Легенды о проклятых 2. Непрощенная - Ульяна Соболева

- Ты должна прежде всего научиться, как ты выразилась, жонглированию, а лишь потом и всему остальному. Должна научиться ловить меч и держать его...Не как расческу.

Усмехнулась, увидев, как вспыхнули яростью карие глаза. Подошла к ней и стала сзади. Забрала меч и снова вложила в ее ладонь уже правильно.

- Сначала двумя руками. Он слишком тяжелый. Я хочу, чтоб ты научилась поднимать его и брать правильно в руки. Делать это быстро. Давай попробуем еще раз.

А сама втянула запах ее волос и прикрыла глаза. Саанан! Мы моемся одними и теми же травами, но она пахнет так, словно самое сладкое искушение. Словно окунулась в летние цветы, которыми усеяны поля Валласса. Как же тепло рядом с ней. Окутывает меня своей нежностью, своей дерзостью, оплетает какими-то чудовищно прекрасными надеждами на рай.. и мне впервые хочется верить, что он все же бывает. Не только пекло, вонь разложившихся тел и смерть. Что где-то посреди всего этого хаоса есть и любовь. Я хочу к ней притронуться. Узнать, что это такое и в тоже время я боюсь, что это меня изменит.

***

Вздрогнула, когда она прикоснулась к моей руке. Встала сзади, и я глубоко вздохнула, чтобы не отстраниться от неё, не сделать шаг вперёд. Нет, я не боялась. Я перестала бояться Дали давно. Мне вдруг стало страшно от тех мыслей, что закружились в голове. От непрошеных воспоминаний, которые ворвались вихрем в сознание, заставив на мгновение оцепенеть.

Иногда я подглядывала за ней. С неделю назад, когда поняла, что снова хочу увидеть тот её взгляд. Тёмный, порочный, которым она смотрела на меня тогда...Которым смотрела на меня, когда я заходила в палатку после очередной взъерошенной девицы, выходившей из неё на подгибающихся ногах.

А я заходила в свою часть и пыталась уснуть, но как только закрывала глаза, видела картины, от которых становилось жарко и кровь бросалась в лицо.

Она обхватила мои запястья, сжимая их ладонями, а у меня тысячи мурашек по коже от ее голоса и горячего дыхания, обжигающего шею. Взмахнула нашими руками вверх и опустила их вниз, разрубая воздух сталью. О, Иллин! Почему мне больно просто от прикосновения её пальцев?

Ещё один взмах мечом, а мне хочется крикнуть, чтобы она отошла назад...или прижалась сильнее.

Она остановилась, ждёт моих действия, не отпуская рук. И я выпрямляюсь, прижимаясь спиной к ее груди и вскидываю вверх руку с мечом. Какой же он тяжёлый! Едва не уронила его, но Дали сильнее перехватила орудие за рукоять, и я услышала её усмешку. Вот же Саанан ! Ладонями по ее ладоням, обхватывая их своими пальцами и ожидая дальнейших действий.

***

Сжимает мои руки, а мне хочется сказать, чтоб не за меня, а за меч держалась и не могу. Прикосновения пальцев к моим запястьям слишком нежное и все же сильное. Знает ли она, что ко мне нельзя прикасаться? Не знает. Я ей не говорила. Потому что после того раза, когда зашивала мне рану не трогала больше. Но впервые я не испытала чувства омерзения или желания ударить за прикосновение. Снова заставила ее саму взять меч и еще раз разрубила воздух ее руками.

- Сильнее, Лори. Намного сильнее. Меч - это продолжение твоей руки. Это не предмет. Это твоя жизнь в твоих же ладонях. Не убьешь ты - убьют тебя.

Отодвинулась от нее и снова стала перед девушкой, наблюдая за порозовевшими щеками и лихорадочным взглядом. Красивая. Чтоб мне ослепнуть какая же она красивая. Эта девчонка сама понимает, что творит со мной одним только взглядом своих бархатных, влажных глаз. Улыбкой, запахом, взмахом длинных ресниц и румянцем смущения. О Гела! В наше время и здесь в этом мире разврата и смерти кто-то еще умеет искренне смущаться. Первое время я все ждала когда ей приглянется кто-то из воинов. Здесь были благородные лионы и совсем юные валлассары, которые смотрели на нее горящими взглядами и роняли слюни. Но она их словно не замечала…она смотрела на меня. Всегда только на меня. Иногда мне хотелось крикнуть, чтоб перестала, но я не могла. Мне хотелось этих взглядов. Хотелось видеть этот огонь на дне ее зрачков. Рано или поздно мы обе сорвемся. И я боялась её. Да! Не она меня, а я её! Потому что понимала, что с ней будет мало только тела и похоти, мало просто секса. Я захочу больше. Мне будет нужна её душа. И если не даст… я могу и убить её за это. Тряхнула головой и кивнула ей на меч:

- Давай сама. Сильнее. Видишь ту ветку? Попробуй ее срубить.

***

Прикусила губу, чтобы сдержать вздох разочарования, когда она отстранилась. Иллин! Что же происходит со мной? Еще несколько недель назад я смотрела омерзением на девушек, которые извивались вокруг нее полуголыми, а сейчас...

Посмотрела на неё, с трудом понимая, что она говорит. Далия вздернула бровь, указав пальцем на дерево и сложив руки на груди, и я, наконец, поняла, что она хочет.

Быстрым шагом подошла к дереву и взмахнула мечом...а, точнее, довольно медленно подняла его в воздух и ударила им по ветке, но, видимо, недостаточно сильно. Стиснула челюсти, чтобы не оглянуться назад. Мне казалось, если обернусь и увижу насмешку в её глазах, то не смогу продолжить. Поэтому еще один удар по ветке. И еще один. И она падает...как и меч. Я не поняла, как он выскользнул из рук и молниеносно упал на землю, но вскрикнула от резкой боли в запястье.

***

Смотрела как она рубит ветку, словно топором и старалась не расхохотаться в голос. Не сейчас. Слишком рано. Пусть вначале сама поймет, что ее затея полный бред. Не сразу заметила, что меч выскользнул из ее рук и девчонка поранилась. Увидела лишь, что уронила его и нагнулась, чтобы поднять.

- Неплохо, Лори. Совсем неплохо. Дровосек из тебя выйдет годный рано или поздно. Давай. Подними его и руби еще одну. Не пили, а руби, девочка.

А потом почувствовала запах крови еще до того, как первая капля упала в снег. Только девчонка все равно подняла меч и опять замахнулась, а я видела, как по рукаву льняной рубашки течет кровь. Молниеносно оказалась возле нее и выдернула меч из рук, воткнула в снег и тут же перехватила ее запястье.

- На кой саанан тебе сдалось это?! Ты велиария, а не солдат. Покажи рану.

Дернула к себе и осмотрела порез. Запах ее крови ворвался в легкие и заставил вздрогнуть. Я перевела взгляд на бледное лицо. А в глазах девчонки отчаяние и мольба. Я знала почему она хочет научиться драться - отомстить за смерть отца. Наверное, я бы восхитилась этим желанием, если б не понимала, что у нас не так уж много времени и все, чему я могу ее научить - это защищаться, а не убивать. А еще... что я не хочу, чтобы она вступила в боевой отряд. Не хочу, чтобы дралась с нами. Не хочу ее потерять. Потому что уже знаю что это такое – потери. Сама не заметила как привязалась к ней, как возвращаюсь в лагерь и ищу ее взглядом среди встречающих воинов женщин и детей. Что ем приготовленную ею похлебку и испеченный хлеб. Что одеваю на тело заштопанные ею рубахи и штаны, а по ночам долго смотрю на нее спящую, умиляясь нежному изгибу шеи, крутой линии бедер и маленьким пальчикам на ногах. Моара лаана. Не знаю с каких пор я начала считать её своей, но, наверное, это и был приговор нам обеим.