Развитие Души - Михаэль Лайтман

Пребывание Мендла в Люблине, его контакты с Провидцем испортили его взаимоотношения с отцом. Отец Мендла, рабби Лейбуш, был ярый митнагед, т.е. противник хасидизма и Каббалы. Он был чистым талмудистом и уделял все внимание педантичному исполнению заповедей. Когда до него дошли слухи, что его сын стал на путь хасидизма, он немедленно отправился в Люблин и потребовал от Мендла, чтобы тот вернулся на старый, испробованный путь «классического» иудаизма (как его понимали противники хасидизма), т.е. путь пресного, схоластического изучения Талмуда, без понимания его внутреннего, каббалистического смысла, путь механического, бездумного, педантичного исполнения заповедей. Отец Мендла и ему подобные считали, что от такого пути вреда не будет, чего не скажешь о Каббале и новоявленном хасидизме. Но Мендл жестко возразил: «Разве не написано в Торе: „Это Бог мой, и я Его, Бог моего Отца и Его восхвалю я“. Человек должен сначала сказать: „Это Бог мой, и только после этого он может восхвалить Бога отца своего…“

Рабби Мендл хотел постичь Творца своим собственным путем, а не путем, доставшимся ему по наследству. Провидец буквально излучал возможность постижения Творца, он был готов поделиться этой возможностью с каждым, но Рабби Мендл не хотел ничего готового, никакого проложенного пути. Он хотел постичь Творца по-своему, своими силами. Он не хотел света, полученного по наследству, он хотел обрести свой собственный, внутренний свет. Он искал рава, который не даст ему готовое, а поможет найти дорогу, подходящую для его, и только его, души.

Рабби Лейбуш, который всегда считал, что его сын станет великим, содрогнулся от такого дерзкого ответа Мендла. Он подумал немного и спросил:

– Ну, Мендл, нашел ли ты свой путь здесь, в Люблине?

– Никогда человек не достигнет своей цели, если не будет к ней идти. Прежде всего он должен идти, идти искать учителя, идти и искать путь в жизни, идти и выйти из рутины. Даже если не смог найти того, чего искал, – сам путь становится для него оплатой…

Так же, как он не был в восторге от рава, так же ему не очень нравились его друзья в Люблине. Они шли по течению, делали все то, что им говорил рав, – и это было против самой сущности Мендла. У них все было просто и гладко: «Так делает рабби». Раз так делает рабби, значит, все нужно делать только так. Но рабби Мендл родился для непрерывного поиска, и этот поиск всегда был связан с сомнениями.

Уже в Люблине рабби Мендл почувствовал, что он не такой, как все. Не то чтобы он был выше или ниже других – он был другой. Корень его души был другим. Это ощущение оказало главное влияние на формирование его личности и привело к освобождению от привычных для всех рамок, к прокладыванию своей собственной дороги. Ощущение того, что он отличается от других, прошло несколько этапов развития, пока не достигло пика своего развития на 53-ем году жизни, когда он закрылся в одиночестве.

Старый каббалист, Провидец сразу увидел, с кем он имеет дело. Уже во время их первой встречи он сказал Мендлу: «Мендл, твой путь ведет к меланхолии, и он не нравится мне!»

В дерзком ответе четко проявляется одна из главнейших черт личности рабби Мендла – абсолютная независимость. Так ответил никому неизвестный парень всеми уважаемому раву-каббалисту: «Если путь, который я избрал, нравится мне, почему бы мне не идти по нему, неужели только потому, что он не нравится Вам, уважаемый рав?!»

Будучи человеком совершенно независимым, рабби Мендл не боялся, что его путь не понравится другим, пусть даже самым великим и достойным. Этому же он учил и своих учеников, когда сам стал равом.

7.10 Счастлив, взваливший на себя ярмо

Уже в молодые годы было видно, что у рабби Мендла есть огромные стремления, как и положено человеку, рожденному быть вождем. Его товарищи в Люблине скоро обратили внимание на то, что Мендл старается отдалиться от других, что он часто исчезает и уединяется. Один товарищ однажды спросил его: «Почему ты уединяешься? Ты хочешь быть вторым Бааль Шем Товом?»

Рабби Мендл нисколько не смутился и сразу ответил: «Точно! Разве не может появиться новый Бааль Шем Тов, даже более великий, чем первый? Разве запрещено достичь его уровня?»

Рабби Мендл был тогда всего лишь 20-летним юношей, но уже тогда он думал о том, чтобы достичь уровня Бааль Шем Това. Он уже видел в себе силы не только достичь этого уровня, но и подняться выше.

Мятежная душа рабби Мендла, похоже, не смогла укорениться на почве добропорядочного Люблина. Тем не менее, один из лучших учеников Провидца, рабби Яков Ицхак, очень понравился рабби Мендлу уже во время их первой встречи. Рабби Якова Ицхака все называли «Святой Йегуди из Пшиски», потому что он взвалил на себя огромную ношу духовной работы.

Йегуди – происходит от слова ихуд – соединение, слияние – имеется в виду соединение человека с Творцом. Поэтому неправильно переводить Йегуди как «еврей», происходящее от слова эвэр – перешедший из-за реки. Так называли Авраама жители Ханаана, потому что он пришел к ним из-за реки, из Месопотамии.

Позже рабби Мендл рассказывал о своей первой встрече с Йегуди:

– Когда я пришел первый раз к Йегуди, он сказал мне: «Шалом, – и продолжил, – Мендл, помни, что сказал величайший мудрец: „Счастлив, взваливший на себя ярмо с отрочества“. Эти слова глубоко запали мне в сердце.

Взвалить на себя тяжелую ношу – эта идея очень подходила рабби Мендлу, действительно, рабби Мендл взвалил на себя тяжесть всего мира, он страдал страданиями всего мира, и эти страдания не давали ему покоя всю его жизнь.

Так Мендл выбрал себе Рава, по этому же принципу он выбирал себе учеников, когда сам стал равом. Он не терпел учеников, искавших себе рава, который гладил бы их по головке. Рабби Мендл выбирал тех, кто так же, как и он, был готов взвалить себе на плечи весь мир.

7.11 Стол Творца

Личность рабби Якова Ицхака Йегуди, его образ жизни, его учение – все это пришлось по душе рабби Мендлу. Он почувствовал подлинное родство душ с Йегуди. Здесь, у рабби Якова Ицхака Мендл научился правильной пропорции между «работой в сердце» и «работой разума» – пропорции между чувством и знанием. Новые друзья в Пшиске тоже пришлись по душе Мендлу. Это была группа лучших из лучших – у всех блестящий ум, все дерзкие, самостоятельные в решениях, знающие. Здесь были рабби Моше Аарон (Гаон из Котна), рабби Давид Ицхак из Пиотракова, рабби Ицхак, впоследствии ставший рабби из Верки, который был близок рабби Мендлу, как брат, их мировоззрения были противоположны; рабби Ханох Гейнех, впоследствии ставший рабби из Александра. Здесь же Мендл встретил своего будущего рава – Симху Бунима, большого знатока Торы, человека с острым, критическим умом. Он был старше Мендла на 22 года. Тогда же и возникла между ними прочная связь, продолжавшаяся до самой смерти рабби Бунима.

В те времена, когда Мендл был еще новичком в царстве хасидизма, его друг рабби Ицхак вернулся от праведника из Чернобыля. Мендл спросил его: «Что ты там видел, в Чернобыле?» Рабби Ицхак ответил ему: «Я видел там стол Бааль Шем Това», (т.е., ему открылся путь Бааль Шем Това).

Мендл сказал ему: «Ты видел стол, которому приблизительно сто лет (со времени кончины Бааль Шем Това), а наш ребе из Пшиски показывал нам стол, которому около 6000 лет. Он показывал нам стол Творца – Небо и Землю и Того, кто сотворил их…»

Атмосфера у Йегуди была иной, чем у провидца из Люблина: здесь, в отличие от Люблина, не витали в облаках, здесь не были слышны рассказы о чудесах. Ученики не считали своего рава чудоТворцем. Они дали ему имя «Золотой колос», подчеркнув этим, что ожидают от него не чудес, а совсем другого – что его действия будут чисты, подобно тому, как золото чисто от примесей. Мысли рава должны быть чистыми, без греха, как золотой колос, в котором все чисто от примесей.

Однажды, в один из зимних дней по пути из Томашова в Пшиску, Мендл встретил телегу, полную хасидов. Он сел на эту телегу и уселся между ними. Мороз в этот день был страшен, а в кармане – ни гроша. Не сказав никому ни слова, Мендл сошел с телеги на одной из промежуточных остановок и вскоре вернулся с бутылкой водки в руке, но без пальто. Из-за безденежья продал он пальто, подаренное ему богатым тестем, и купил вместо нее водку, чтобы развеселить сердца замерзших хасидов, едущих к своему Ребе.

7.12 Большой враг – тело…

Пшиска была школой для достижения полноты развития человеческой души. Именно здесь рабби Мендл осознал, какие вещи бьют по человеческой сущности. Прежде всего Йегуди научил его не считаться с желаниями тела. Он слышал, как Рабби как-то раз назвал тело: «Мой большой враг», – враг изощренный, стоящий на пути развития души человека. Одним из важнейших условий для продвижения духа человека вперед считалось пренебрежение желаниями тела.

И еще одно правило рабби Мендл твердо выучил в Пшиске – никто другой не должен знать о твоем духовном уровне. Поведение, доброе дело – все должно быть скрыто от глаз посторонних. В особенности – духовный подъем. Йегуди учил своих учеников: «Так же, как известность вредна в нашем мире, так же она вредна и в мире духовном».