Выбор ксари - Анна Одувалова

— Не такой, как может показаться со стороны. Понимаешь, не будь синдикате строгих законов, эта организация давно бы перестала существовать. Сарт сейчас идет против им же самим установленных правил. Пока нет никаких доказательств того, что охоту на Дерри объявил он. Лайтнинг сейчас вообще‑то под защитой синдиката, поэтому если артефакт будет доставлен вовремя, у Сарта останется два пути. Либо сделать вид, что все так и надо и выполнить свое обещание, то есть отменить охоту, либо встать в позу и тем самым показать, что он не уважает собственные законы. На второе Сарт не пойдет.

— Но ведь, это не конец, — грустно усмехнулся герцог. — Сарт никогда от Лайтнинга не отстанет, стоит только Дерри выйти за пределы синдиката, наемные убийцы вновь кинутся за ним.

— Не кинутся, — усмехнулся Адольф. — Если все будет так, как мы запланировали, охота закончится. Но для этого нужно что‑то делать. Точнее для этого необходимо вытащить Дерри и выполнить задание. Все. Давайте с Ранионом дуйте ко мне домой и ждите нас там. Никаких глупостей. Ранион, поищи Олю, предполагаю, она в доме Дениса.

— Но, — Стикур побледнел, услышав последние слова Адольфа. — Я не оставлю Олю с Денисом!

— Ты уже оставил, — Адольф был непреклонен, — Выбора у тебя нет, мы все равно пока точно не знаем, где она. Идете уже. Ты передвигаться можешь?

Стикур осторожно попытался встать, опираясь руками на влажную от сока траву, и рухнул на колени. Снова накатила тошнота, а картинка перед глазами поплыла. Стоять не получалось, было даже трудно сориентироваться, где верх, а где низ.

— Кир, проводи Раниона и герцога до хода и возвращайся. До утра еще есть время, чтобы составить план.

Высокий охранник сосредоточенно кивнул, скинул перевязь с оружием и куртку и, без труда подхватив герцога, потащил его к ходу. Стикуру нужно было только во время шевелить ногами и все. Ранион шел рядом, не давая завалиться на бок. Ужасно мешались корни под ногами, и хлестающие по лицу мясистые листья. Люди синдиката почему‑то не считали нужным убирать их от лица герцога, а у него самого сил на это не было. К счастью, идти было недалеко, хотя и десять‑пятнадцать минут по ночному лесу могли вымотать кого угодно. Мерцающее полотно хода привычно поглотило три фигуры, головокружение на секунду усилилось, герцог даже прикрыл глаза и сжал зубы. В холе дома Адольфа Стикур рухнул без сил на небольшой диванчик. Впрочем, если бы Кир, отпустил его раньше, то герцог бы улегся прямо на ковре. Хотелось закрыть глаза и отключиться, еще смутно в душе жила надежда, что найдутся силы принять душ, но не сейчас, потом. Спать, срочно спать, а после, как только станет чуть легче и будет возможность передвигаться, нужно срочно искать Олю.

Ранион поглядел на безжизненно раскинувшееся на диване тело герцога и побежал за лекарем. Адольф не держал около себя плохих специалистов, так что на ноги Стика должны поставить очень быстро. Кир открыл было рот, чтобы что‑то спросить у следящего, но взглянув на его удаляющуюся спину, передумал и скрылся в ходе.

Как же холодно бывает в старых каменных зданиях. Замок Золотого дракона отчетливо напоминал Анет склеп. Сырой, унылый, с гнетущей атмосферой. Хотелось вскочить с неудобного кресла, разреветься и попытаться убежать, но непонятная апатия сковала мышцы и волю. — Или это не апатия, а отвар, который час назад насильно влили в горло?

— На твоем лице не должно быть страха, — учтиво пояснил упитанный жрец, накладывая толстым слоем на лицо девушки белила. Кожу стянуло, казалось, ее намазали цементом. Анет даже не чувствовала прикосновение кисти, когда рука мастера наносила тени для век и румяна. Лицо застыло. Чуть натянутые уголки губ создавали иллюзию улыбки. Или непонятного злого оскала? Страшно и странно. Кажется, все это сон. Нехороший. Такой, после которого просыпаешься обязательно с криком, в холодном поту. Впрочем, подобные сны Анет почти никогда не снились. Все самое страшное в ее жизни происходило обычно наяву.

Вот сволочи, — думала девушка, с отвращением разглядывая отражение в зеркале. — Устроили тут салон красоты, будто не в жертву собираются приносить, а замуж выдавать. На руках золотые браслеты, даром, что соединенные между собой витыми прочными цепочками, такие же кандалы на босых ногах, буквально примерзших к полу. На груди массивное ожерелье. Собственный кулон из лунного камня на его фоне смотрится как‑то нелепо. — Блин, неужели это все? Еще совсем немного — и смерть? Не верю. Не хочу верить. — Напротив, в зеркале, незнакомое лицо, похожее на маску. Нарисованные, золотые губы, подчеркнутый тонкой линией разрез глаз — так когда‑то в Японии красились гейши. Ничего даже отдаленно напоминающее собственное лицо. Обнаженные бледные руки, даже загар, казалось, потускнел в этом мрачном замке. Прямоугольный кусок тонкой, струящейся ткани, похожий по цвету на расплавленное золото, закрепили на плечах, и теперь одеяние напоминает индийское сари. Когда‑то давно один друг Анет сказал, что сари — это самая сексуальная женская одежда. Смешно, когда в жертву тебя будут приносить в самом сексуальном одеянии. Хочется зареветь, но даже же это в гриме сделать трудно. Мышцы лица не подчиняются, а если и удается тайком всхлипнуть, тут же начинает нещадно драть кожу. Впрочем, после пойла, стало все равно, в истерике уже биться нет желания, просто послушно выполняешь команды жрецов, безразлично взираешь на ставшее незнакомым отражение в зеркале и отсчитываешь минуты, оставшиеся до конца. Как жаль, что все завершилось так быстро. Еще столько можно было успеть. Может быть, даже влюбить в себя несносного ксари. Можно, если бы представился шанс. Хоть один, и наплевать на все. Даже на то, что любовь эта будет короткой и необычайно яркой — взрыв. После взрыва останется пустота и обожженная душа, но зато как красиво. Хотя… к черту мечты. Они все равно не сбудутся. Лучше жрецы бы опоили какой‑нибудь наркотой посильнее. Анет не была уверена, что спокойствие не изменит ей в последнюю минуту. Не хотелось умирать с рыданиями, истерикой, свихнувшись от невозможности что‑либо сделать и приять смерть, как должное. — Чтобы все эти жрецы сдохли вместе со своим храмом и мразью‑Линой!

Анет практически смирилась. Почти. Смерть не самое страшное, страшнее, не знать, что с друзьями. Страшно, что Дерри в опасности и, вряд ли, тоже выживет. Не в его правилах сдаваться, он будет драться, пока не умрет. Зато возможно утащит за собой Лину, если, конечно, у него хватит на это духу. Страшно за Олю — уж лучше жертвоприношение, чем судьба наложницы Дениса. Интересно, у подруги хватит сил вырваться? Если бы со Стиком все было нормально, он бы вытащил рыжую из любых неприятностей. Но этого уже не узнать. Еще Анет не давало покоя предсказание жрицы Бога Огня. Пустой треп шарлатанки? Или все же нет? Может, в ее пророчестве была истина? Так хочется поверить в то, что сказанное — правда. А вдруг? Вдруг еще есть шанс, нужно только подумать и очень‑очень сильно захотеть. Что‑то было в словах Перрии такое, о чем стоило вспомнить. Девушка задумалась, не обращая внимания на то, как неприятно дерут волосы, укладывая их в замысловатую прическу. — Что же там было! Кулон! — внезапное озарение заставило дернуться в руках мастера и ойкнуть от боли. — А что если…