Укрощение любовью, или Уитни - Джудит Макнот

Дрожь возбуждения прошла по телу Уитни. Неужели Клейтон намеревается научить и ее этому запретному занятию? Совершенно шокирующая, скандальная мысль… но при этом настолько интригующая, что Уитни и не подумала протестовать. Клейтон сбросил фрак, небрежно швырнул его на письменный стол и, усевшись напротив Уитни, расстегнул серый жилет, а потом откинулся на спинку кресла и кивком показал на колоду карт:

– Сдавайте.

Уитни так разнервничалась из-за ужасного нарушения приличий, совершавшегося в эту минуту, что даже не смогла как следует перетасовать карты и потому просто сложила их и подтолкнула к Клейтону, зачарованно наблюдая, как карты, словно ожив в его руках, растягивались в длинную ленту и тут же вновь собирались в колоду.

– Готова поклясться, вы знакомы со всеми игорными домами в Лондоне, – с невольным восхищением прошептала она.

– И очень близко, – кивнул Клейтон. Положив колоду на стол рубашками вверх, он с вызовом поднял темные брови: – Снимите!

Уитни поколебалась, безуспешно пытаясь сохранить прежнее холодно-надменное отношение к нему, но как можно сдержать себя, когда он так неотразимо красив.

Он сидел, небрежно развалившись в кресле, в расстегнутом жилете, и тем не менее весь его облик дышал аристократизмом. Но его принадлежность к высшему свету отнюдь не довлела над ним, и он не видел ничего зазорного в том, чтобы обучить женщину азартной игре. В глубине души Уитни понимала, что он всячески пытается отвлечь ее от тяжелых мыслей.

– Надеюсь, вы сознаете, – пробормотала она, наклоняясь вперед и нерешительно протягивая руку к колоде, – что, если кто-нибудь увидит меня за подобным занятием, моя репутация будет навеки погублена.

Клейтон окинул ее долгим многозначительным взглядом:

– Герцогиня может делать все, что пожелает.

– Я не герцогиня, – парировала Уитни.

– Но будете ею, – категорично заявил он.

Уитни открыла было рот, чтобы вступить в спор, но он кивнул на колоду:

– Снимите.

Азартная игра, думала Уитни два часа спустя, убирая фишки, заставляет человека ощущать себя восхитительно порочным и испорченным.

Несмотря на то что она была новичком, все же оказалась способной ученицей и проиграла очень небольшую сумму. Она чувствовала, что Клейтон гордится ее умом и сообразительностью, однако любой другой знакомый ей джентльмен, даже Ники, пришел бы в ужас, узнав, что она обладает столь неприличной склонностью. Почему, рассеянно гадала она, наблюдая, как Клейтон застегивает жилет и надевает фрак, он восхищается теми вещами, которые шокировали и неприятно поразили бы других ее поклонников? Всякий раз, оставаясь наедине с Полом, она была вынуждена строго следить за тем, чтобы не переступить границ приличия, установленных для женщин, но Клейтону, казалось, больше всего нравилось, когда она пускалась во все тяжкие и выкидывала очередную проделку. Стань Полу известно, что она играла на деньги, он, несомненно, был бы крайне недоволен и зол, однако Клейтон научил Уитни играть и открыто радовался ее победам.

Уитни вернулась к реальности лишь в ту минуту, когда Клейтон наклонился над ней и прикоснулся губами ко лбу.

– Завтра в одиннадцать мы едем кататься, если погода позволит, – объявил он и пошел к двери.

Вернувшись домой, Клейтон застал доктора Хьюга Уиткома в кресле перед камином за бокалом превосходного бренди.

– Как поживает моя молодая пациентка? – притворно-небрежно поинтересовался он, пока Клейтон наливал себе янтарную жидкость.

Герцог, усевшись, закинул ноги на стол и бесстрастно воззрился на врача.

– Я нашел ее в том же состоянии, в каком, вероятно, и вы сегодня утром. Во всяком случае, незаметно, чтобы больная нога сильно досаждала ей.

Доктор Уитком сделал вид, что поперхнулся бренди, и, изо всех сил пытаясь сохранить серьезное выражение лица, кивнул:

– Могу понять, как это, должно быть, удивило вас.

– Я давно уже прошел тот этап, когда Уитни была способна чем-то удивить меня, – бросил он, хотя раздраженный тон полностью противоречил философскому заявлению.

– Я всего лишь сторонний наблюдатель и обладаю весьма малым опытом понимания женской логики, – немного поколебавшись, сказал доктор Уитком. – Прошу извинить бесцеремонность старого друга семьи, но, возможно, я могу быть вам полезен хотя бы советом? – И, приняв молчание герцога за согласие, продолжал: – Насколько я понял, мисс Стоун добивается чего-то такого, что вы не желаете ей дать. Чего же она хочет?

– Она желает, – сардонически бросил Клейтон, – освободиться от брачного контракта!

На этот раз доктор не удержался от взрыва искреннего смеха.

– Господи! Неудивительно, что она так злобно уставилась на меня, когда я попытался объяснить, каким образом ей следует вести себя, чтобы вас удержать.

Противоречивые эмоции одолевали доктора: искреннее удивление по поводу того, что молодая девушка способна отвергнуть предложение руки и сердца одного из самых завидных, красивых и богатых женихов Англии, восхищение Клейтоном, терпеливо сносившим проделки и выходки невесты, и искреннее непонимание того, почему объявление о самой блестящей помолвке за десятилетие до сих пор не обнародовано.

– И какие же возражения приводит эта прелестная пташка? – осведомился он наконец.

Откинув голову на спинку кресла, Клейтон прикрыл глаза и вздохнул:

– Я, видите ли, не посчитал нужным спросить ее.

– Не могу понять, почему она осуждает вас за это. Однако почему, зная ее независимый характер, вы действительно вначале не посоветовались с ней?

Клейтон немедленно встрепенулся:

– Поскольку в то время она даже не знала моего имени, мне казалось, что обсуждать подобные вопросы с ней неуместно.

– Она не знала вашего… Хотите сказать, что в то время, как половина дам в Европе готовы броситься вам на шею, вы делаете предложение женщине, которую даже не знаете?

– Я-то знал ее. Она меня не знала.

– И вы, несомненно, предположили, что, узнав о вашем богатстве и титуле, юная леди, естественно, согласится, – предположил доктор Уитком, весело блестя глазами, однако при виде нахмуренного лица герцога счел за лучшее замолчать.

– Кто этот Пол Севарин? – внезапно осведомился он после долгой паузы.

– Почему вы спрашиваете? – резко бросил Клейтон.

– Потому что днем, после визита к мисс Стоун, я зашел в местную аптеку и разговорился с владельцем. Весьма болтливый тип – из тех, кто сам расскажет вам все, о чем вы не спрашивали, прежде чем ответит на простой вопрос и сопроводит ответ дюжиной собственных. Случайно узнав, как зовут мою пациентку, он поведал мне множество вещей, от которых я отмахнулся, как от полнейшего вздора.