Сержант милиции - Иван Георгиевич Лазутин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Еще не поняв, что случилось, Елена Прохоровна дважды обежала вокруг стола, заглянула в комнату Наташи и выскочила на балкон. Схватив свисающую простыню, она зачем-то принялась ощупывать ее дрожащими руками. Потом с почти обезумевшими глазами, тяжелой походкой вошла в комнату и рухнула в кресло:
— Доченька, нас обворовали. Беги скорей... в милицию...
Наташа выбежала на балкон. Сквозь листья молодых лип она заметила, как в конце двора мелькнул пестрый наряд цыганки.
Ни минуты не раздумывая, Наташа по-мальчишески переметнулась через поручни балкона и спустилась по простыне во двор. Ей хотелось кричать, просить помощи, но, кроме старушек да молоденьких нянь, которые возились с детьми, во дворике никого не было. В такие жаркие дни дворик бывает обычно пуст.
Улица, где скрылась цыганка, была многолюдной. Наташа подбежала к троллейбусной остановке.
— Товарищ сержант! Товарищ! — обратилась она сразу к милиционеру и к очереди. — Вы не видели цыганку? Она обокрала квартиру. Молодая, в длинном цветастом платье... босая...
Очередь загалдела на многие голоса:
— Да только что, вот-вот...
— Всего минуту назад...
— Я даже подумал, что это неспроста...
— Ее еще можно догнать!..
Говорили сразу все. Многие видели, как минуту назад босая цыганка в длинном цветастом платье без очереди, со скандалом ворвалась в троллейбус.
Каждый сочувствовал, возмущался, советовал. Невозмутимым оставался один сержант милиции.
— Чего же вы стоите? Не для украшения вас сюда поставили! — бросил ему кто-то.
Не обращая внимания на этот грубый выкрик, милиционер остановил проходившее мимо такси, посадил в него Наташу и сам сел рядом с шофером.
— Гони прямо!
Шофер выключил счетчик и почти с места взял большую скорость.
— Ваш адрес, девушка? — не оборачиваясь, громко спросил милиционер.
— Софитный переулок, девять, квартира двадцать один.
— Фамилия?
— Лугова.
— Это я на случай, если разминемся. Она едет вон в том троллейбусе, что у телеграфа. Мы его скоро догоним. Смотрите внимательней! — громко, чтобы слышала Наташа, кричал милиционер.
Как назло, красный светофор перекрыл путь такси в ту минуту, когда троллейбус уже миновал площадь и остановился рядом с метро.
— Вон она! Вон она вышла... Видите? Пошла к метро.
Пестрый наряд цыганки в толпе прохожих бросался в глаза даже издали.
— Давай прямо к метро, — приказал милиционер шоферу, когда светофор вспыхнул зеленым.
У входа в метро была толчея. Как ни старалась Наташа поспевать за сержантом, расстояние между ними увеличивалось и увеличивалось. Все реже мелькал малиновый околыш милицейской фуражки из-за голов прохожих.
В метро Наташа от сержанта отстала. Она не захватила с собой ни копейки денег, и без билета к поездам ее не пустили.
43
С валерьянкой в руках Елена Прохоровна сидела в дежурной комнате отделения милиции.
— Последние драгоценности! Все, что осталось от мужа, все, что берегла для дочери. О боже, о боже!.. — сокрушалась она.
— Не волнуйтесь, гражданка, будем искать, — успокаивал ее дежурный лейтенант.
— Искать? В многомиллионной Москве?
— В двухсотмиллионном Советском Союзе.
— Я вас понимаю, лейтенант. То же самое говорят врачи безнадежно больным.
Елена Прохоровна уже собралась уходить, как дверь в дежурную открылась и на пороге выросла цыганка. Ее сопровождал тот самый сержант, от которого Наташа отстала в метро.
— Ах!.. — всплеснула руками Елена Прохоровна и потянулась навстречу вошедшей.
Сержант доложил дежурному офицеру:
— Товарищ лейтенант, задержана гражданка. В доме девять по Софитному переулку квартирная кража.
Полотенце с драгоценностями цыганка доставала из-за пазухи так, как будто вынимала собственное сердце. Но руки ее не дрожали той мелкой дрожью, какая обычно бывает у воришек, пойманных с поличным.
Прежде чем расстаться с драгоценностями, цыганка прижала узелок к груди и только потом бросила его на стол.
Когда дежурный офицер разворачивал полотенце, в комнате стояла тишина. Елена Прохоровна затаив дыхание хотела привстать, но не могла — не было сил.
Вначале блеснули два бриллианта в золотой резной оправе. Потом выкатились два массивных кольца, серьги и два перстня. Один перстенек, маленький, изображал свернувшуюся змею, другой, побольше, — лошадиную подковку.
Елена Прохоровна потянулась («Целы, милые!») к фамильным ценностям, но лейтенант жестом дал ей понять, что еще рано:
— Не беспокойтесь, гражданка, ваши вещи не пропадут. Получите их после предварительного допроса и описи. — Сосчитав драгоценности, лейтенант спросил: — Все цело?
— Да-да, все...
Лейтенант завернул золото в полотенце и кивнул цыганке:
— Гражданка, пройдемте.
Следом за ними направилась было и Елена Прохоровна, но лейтенант остановил ее:
— Прошу вас, подождите здесь. Вас позовут.
В кабинете майора, начальника уголовного розыска, лейтенант высыпал драгоценности на стол.
Посмотрев на цыганку, майор заметил, что блеск ее глаз в эту минуту — она не сводила взгляда с того, что у нее отобрали, — мог посоперничать с блеском двух бриллиантов, которые горели, как два маленьких солнца.
Цыганку допрашивал сам майор.
Дежурный лейтенант сидел на диване и курил. Больше в кабинете никого не было.
Минуты ожидания Елене Прохоровне показались необычайно длинными. Сидела, вставала, ходила по комнате и вновь садилась. Как ни напрягала она слух, как ни старалась уловить хоть слово оттуда, куда увели цыганку, — все было бесполезно: там как будто вымерли,
Наконец дверь кабинета распахнулась. Мимо молча прошла цыганка, следом за ней — дежурный лейтенант.
Елена Прохоровна, не постучавшись, вошла к майору. Не вошла, а ворвалась:
— Ни-че-го не понимаю! Сколько же можно мотать мои нервы? Когда наконец я получу свои вещи?
Майор молча поднял руку. Этим знаком он вежливо просил сразу и помолчать и присесть,
— Вы гражданка Лугова?
— Да.
— Ваш паспорт.
Елена Прохоровна подала.
— Успокойтесь. Вам придется подождать еще минут двадцать — тридцать. При допросе задержанной выяснилось, что тут замешаны другие лица. В краже есть соучастники.
Елена Прохоровна испуганно отшатнулась, губы ее тряслись.
Майор принялся успокаивать:
— Не волнуйтесь. Соучастника вы скоро увидите. Он будет здесь с минуты на минуту. Ваши вещи все целы, и вы их получите сегодня же. Необходимо только соблюсти кое-какие формальности. А сейчас, прошу вас, расскажите, как, когда и при каких обстоятельствах была совершена у вас кража.
Елена Прохоровна принялась рассказывать. Майор записывал.
Рассказывала она путано, сбивчиво и всякий раз, когда можно было, не забывала
