Пламя в темноте (СИ) - Таня Нордсвей

Мы взмыли в небо, и лишь тогда я ощутила невероятное.

Моя связь с драконом раскрылась, материализуя за моей спиной эфемерные кожаные крылья. Ромусу больше не надо было тянуть меня, я могла взлетать самостоятельно. Но он продолжал держать меня и это окончательно снесло все преграды, мешающие слезам прорваться наружу.

Лишь с поддержкой Ромуса у меня получилось пройти этот рубеж.

Мой брат, моя кровиночка. Мой самый прекрасный мальчик.

Всю жизнь я спасала его от всего. А теперь он спас меня.

Моё сердце разрывалось от переполняющих чувств, пока мы неслись ввысь вместе, прорезая крыльями облака. Туда, где уже меня ждала Руна.

Её рёв достигал моих ушей даже через хлестающий ветер.

Адреналин бушевал в венах, сердце и лёгкие горели, а душа ликовала.

Я жива!

Жива!

Жива!!!

Никогда в жизни ещё я не была столь счастлива, как сейчас. Из моего горда даже вырвался счастливый крик, когда я увидела солнце, пробивающее себе путь сквозь грозовые облака.

За спиной послышался смех Ромуса.

Рассмеявшись вместе с ним, я улыбнулась несмотря на то, что это было сложно ввиду того, что ветер нещадно бил по нам в процессе полёта.

Я знала, что мой Ромус изменился, и теперь в моей душе наконец настал покой…

Но этот момент отсрочки моей гибели был идеален во всём, пока в моей голове не раздался низкий голос Кайла:

«Время пришло».

Глава 44

Шаян

Я не находил себе места с тех самых пор, как услышал тихое «прощай» Ребекки. От безумного поступка рвануть за ней меня удержали Кай и Даррок.

Стоя на площадке башни под дождем, я продолжал вглядываться в грозовое небо. Ощущение тревоги нарастало вместе с бушующей стихией.

Второй раз я осознал, насколько сильно боялся потерять Ребекку.

Кай молча застыл рядом, наблюдая за тем, как ветер нещадно треплет кроны деревьев у подножия академии.

Острым зрением фейри я заметил, что в темном небе уже появился просвет…

Ощущение тревоги нарастало до тех пор, пока я не различил два силуэта, направляющихся к Лармару. Большую фигуру дракона и чуть поменьше — гарпию.

Как бы я ни вглядывался, разобрать, сидел ли кто на спине Рунфрид, я не смог. Зато отметил новый облик Ромуса.

Руна дыхнула пламенем и пролетела через стену своего же огня, завершая ритуал. Первый раз дракон опалял пламенем всадника перед тем, как вновь тот окажется на его спине, второй — перед приземлением. Это давало надежду на то, что Ребекка справилась. И что она жива.

Лишь когда дракониха уже нависла над Лармаром, я увидел Ребекку. И сразу понял, что она изменилась.

От приземления Рунфрид башня содрогнулась, но выдержала, когда дракониха уцепилась за кирпичную кладку. Я слышал, как вниз со стены посыпались обрушившиеся кирпичи.

Огромная черная дракониха сверкала чешуей на пробивающимся сквозь тучи солнце и слепила этим глаза. Следом за ней приземлился Ромус, заставив содрогнуться башню во второй раз.

Даррок оказался прав. Мальчик не то, что прибавил пять лет, а внешне вырос на все десять.

Почти с меня ростом, Ромус раздался не только в плечах. От хилого мальчишки не осталось и следа — его внешность угадывалась лишь по светлым волосам, глазам и чертам лица.

Ранее худой, он превратился в гору мышц. За его спиной угадывались могучие крылья. В облике гарпии его нижние конечности стали похожи на лапы дракона, на голове появились костяные рога. Пальцы на руках обратились в когти.

Его голая грудь вздымалась и опадала, по венам пробегали молнии, глаза пылали синим свечением. Но меня волновал не Ромус, а Ребекка, спрыгнувшая на площадку со спины дракона.

У меня на секунду перестало биться сердце.

Черты лица Ребекки немного заострились, как и её кончики ушей. От кожи теперь исходило еле уловимое глазу сияние, а радужки глаз стали столь яркими, что напоминали луну в тёмную ночь. Длинные чёрные волосы стали ещё шелковистее, а от самой девушки теперь повеяло опасностью и очарованием, присущим лишь бессмертным.

После испытания в ней проявились её черты фейри, сделав её ещё краше. Но не это заставило меня в тот момент лишиться дара речи.

Я смотрел на Ребекку, и внутри меня погибало всё, что было раньше, и рождалось что-то новое. То, что я никогда не испытывал раньше. Чувства, которые могли уничтожить мир.

Связь моего элемента меркла по сравнению с ними. Потому что те были древнее и в разы сильнее. Зародившаяся ещё в Колыбели Времен, подобная связь была разве что слабее связи аэрукета с аэруканом.

Смотря в глаза Ребекки я осознавал, что пойду за этой девушкой на край света и буду готов умереть за нее. Теперь, когда моя кровь фейри почти полностью пробудилась, а в Ребекке проявились черты моего бессмертного народа, я уже понимал, как называлась наша связь.

От сердца к сердцу. От души к душе. От чувств к чувствам.

Вечно. Сильно. Навсегда.

Я чувствовал эту связь, когда будто в тумане смотрел, как девушка в шоке бросается к брату, пытаясь свыкнуться с его новыми чертами. Потом что-то вопрошает, с горящими глазами прожигая во мне дыру, но я не слышу ни звука, слетающего с её прекрасных губ.

Спускаюсь вслед за Ребеккой, Ромусом и Каем по лестницу башни вниз, всё ещё находясь между этим миром и другой стороной.

И, лишь через пару часов я прихожу в себя и в моей голове появляется чёткая мысль: «Ребекка — моя истинная пара».

Моя.

Истинная.

Пара!!!

Моя женщина, моя судьба, моя будущая королева.

Но, вместе с этим чётким осознанием, появляется и второе, что мне диктует моя связь.

Ребекки больше нет в стенах Лармара.

Она пропала.

Глава 45

— Шаян, тебе стоит взять себя в руки, — слышу я спокойный голос Кая и поражаюсь тому, как он может так хорошо контролировать свои эмоции.

Я же в бешенстве переворачиваю комнату Ребекки верх дном, пытаясь понять, куда она исчезла. Ромус, с которым сейчас занимается Яфис, явно не в курсе исчезновения своей сестры. И я солидарен с Дарроком — лучше ему пока об этом не знать, иначе мы с ним разнесем Лармар по кирпичикам. А это был довольно точный прогноз учитывая, сколько силы приобрёл Ромус после инициации.

— Куда она могла отправиться?! — взревел я, не в силах обуздать свой гнев.

Мой кулак обрушился на шкаф, разнося тот в щепки. Алакай не