Татарский удар - Шамиль Идиатуллин

Когда же президент поинтересовался, почему не сработало хваленое спутниковое наблюдение, глава Пентагона замялся и неохотно сообщил о неких проблемах, в которых оборонное ведомство как раз пытается разобраться.

Бьюкенен злобно посоветовал развязаться с проблемами поскорее и доложить, едва наступит хоть какая-то ясность.

Мачевски, помявшись, спросил, не пора ли объявлять красный уровень опасности.

Бьюкенен с нервным смешком сказал, что это слишком много чести Магдиеву будет — всерьез его воспринимать. Давайте немного подождем — но обо всем существенном и не очень докладывать мне сразу. Поняли? Сразу!

Мачевски воспринял буквально — вышел на связь сразу, едва Бьюкенен положил трубку, и принялся соображать, чего же, собственно, президенту Соединенных Штатов необходимо делать в такой ситуации. Мачевски мрачно сообщил, что канадские средства ПВО некоторое время назад обнаружили искомый объект. Судя по данным спутниковой съемки, это действительно Blackjack, идущий на крейсерской скорости — более тысячи миль в час — над Арктикой по направлению к Земле Франца-Иосифа. Точнее сказать пока невозможно, поскольку самолет покинул поле зрения канадских радаров и спутника, но не достиг пока территории, уверенно контролируемой скандинавскими средствами ПВО — а гренландские радары дают только самое общее направление. О собственно американских орбитальных средствах наблюдения говорить пока не приходится из-за упомянутых проблем связи. Впрочем, очевидно, что курс ракетоносца образует сплюснутый эллипс, финишная точка которого совпадает со стартовой. Причем домой бомбардировщик повернул довольно давно.

— Слава богу, — воскликнул Бьюкенен с облегчением. — Магдиев в своем репертуаре. Выбрал самый затратный способ для самой невразумительной демонстрации невесть чего. А вы говорите — красный уровень, Харолд. Скорее уж желтый. Я что-то не понимаю?

— Господин президент, — сказал Мачевски, не словами, но тоном подтверждая последнее предположение собеседника. — Бомбардировщик русских — вернее, татар, — возвращается на базу с задания. У нас нет никакой информации о том, какое задание он выполнял, и никаких оснований считать, что это задание он не выполнил.

— И что? — спросил Бьюкенен и тут же понял что. — То есть вы хотите сказать, что бомбардировщик мог выпустить по нам ракету и лечь на обратный курс? И эта ракета способна достичь каких-то серьезных целей на нашей территории? И если я правильно понимаю ваше мычание, вы просто не в состоянии обнаружить эту ракету?

— Господин президент, боюсь, что вы правы, — убитым голосом доложил министр. — Blackjack как раз и предназначен к запуску сверхдальних ракет с безопасного расстояния, не позволяющего настичь самолет нашими возможностями противовоздушной обороны. И при некоторых условиях самые современные средства ПВО не могут обнаружить малоразмерную стратегическую ракету даже старого образца, например типа Kent. Если же речь идет о современных экземплярах…

— Перехватчики в воздух, быстро.

— Сделано, господин президент.

— А ПВО ваше слепое?

— Объявлена боевая тревога по всем подразделениям.

— Так. Последний вопрос: это могут быть ядерные ракеты?

— Да, сэр.

— Иисус Христос. Я повторю: у татар — ядерные ракеты? У Магдиева может быть ядерное оружие?

— Такая возможность весьма призрачна, но до конца не исключена, сэр. Ядерные ракеты — штатное вооружение Blackjack. Если у противника есть револьвер, почему бы ему не иметь патронов?

— И я узнаю об этом только сейчас. Иисус. И какой силы эти патроны?

— Парочки хватит, чтобы утопить Манхэттен. А всего в обойме таких ракет дюжина.

— Харолд, вы же министр обороны! Какая, к чертовой матери, может быть обойма у револьвера? Объявляйте красный уровень тревоги.

— Виноват, сэр. Есть, сэр.

— Стоп! Секунду! Какие объекты вы распорядились взять под зонтик в первую очередь?

— В целом Восточное побережье. В особенности — Вашингтон, Нью-Йорк, а также Индиану.

— Понял, спасибо. Но все равно, Харолд, до выхода в красное свяжитесь с начальниками штабов, подскажите им, чтобы они покинули Белый дом. Просто на всякий случай. А я сейчас попрошу о том же Джереми. О, вот, кажется, он сам весточку подает, — Бьюкенен потянулся за крякнувшим сотовым телефоном, номер которого знали только три его помощника.

Но это был не Джереми. Просто Бьюкенен, как и все в мире владельцы аппаратов стандарта GSM, получил текстовый анонс атаки на Белый дом.

9

Слава им не нужна и величие,

Вот под крыльями кончится лед —

И найдут они счастье птичее

Как награду за дерзкий полет.

Истребители настигли «Юрия Дейнеко» над Баренцевым морем. Пара F-15C, снявшихся с базы 48-го крыла ВВС США в английском Лейкенхезе, вышла в хвост Ту-160 в 22.40 местного времени, когда тот, держась в высотном коридоре 3-5 км (выше и ниже проходили гражданские трассы), двинулся в сторону Белого моря.

Ситуация вполне однозначная. Ту-160 и Eagle развивали сопоставимую скорость, но истребители гораздо маневреннее, и главное, они создавались для ведения воздушного боя. Российский бомбардировщик в воздухе был абсолютно беззащитен: проектировщики после долгих размышлений не оснастили его кормовой многоствольной пушкой, поскольку прямое боестолкновение не входило в задачу «Белого лебедя». Его защиту обеспечивали истребители сопровождения. Кроме того, не существовало боевой задачи, которая заставила бы Ту-160 войти в зону действия ПВО противника. «Юрий Дейнеко» нарушил оба этих правила и неминуемо должен понести наказание.

Невероятная для бомбардировщика скорость и маневренность, а также усиленная система радиоэлектронных помех вряд ли могли спасти самолет. Это понимали и российские, и американские пилоты. Машины вели себя в соответствии с названиями, так что диспозиция напомнила сюжет из программы «В мире животных»: два серых орла неторопливо приближались к белому лебедю, который был в несколько раз крупнее преследователей, но не имел ни клюва, ни когтей.

Правда, сдаваться лебедь не собирался. Когда компьютер ведущего Eagle доложил о захвате цели, Ту с неожиданной резвостью ушел на разворот с набором высоты. Две ракеты Sidewinder, сорвавшиеся с узла подвески истребителя, последовали за ним, как стальные шарики за магнитом, но в полукилометре от цели клюнули носами, замедлили ход, а потом неожиданно взорвались, ослепив привыкших к сумраку американских летчиков. Электроника обоих истребителей временно взбесилась: связь прервалась, стрелки приборов скакнули на какие-то фантастические значения, а экран бортового компьютера стал коричневым, в тон интерьеру.

— Хитро, — пробормотал пилот ведущего «Орла» Томми Ла Гардия и повел на себя рукоятку, осторожно заходя бомбардировщику под корму.

Джефф Браун, управлявший ведомым истребителем, аккуратно набирал высоту, чтобы взять машину Зайцева в вертикальные клещи.

Но когда устройство наведения машины Ла Гардии доложило о готовности к стрельбе, бомбардировщик завалился на левое крыло и упал почти к поверхности моря. Он выровнялся чуть ли не в сотне метров над поверхностью воды — и умудрялся маневрировать в кромешной темноте, чуть не цепляя клочья морской пены кончиками крыльев. Атаковать из этой позиции оказалось страшно неудобно, захват цели был неустойчивым, ракеты сбивались с толку совсем уж изощренными помехами, с которыми американские пилоты до сих пор не сталкивались. Огонь из пушки также был малопродуктивным. В принципе, результативный угол атаки для Eagle мог достигать 25 градусов, но тогда самолет катастрофически терял скорость — в отличие от мишени. Так что двадцатимиллиметровые снаряды вспенивали соленую толщу воды, не причиняя вреда ракетоносцу.

А преследование Ту-160 на выбранной им высоте оказалось просто опасным: «Орлы» имели множество достоинств вроде противоштопорной устойчивости и великолепного обзора из кабины, но проигрывали современным российским машинам в мощности и приемистости двигателя, маневренности планера — и вообще в приспособленности к жизненным трудностям. И если неспособность F-15 взлетать с чуть пыльной полосы слабо портила жизнь летчикам, служившим в вылизанной Англии, то критическое приближение к неспокойной поверхности моря ночью и при встречном ветре грозило серьезными неприятностями.

Первую из них обнаружил Браун, экономивший свой боезапас. Его машина была перегружена больше, чем «Орел» Ла Гардии, а маневрировать старалась наравне с ним. Так что вскоре после начала карусели Джефф обнаружил, что почти выжег горючее, позволявшее рассуждать о точке возврата. Эта точка была вполне милосердной — идя на взлет, пилоты понимали, что в Лейкенхез не вернутся при самом мармеладном раскладе. Чего и не требовалось: рядышком, там, где Скандинавия становилась Кольским полуостровом, располагался аэродром норвежских сил ПВО Варде (откуда, кстати, в Лейкенхез и передали маршрут возвращавшегося Ту-160). Но еще чуть-чуть — и керосина могло не хватить и до Варде.