Убийца Богов - Александр Робский

— Ты про Эдварда? — спросил Ева.

— Ева, ты видела хоть одного человека в красных доспехах, кроме него?

— Нет, не видела. Я слышала про вашу стычку в столовой и когда тебя допрашивали. Он, наверное, недолюбливает тебя? — поинтересовалась она.

— Серьёзно? — усмехнулся я. — Я прям вижу, как он жаждет меня унизить, а потом убить. Эту псину я накажу подобающе!

— И как же? — поинтересовался Ваня.

— Вызову его на поединок, до смерти.

— До смерти? — подскочил Аран. — Ты с ума сошёл? Он один из карательного отряда. А ты уже знаешь, что это за люди.

— Если нас не оправдают, мы умрём, и он с улыбкой на лице убьёт меня и вас всех. С чего мне потом его не вызвать на смертельную дуэль? Конечно, я понимаю, что он сильнее. Поэтому я потренируюсь и дам ему жара.

— Лучше не надо. Ему вернётся это, — улыбнулся Ваня.

— Надеюсь, твои слова сбудутся.

За мной наблюдает Бог из камеры напротив. Что ему надо? Зыркает на меня, не отворачиваясь. У меня что, на лице что-то? Стал специально пялиться на него в ответ. Все равно зыркает. Если бы не наручники, я бы пробил ему голову Молотом за такие открытые домогательства.

— Чего надо? — крикнул я Богу. — Смотришь на меня, и наглядеться, походу, не можешь.

— Да просто люблю наблюдать за отступниками. Какому Богу прислужил?

— Никакому, — гаркнул я. — И лучше тебе перестать со мной говорить, а также смотреть на меня. Потому что я выйду и казню тебя первым делом.

— Если, конечно, выйдешь, — засмеялся Бог. — Вы, люди, звери. Даже своих не щадите и убиваете почти без разбору.

— А вы, хочешь сказать, лучше? — вклинился в разговор Аран.

— Мы всё делаем ради цели. Бог, который бездумно делает свои дела, вовсе не Бог, таких не бывает, — пожал плечами Бог. — А вы, люди, просто ничтожны со своими маленькими мозгами. Самая главная ваша ошибка в чувствах, ведь они мешают вам нормально думать.

— Это разговор в никуда, — отвернулся я. — Я предупредил тебя, замолкни и не смотри на меня.

* * *

Утром следующего дня я уже стоял перед дверьми в зал суда третьего купола.

— Дамы и господа! — начал сидевший за огромным столом из чистого золота, человек посередине. Он был стариком с длиной белой бородой, одетый в кожаные доспехи серого цвета, в глазах огонь, что не привычно увидеть у старцев. — Проводится слушанье по поводу предательства командира ударного отряда и его подчинённых. Введите преступника.

Меня ввели, и передо мной открылся вид на огромное количество людей, сидящих на стульях, но в их числе почему-то не было Рудольфа. За золотым столом сидело двенадцать людей, посередине старичок, по-видимому, он и есть Люциан; возле него сидел парень с длинной катаной, остальные — два Полубога и восемь людей из ударного отряда. Это каратели, и за ними Эдвард; справа от них сидел на серебряном стуле Макбет. Он был похож на высушенный фрукт. Волосы его были наполовину жёлтые, наполовину белые. Один глаз ослеп.

— Представься, — приказал мне Дед.

— Алестер Ламберт.

— Полностью.

— Алестер Ламберт, командир ударного отряда Бедствие, прозвище Белый Дракон.

— Начнём наш суд, — стукнул старичок кулаком об стол. — Алестер обвиняется в предательстве и в сговоре с Богом. У нас есть свидетель всего произошедшего, — он указал на Макбета. — Расскажи нам все.

— Он. — Макбет вдруг заплакал, — монстр, сволочь! — Он вскочил со стула и побежал на меня, но его сразу же остановили синие и посадили на место. — Я отомщу за Жака!

Вот это актёрская игра, сейчас заплачу. Какие эмоции, какой превосходный голос, в котором звучит ярость. Театр по тебе плачет, ну, туда я тебя потом и отправлю.

— Макбет, умерьте пыл! — заорал Старик и кинул в него трость. — Или я сам тебя успокою.

— Прекрати, — парень с длинной катаной, сидевший рядом с Люцианом, схватил его за плечо. Все же он его заместитель. — Успокойся и просто смотри за происходящим.

Старик замолчал и показал рукой, чтоб Макбет продолжал. Ого! А нервишки у старика пошатываются. Хе-хе, это интересно.

— Извините. — Макбет вытер слезы. — Его команда пришла к нам семь дней назад со словами: «Наш командир потерялся», но через четыре дня он сам пришёл к нам и начал вздорить с Кристофером. Потом, через несколько часов, Кристофер был мёртв, и его команду, по словам этого предателя, убил титан, а команда предателя целёхонька, и Жанна — единственная выжившая. Вам не кажется это странным, Главнокомандующий?

— Закончи свой рассказ, а потом я буду говорить, что странно, а что нет.

— Хорошо, — он глубоко вздохнул, успокаиваясь. — Как погиб Кристофер, этот предатель начал строить из себя лидера, что у него и получилось. Нашёл в крепости маленькие камни барьера и рассказал нам план, как убить титана. На следующий день его план осуществился, и мы взяли титана врасплох. Мы долго сражались, и я стал подозревать, что вся команда Ламберта будто знает, куда летят его удары: они уворачивались и отбивали. Потом… — Макбет замолчал. Чтобы не зареветь, он набрал в лёгкие побольше воздуха и продолжил: — Я заметил, что Жана нет. Посмотрев на Алестера, я увидел в его руке голову Жана, и со словами: «Смотри, как ему хорошо», он подошёл ко мне и к моей команде. Возле него появился Бог Плодородия, и Алестер схватил меня, снял верх доспехов, достал камень и вбил его мне в грудь со словами: «Ты будешь первым, на ком я опробую этот артефакт»'. Артефакт бормотал мне подчиниться ему и стать его слугой, но моя месть за товарища была превыше всех пыток моего разума. Не подчинившись, я начал отступление, моя команда уже попала в его руки, он их подчинил себе, только не камнем, а неизвестной силой. Так что всё, что скажут мои товарищи, — это блеф. Это всё…

Старичок сидел и пристально смотрел на меня. Макбет не сказал про метку Бога, значит, не слышал. И я думаю… он просто крутой актёр, на фиг ему эта войнушка? Такие бабки бы сколачивал: сейчас театры — выгодный бизнес.

— Перестань витать в облаках, — сказал мне дед.

— Простите, я просто восхищаюсь его актёрской игрой. Какие чувства он показал нам сейчас!.. Был бы у меня кошелёк, я бы дал тебе парочку милидов, — повернулся я к Макбету, ухмыляясь.

— Да как ты смеешь! — воскликнул он и впился пальцами в стул. — Ещё слово — и тебе конец.

— Всё, что сказал Макбет, правда? — спокойно спросил меня Старик.

— Есть немного, а остальная часть — ложь.

— У тебя есть доказательства, чтобы опровергнуть его слова?

— А у вас есть доказательства, кроме его слов, подтверждающие мою виновность? — невинно спросил я и поднял руку, указав пальцем на Макбета. — Я обвиняю Макбета Уволса в преступлениях: убийстве соратников, сговоре с Богом и великолепной актёрской игре, показанной сейчас. Браво! — захлопал я. — Ты неповторим.

— Ложь! — запаниковал Макбет. — У тебя нет доказательств!

— Как и у тебя. Но семь человек, подтверждающие твою виновность — это, наверное, доказательство.

— Ты промыл им мозги своим камнем! — выкрикнул юный актёр.

— Ты же сказал, что в них не было камней, а я подчинил их неизвестной силой, — удивился я. — Даже если ты говоришь, что я промыл им мозги камнем, могу сказать одно: глядя на тебя, я понимаю, какие могут быть последствия. Все семеро не имеют вид, как у тебя сейчас.

— Хочу внести ясность, — влез со своими словами Эдвард. — Примерно три недели назад он подозревался в сговоре с Богом.

— Я знаю. Генри шлёт мне свои отчёты. А теперь, — повернулся старичок к Эдварду, — закрой рот, и пусть он продолжит.

— Алестер, ты утверждаешь, что он убил своих союзников и одного из своего отряда? — сказала женщина в белых доспехах, которая вела меня до купола.

— Именно. Он был в сговоре с Богом. А когда началась заварушка, убежал с Жаном за Богом. Но вернулся один Макбет с головой в руке. А головушка, как вы поняли, принадлежала Жану. Камень ему впендюрил Бог Плодородия, и по его виду я могу сказать, что хоть камень и изъяли из его тела, его влияние останется с ним до конца его дней.

— Бред. Бред, бред! — Макбет начал злиться: топать ногами и плеваться слюной.

— Успокой его, Стивен, — сказал старичок, и его заместитель встал со стула, вытащив длинную катану из ножен. — Навеки…

— Будет исполнено, Люциан…

Стивен использовал Пространство и оказался возле Макбета. Лёгким движением руки заместитель отрубил ему голову.

— Что за?.. Ты что, тоже актёр? И голова ненастоящая? —