтобы ехать на наши поиски. Мужчины были явно злы, да, все-таки мы не подумали о безопасности.

— Мы не думали, что озеро такое большое, и что придется вернутся, потому что там болото, Драс, — я решила уже ответить на его выпады в мою сторону.

— Больше не давать женщинам лошадей, никому и не под каким предлогом, и теперь, один дружинник будет дежурить во дворе и следить, чтобы женщины не выходили за этот круг без мужчин, — Драс встал в центре двора и достаточно громко заявил, что мы теперь здесь заложницы — именно так трактовал его речь участок мозга, что отвечал у меня за мое сумасшествие и феминизм. Да, это один и тот же участок, скорее всего, потому что, если логически порассуждать — он прав, и все дело только в нашей безопасности, но антагонист во мне готов был спорить и делать назло.

— А еще, нужно соединить вот эти промежутки между домами высоким забором. Таким высоким, что не перепрыгнет во двор ни один волк, а со двора ни одна женщина, — я отвернулась, и брела в дом, где теперь у нас была организована кухня. За спиной были слышны смешки женщин и крип зубов Драса.

Люди потянулись следом, видимо, «благодаря» нашей прогулке, никто не ужинал — все отправлялись искать нас. Я отчетливо понимала свою вину, но поступок Драса был очень похож на правила в армии — один проштрафился — страдают все. Дедовщина была прекрасным методом самоорганизации группы. И теперь мне было стыдно перед этими мужчинами, хоть они и молчали.

После ужина все собрались в общей комнате кухни. Людей было слишком много, и сесть было некуда. Нужно было разделить их на пару групп. Иначе, они ничего не поймут. Но два раза рассказывать одно и то же каждый день меня мало радовало. Да, лучше так, всех сразу.

— Сири, эти люди тоже будут учиться с нами, — Драс ввел в комнату четверых южан. Все замолчали. Я не понимала — зачем ему это надо, но спорить с ним при дружине я не стала.

— Хорошо, найдите место. Сегодня мы займемся только счетом. А завтра, когда у нас будет стена из досок, мы будем изучать буквы, — я посмотрела за спины учеников, сквозь которые пробиралась Сига. Она несла ветки. Хорошо, что она их не порубила, потому что сквозь эту толпу придется поднимать их кверху.

После первого урока у меня болело горло — приходилось почти кричать сквозь этот гомон. Люди начали задавать вопросы с первых минут. Нужно что-то придумать. И завтра, во время готовки завтрака нужно начать варить солому — у нас ее было не много — то, что стелилось в телегах. Мы снова попробуем делать бумагу.

— Мужчины, мне нужен один человек на завтра, кто умеет работать топором? Мне нужно сделать доску и несколько маленьких рамок из дерева, — я посмотрела в толпу.

— Я могу сделать, если карл Драс отпустит меня с работ в лесу, — из толпы вышел мужчина средних лет, но явно старше Драса. Я видела, как они его уважают и слушают. Все мои выходки здесь закончатся тем, что мне придется уходить жить в лес — там мне никто не будет приказывать. Я улыбнулась, вспомнив прекрасную шутку про одиночество: «хочу плачу, хочу — не плачу». Вот и весь выбор.

— Да, Лувар, можешь завтра с утра заняться с Сири ее досками, — он махнул рукой. — А теперь, все по домам, пора топить печи, и отдыхать.

— Мы истопили печи, можете отдыхать… или побыть с нами на улице, раз нельзя теперь гулять одним, — это выкрикнула Хана, девушка, которая занималась уборкой мужских домов.

— Ты была права, Сири, и это началось на много раньше, чем ты сказала, — Драс шепнул мне в ухо, взял за локоть и потянул к выходу.

— Видимо, уже отогрелись, — я засмеялась, и пошла за ним.