Могол - Алан Савадж
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Питер болезненно сознавал, что у него нет духовной близости ни с индусами, ни с мусульманами. Он не мог рассчитывать на расположение четырнадцатилетнего мальчика. Несмотря на периодическое проявление самостоятельности, Акбар почти во всех вопросах следовал советам Байрам-хана. А в недружелюбном отношении к себе Байрама Питер не сомневался. Афганец знал, что тот не простит промедления, которое явилось причиной смерти его родственника.
Было огромное искушение бросить это безнадежное предприятие, забрать свою семью, вернуться обратно в Гоа и там попытаться начать новую жизнь.
Хуану, без сомнения, терзали те же опасения, но она старалась держать их в себе. Грандиозное приключение, руководимое и контролируемое Блантом-старшим, увенчалось провалом. Ее также страшило будущее, как страшило оно и ее мужа.
Который день дождь лил как из ведра. Вынужденное безделье раздражало воинов. Армия росла очень медленно, но в ней уже было много хорошо обученных воинов. Согласись Мирза послать своих моголов на юг, армия оказалась бы непобедима.
Акбар был человек слова. С первыми признаками улучшения погоды он разослал своих тавачи во все лагеря, призывая минг-баши привести полки на сборный пункт. Байрам хмурился и все время ворчал, что еще слишком рано.
— Это и хорошо. Нам можно будет рассчитывать, что Хему не успеет мобилизовать своих людей до того, как мы выступим на юг, — сказал юный султан.
В октябре могольская армия переправилась через Сэтлидж и начала поход.
Численностью около сорока тысяч человек, армия эта только на четверть состояла из могольской кавалерии, до конца верной законному наследнику. Еще десять тысяч составляли патаны, которые считались пехотой и должны были сражаться в пешем строю, но по существу они так и оставались партизанами. Питер весьма сомневался относительно их боевых качеств. То же можно было сказать и о довольно значительном отряде афганцев, о небольших группках различных горных племен и даже об отряде ситхов из независимой религиозной секты, обитающей к северо-западу от Делийского королевства, с которой даже Бабур не склонен был шутить. Они сами выразили желание сражаться против индусов, которых считали еще большими врагами, чем мусульмане.
Армия двигалась освященной веками дорогой с гор. По разбитой колее громыхала маленькая артиллерия Акбара, состоящая всего из четырех батарей. Следом шли слоны, хотя, как и его дед, Акбар не собирался использовать этих неповоротливых и ненадежных в сражении животных.
Могольская кавалерия двигалась в арьергарде, а свирепые жители гор прикрывали фланги армии, пугая мирных обитателей долин и с трудом сдерживаясь от грабежей.
Питер Блант был назначен одним из личных тавачи Акбара и ехал позади султана.
Женщин оставили дома — здесь нужно было сражаться. Но шпионы Хему не дремали, и раджа с верными ему раджпутами уже ждал конкурента на делийский трон в Панипате.
Разведчики Акбара вернулись с известием, что там собралось по меньшей мере около ста тысяч врагов. Питер так много раз слышал эту цифру, что понял: она означает просто очень большое число людей.
Разведчики доложили также о множестве слонов — больше тысячи, — а это уже делало ситуацию серьезной.
— Вот когда мы могли бы по-настоящему использовать знания Блант-бахадура, — заметил Акбар.
— А разве среди нас нет больше никого, кто сражался рядом с Бабуром? — обиделся Байрам. — Я был всего лишь тавачи тогда, но хорошо помню все его действия.
— Тогда действуй, — предложил Акбар.
Байрам действительно помнил первую битву при Панипате и не мог придумать ничего лучше, как повторить ее. А ведь условия теперь были совершенно иные. Сейчас обе стороны имели артиллерию, а раджпуты еще и численное преимущество. У них имелось значительно больше слонов, чем когда-либо у Лоди, если, конечно, сведения разведчиков верны, а так оно на самом деле и было. Могольская армия оцепенела перед строем огромных животных.
Более того, Хему многому научился, сражаясь плечом к плечу с Ричардом Блантом. Вместо бесполезной лобовой атаки он выдвинул пушки перед шеренгами и начал обстрел позиций моголов. Повозки вокруг лагеря давали некоторое прикрытие, но постепенно превращались в груды обломков.
Могольские пушки отвечали на залпы противника и, конечно, нанесли ему ущерб, но малозаметный. Акбар, сидевший на белом жеребце за стеной из повозок, стал терять терпение.
— Мы должны выбить их с позиций, Хан Бабу, — сказал он, используя привычное обращение к своему наставнику, означающее «отец короля».
Байрам кивнул головой. Однако он не знал, как это сделать.
— Обходным маневром, мой господин, — предложил Питер. Он не зря проводил время, слушая рассказы Ричарда Бланта о походах.
— На открытой равнине? Да разве они не увидят, что мы делаем — презрительно спросил Байрам.
— Им придется обратить внимание на это.
— А потом?
Питер полусклонился в седле:
— Я оставил вашему высокому пониманию ведение военных дел.
Байрам посмотрел на него, а Акбар захлопал в ладоши:
— Это, по крайней мере, разрушит их фронт. Ты, молодой Блант, поезжай к хану Шудже и скажи, чтобы тот со своими патанами обошел с фланга вражеские позиции.
Байрам был поражен:
— Вы хотите послать пеших воинов против раджпутской кавалерии?
— Они люди гор, — сказал Акбар, — и могут обогнать любую лошадь.
— По горам, — проворчал Байрам.
— Я прошу вашего разрешения остаться и сражаться вместе с ними, мой государь, — попросил Питер.
Акбар улыбнулся:
— Ты его получил. Но только потом возвращайся.
Питер пришпорил лошадь и поскакал туда, где горцы Шуджи-хана прислушивались к выстрелам, нетерпеливо ожидая, когда их пошлют в дело.
— Приказ султана: вашей дивизии двигаться вправо, а затем вперед.
Шуджа фыркнул:
— Как далеко вперед?
— Спровоцировать атаку со стороны их кавалерии, туман-баши.
— На нас? — огляделся по сторонам Шуджа, а затем гортанно захохотал. — Но разве мы не сражаться пришли сюда?
Он огласил приказ, встреченный горцами с удовольствием. Как сказал их генерал, они ведь пришли сюда сражаться,
Чтобы быть вместе с патанами, Питер также слез с коня. Они, утопая в густой траве, двинулись в сторону от окруженного повозками лагеря. Прошли около сотни ярдов и, развернувшись, ринулись вперед.
Индусы издали громкий, но не очень уверенный клич, когда увидели подозрительное движение в траве. Их командирам было трудно понять, что задумали моголы.
Однако замысел раджпутской кавалерии был весьма понятен. Сначала кавалерия толпилась кучей. Но вот несколько тысяч всадников построились в шеренгу, взяв пики наперевес.