Месть Акулы - Сергей Майоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поначалу мы не сошлись. Он маленький был, метр пятьдесят восемь ростом, но такой ершистый! Чуть что не по нему — сразу в драку. Зверел до невозможности! Остановить его было нельзя. Только пулей. Не хотел я его старшинство признавать… Потом договорились, распределили обязанности.
В сущности, работы было немного. Я толком не знаю, с чего всё началось. Догадываюсь, что Ростик, когда сидел здесь на зоне, познакомился с авторитетными людьми. В Питере у него тоже серьёзные завязки имелись, он ведь из Ленобласти родом. Детали мне никто не рассказывал, даже Ростик после того, как мы сошлись ближе. Он никому не доверял… Наверное, зря. Может быть, говори он мне чуточку больше, и остался бы жив. Не знаю. Суть дела заключалась в том, что удалось наладить канал продажи стратегического запаса металла, который имелся на Заводе тяжёлого машиностроения. Какие-то подписи получили за крупные взятки, другие документы были фальшивыми от начала и до конца. Точно знаю, что один чиновник в правительстве и какой-то генерал из Министерства обороны имели проценты от прибыли. Хорошие проценты. На них можно было не только детей в Оксфорд или Сорбонну отправить, но и самому слинять на тёплые острова и жить там припеваючи до самой смерти. Ростик, бывало, жаловался, что это он придумал всю махинацию, а имеет смешные копейки. Завод мы раздербанили капитально. Сейчас-то я смотрю на вещи по-другому, а тогда мне это казалось совершенно естественным. Не мы — так нашёлся бы кто-то другой. Зачем упускать свой шанс?
Я был у Ростика на подхвате. Железо мы гнали в Питер. Куда оно дальше девалось — не имею понятия, но заправлял там всем мужик, о котором я уже говорил. Тот, который меня сюда навострил. Он был в Питере координатором, как Ростислав здесь. А я у Ростислава на подхвате. Типа «подай-принеси», только с хорошим окладом. Больше людей и не требовалось, мы ведь действовали наполовину легально. Наши вагоны к армейским эшелонам цепляли. Если надо, военные и отдельный конвой выделяли. Завод в ту пору ещё стоял крепко, никакие местные группировки к нему и близко подойти не решались. Был один прецедент, когда отмороженные пацаны, уж не знаю откуда пронюхав о нашей афёре, попытались на генерального директора наехать. Моментально всех окоротили. ФСБ по прямой команде из Москвы. Представляете уровень? Я думал, жизнь опять повернулась лицом. А она лишь собиралась плюнуть мне в морду.
На заводе Ростик и познакомился с Анжеликой. Она секретаршей у кого-то работала. Он на неё глаз положил, заставил уволиться. Они стали жить вместе. Один раз, после удачной продажи, мы с ним крепко нажрались, и он вдруг рассказал мне про неё. Жаловался, что она на танцах повёрнута и мечтает создать свой балет. Ему это не нравилось. Он считал, что баба должна сидеть у кухонной плиты и ждать мужика.
Ростислав от всех её скрывал. Считал, что она — его слабое место. Кроме меня, никто, наверное, об их связи не знал. Может, кто-то догадывался. Но достоверно знал только я. И даже меня он с ней не познакомил. Помню, увидел их как-то в одном казино. Хотел к ним подойти поздороваться, а он мне знаки втихаря делает: типа мы не знакомы. Мне что? Я отвернулся. Но Анжелику запомнил. И потом ещё несколько раз их встречал в разных клубах. По-моему, он специально выбирал такие места, где его не должны были знать. По большому счёту, его в городе и так никто не знал, кроме нескольких шишек из числа заводских и уголовных авторитетов. Но он всё равно маскировался. У него пунктик был по части конспирации. Всё время проверялся, нет ли «хвоста». Сотовые телефоны менял два раза в месяц, чтобы обмануть «слухачей». Я знал адрес квартиры, которую он в городе снимал для себя. Но когда Ростик оставался ночевать у Анжелики, я мог связаться с ним только по трубке. И если надо было срочно встретиться, он всегда сам назначал место, каждый раз новое, и приезжал туда на машине.
Не могу утверждать точно, но мне кажется, это Анжелика сбила его с панталыку. Он ведь любил её, хотя и старался это скрывать. Считал, что любовь унижает мужчину, делает его слабым. Она мне потом говорила, что он часто вёл себя совершенно по-хамски. Мог исчезнуть на несколько дней, не звонить. Я так понимаю, что этим он пытался сохранить своё «я» — у него были искажённые представления о мужском кодексе чести.
Мне кажется, он решил сорвать большой куш, всех обмануть, а потом убежать с Анжеликой. В другой город или за границу. Наверное, хотел организовать ей не только балет, но и целый балетный театр.
Никто не знает, что произошло на самом деле.
Последний груз мы отправили в Петербург 25 марта. Как сейчас помню — в субботу. В среду должны были получить уведомление о том, что он прибыл по назначению. Не получили, но Ростика это не взволновало. Он мне сказал, что мы опробуем новую схему поставки и возможная задержка предусматривается планом. Я удивился, что он не предупредил меня раньше. Он не стал ничего объяснять.
В четверг он весь день был как на иголках. Со мной вообще не разговаривал. Постоянно звонил в Питер по своей трубке, орал на кого-то. К вечеру неожиданно успокоился. Сказал, что железо доехало.
В пятницу я видел его последний раз. День был спокойный. Часов в пять мы расстались. Я уехал отдыхать в загородный пансионат, он отправился к Анжелике.
На следующий день, 1 апреля, в субботу, он мне позвонил. Слышимость была отвратительной. Я подумал, что он сильно пьян и у него заплетается язык. Ростик говорил, что нас сильно подставили и что мне нужно срочно сматываться в надёжное место. Всё время это повторял: «надёжное место». Потом связь резко оборвалась. Один в один, как в случае с Викой. Позже я догадался, что Ростислав звонил мне уже смертельно раненный и говорил, пока были силы.
Через несколько дней его нашли в сгоревшем джипе. Я узнал об этом случайно. Начал звонить в Питер, позвонил на завод — все вопросы там решал Ростик, но у меня был контакт с одним человеком из администрации. Я понял самое главное: часть нашего груза заменили какой-то дешёвкой и в подмене заподозрили Ростика. Потому, наверное, его и убрали.
Мне стало страшно. Я запаниковал, сменил квартиру и автомашину. Выбросил телефон. Несколько дней ото всех прятался. Потом вылез из подполья и стал наводить справки.
Как ни крути, а получалось, что Ростик во всём виноват. Хотел кинуть остальных, за что и поплатился. Ко мне претензий как будто не было. Краденый груз где-то перехватили, так что ущерба никто не понёс. Но от дела меня отодвинули. Я был доволен, что так легко выкрутился.
У меня никогда не получалось скопить что-то серьёзное, но небольшие сбережения были, так что на какое-то время я был обеспечен. Слетал в Питер, узнал последние новости. Наших ещё не судили. Встретился с мужиком-координатором. Он сказал, что у меня все ещё могут возникнуть проблемы, что РУОП до сих пор мечтает со мной конкретно потолковать, так что если я попадусь под руку — мне не поздоровится. Разговор меня насторожил. Было в нём что-то фальшивое. В тот же вечер я чуть не угодил под машину. Скорее всего, это было случайностью, но я не стал испытывать судьбу и вернулся сюда.
Барсетка с записной книжкой Ростика у меня осталась случайно, я подобрал её в первые дни после убийства, когда «чистил» наш офис — мы снимали две комнатушки на одном предприятии. Не на «Тяжмаше» — на другом. Я хотел её выбросить, но там было столько важных деловых записей, что у меня не поднялась рука. Решил сохранить, и впоследствии не пожалел. Некоторые контакты Ростика пригодились, когда я попытался снова заняться здесь бизнесом. А из других записей я узнал, что в последние месяцы он часто летал в Петербург — он не всегда говорил мне об этом — и, видимо, сговорился со своими старыми знакомыми спереть часть нашего груза. Насколько я понимаю, дело не обошлось без ментов. Ту отправку никто не сопровождал, металл перевозили в обычных вагонах обычного грузового состава. Как я догадываюсь, на сутки их сняли с маршрута и совершили подмену.
Где-то через год я узнал, что питерский мужик-координатор погиб. Взорвался в машине. Одновременно здесь застрелили того единственного человека из руководства «Тяжмаша», с которым мне приходилось общаться. В газетах писали, что прокуратура начала проверку хозяйственной деятельности завода. Я понял, что мне опять надо прятаться.
Время быстро идёт. Я пожил за границей и в девяносто восьмом году вернулся сюда. Как будто бы гроза миновала. Если честно, за границу я выезжал по поддельному паспорту. Удалось оформить через отделение МИДа. Вернулся, стал устраивать дела. Кое-что получалось. Так и жил с фальшивыми документами. Ничего, что я откровенно?
— Можешь не переживать, приходилось слышать и не такое.
— Теперь-то все это в прошлом… Плохо, конечно. Каюсь. Но тогда мне казалось, что другого выхода нет. Коммерцией я занимался через доверенных лиц, никаких фирм на «левую» фамилию не регистрировал. Кому в убыток то, что я таскал в кармане поддельный мандат? Может, я бы и до сих пор с ним ходил, но так получилось, что совершенно случайно встретил Анжелу. Она здорово изменилась, но я её сразу узнал. Подошёл и поздоровался. Напомнил о Ростике. Мне кажется, в первый момент она испугалась. Не ожидала, наверное, что кто-то её может знать. Но ничего, довольно быстро отошла. В тот раз мы мило пообщались, а потом продолжили встречи. Через неё я и познакомился с вашей сестрой. Конечно, после такого рассказа обо мне можно думать всякое, но с прошлым покончено. Навсегда покончено. Вика ещё в сентябре мне сказала, что я должен посоветоваться с вами…