Драгоценная паутина - Максин Барри

Гости уже уходили, ди Маджори уехала в свой отель в Оксфорде, но, что самое важное, удалились журналисты, кино– и фоторепортеры…

– Не беспокойтесь, миледи, – сказал Гюнтер Восс, – насчет мастеров. Они никому ничего не скажут. Все знают, их собственная жизнь зависит от того, смогут ли они сохранить тайну.

Когда наконец дверь закрылась за последним гостем, напряжение отпустило Флейм, и она смогла рассказать своим родным о том, что произошло. В жуткой тишине Рис подошел и поцеловал Флейм.

– Не беспокойся, все самые крупные камни уже в дороге к Вудстоку. А Гюнтер Восс нас не подведет!

Оуэн ошеломленно посмотрел на жену. Франческа почувствовала, как на глазах выступили слезы.

– А где Джастин? – спросила она тихим голосом, нарушив напряженную тишину.

– Не знаю, – сказал Рис, – я видел, как он бросился бежать из танцевального зала. – Потом подошел к мачехе и встретился взглядом с отцом. – Не волнуйтесь, Франческа, Фрэнк сумеет помочь ему. В Швейцарии есть клиника, в которой он консультирует.

– Это я виновата! Я не должна была его оставлять! Надо было заплатить кому надо, и его выкрали бы еще маленьким… Я знала, что такое Малколм! Я знала!

– Не говори глупостей, мама. Никто ни в чем не виноват, даже Джастин, просто так сложилась жизнь.

Джульетта заявила, что она устала и идет спать. Мария пошла проводить ее. Оуэн кивнул уходящим дамам.

– Пойдем, мой ангел, – сказал он ласково жене. – Я думаю, твоя мать и бабушка правильно решили…

– А как же Джастин?

Рис улыбнулся.

– Мы с ним справимся.

– А вы не обидите его?

Рис покачал головой.

– Нет, мы не обидим его, мама. Он сам себя обидел.

В глазах Франчески он увидел благодарность.

– Спасибо, Рис, сын… – И вместе с мужем она пошла вверх по лестнице.

Флейм смотрела, как они уходят.

– Мне лучше поехать в «Альциону». Гюнтер сейчас начнет проверять вещи.

– Правильно! Поехали, – быстро сказал Рис.

Флейм посмотрела на него. Он такой сильный и решительный. Она радостно улыбнулась: вместе они могут все. Даже невозможное!

На крыше было холодно. Джастин посмотрел на темное небо. Он дрожал. В руках у него было ружье. Крыша заиндевела и скользила под ногами. Он спустился к краю. Джастин и сам не знал, что заставило его выйти из комнаты и подняться сюда. Может, он хотел прийти на место, откуда упал его отец и разбился? Посмотрев вниз, он увидел в ярком свете полной луны, как его сестра с любовником направляются по гравиевой дорожке к машине. Наверное, в этот час сама судьба привела его сюда! Он шевельнул рукой и почувствовал тяжесть ружья, которое стало как бы продолжением руки. Он прицелился. Сестру он видел отчетливо, но палец оставался на спусковом крючке. Джастин еще подождал. Ночь и тишина оглушали, и казалось невозможным нарушить ее каким-то звуком.

Джастин услышал шорох, вероятно такой же, как год назад услышал его отец у себя за спиной. Джастин резко и удивленно повернулся.

Человек прятался в тени большой трубы. Потом неловко двинулся вперед, и серебристый свет луны ударил ему в лицо. Оно было круглое, наивное, но… страшное!

– Дядя Роджер?! – удивленно заморгал глазами Джастин, отчаянно пытаясь что-то сообразить.

Он услышал, как внизу открылась дверца машины: они уезжают! Джастин быстро поднял ружье и прицелился…

– Не надо, – слова прозвучали тихо, обыденно, но как ножом пронзили Джастина.

Он еще раз повернулся к дяде и не услышал, как открылась дверь на крышу, Фрэнк Йенсен спрятался в тени…

– Дядя Роджер, уходи! – сердито проговорил Джастин, не понимая, почему его охватил страх. Это же всего-навсего его слабоумный дядька, призрачный обитатель Равенскрофта! Он засмеялся. – Иди, к себе! Там лучше.

Роджер упрямо шел вперед. Его круглое, детское лицо было напряженным.

– Нет, не надо, – снова сказал он. – Ты погубишь Флейм.

В эту секунду Роджер совершенно неожиданно стал другим. Неуклюжий уродец исчез, на его место явился человек, способный мертвой хваткой вцепиться в Джастина. Он чувствовал, как пятится назад, паника охватила его – он сейчас свалится с крыши! Роджер вцепился в ружье и с удивительной силой потащил Джастина к себе.

– Отцепись от ружья! – прошипел Джастин, услышав, как машина внизу тронулась. – Они уезжают!

Фрэнк Йенсен был уже рядом, его сердце колотилось. Услышав голоса, он понял, что хотел сделать Джастин, но теперь боялся вмешаться, не зная, как лучше поступить, когда эти двое борются за заряженное ружье на краю крыши…

– Отдай ружье! – сказал Роджер. – Ты погубишь Флейм, ты плохой, как Малколм. Я не дал Малколму погубить Франческу!

– О чем ты говоришь, ты, полоумный?

Он вырывал ружье, потрясенный тем, что Роджер обладает такой силой! Потом Джастин увидел его голубые глаза и вдруг опустил руку. Ужасная, невероятная мысль возникла в его сознании.

– Так это ты? – сказал он тихо и неуверенно. – Ты его столкнул?

Роджер кивнул.

– Плохой человек, – повторил он и резко дернул ружье.

Джастин бессознательно впился в него. Когда он понял, что Роджер собирается его убить, ужас придал ему силы. Палец нажал на крючок, раздался выстрел. Уши заложило от оглушительного звука. Взгляд Роджера на секунду стал каким-то озадаченным. Он попятился назад. Джастин увидел кровь. Она расползалась на груди Роджера. Джастин уставился на ружье, которое держал в руках, и с гримасой ужаса разжал пальцы.

Машина внизу зарычала и тронулась с места.

– Что это было? – спросил Рис, оглянувшись, но ничего не увидел. – Похоже на выстрел.

– С крыши. Или откуда-то еще. – Они поглядели друг на друга. Потом выскочили из машины и побежали…

Фрэнк Йенсен выпрыгнул из тени и подхватил падавшего Роджера Сирамор-Форбса.

– Дядя Роджер, – сказал Джастин, начиная осознавать, что произошло. – Я не хотел…

Роджер заморгал своими большими голубыми глазами. Он узнал хорошего человека, Флейм и Франческа приводили его к нему и знакомили.

– Привет, – сказал он.

– Привет, Роджер. – Фрэнк Йенсен улыбнулся. Потом посмотрел на Джастина.

– Плохой человек, – сказал Роджер.

– Нет, не плохой. Обиженный. Малколм его обидел.

Роджер нахмурился, закашлялся и забрызгал кровью руку Фрэнка.

– Я убил Малколма. Это плохо?

Фрэнк посмотрел на рану в груди Роджера, на белое лицо, – кровь уже пошла горлом. Он умирал.

– Нет, Роджер, нет! Ты не плохой человек, ты хороший!

Роджеру стало холодно. Холод означает смерть. Франческа говорила ему об этом. Она говорила, что когда Бог забирает к себе, человеку холодно…

– Теперь Бог будет присматривать за мной? – спросил Роджер, глядя на хорошего человека, который кивал, а слезы катились у него по лицу.