Перст судьбы - Елизавета Дворецкая

— А против нас они топоры не поднимут? — хмуро спросил Велем. — Ты же сам говорил, что нельзя давать им объединяться.

— Идти вместе еще не значит объединяться. А вот чтобы они не пришли к такому решению, нужно пристально следить за ними, разжигать соперничество, невзначай напоминать о старой вражде. Каждый из них должен нуждаться в нас. Вахто уже нуждается в нас: теперь ему есть что терять, но свои силы он будет вынужден раздробить, в то время как многие в округе будут бояться его и ненавидеть. Он должен прочно заручиться нашей поддержкой, чтобы сохранить завоеванное. Вот увидишь: теперь он будет пугать всех соплеменников участью Каури и его рода. Нам даже делать самим больше ничего не придется.

Велем промолчал. В сегодняшней схватке погибли его братья Синята и Будислав из семейства стрыя-деда Братомера. Витошка остался жив только чудом: откатился по льду, сбитый с ног, а какой-то чудин из рода Каури, намереваясь обрушить топор на спину отрока, поскользнулся, и топор вонзился в снег. Велем сам зарубил его, пока тот выдергивал топор, и рывком поднял на ноги младшего брата. А мог бы не успеть… Куницы доставались не задаром. Но отступать от задуманного было поздно.

По мере продвижения к низовьям Паши все больше становился обоз, да и сама дружина возрастала. Видя, сколько старейшин присоединилось к войску вене и руотсов, а также напуганные страшным концом рода Каури, чудины не оказывали сопротивления. Каждый род выплачивал дань, и многие просились в дружину. После Паши Велем намеревался вести своих на реку Оять, где жило уже другое племя. Оно говорило на том же языке, но называло себя «бепся» и враждовало с жителями Паши. Как им рассказали, в прежние годы бепся не раз делали набеги на Пашу и ее приток Капшу, захватывали скот и пленных. А пленных они продавали варягам, которые заходили в Оять из Нево-озера, чтобы потом через Сулу и Мологу ехать к Волге и дальше, до козарских торгов. Многие пострадавшие в прежние года теперь были рады случаю рассчитаться за обиды и в свою очередь взять пленных для будущей продажи.

Добравшись по Паше до берегов Нево-озера, на несколько дней разбили стан, чтобы отдохнуть и восстановить силы. Никто не сомневался, что бепся уже знает о набеге и готовится его отразить, но Хрёрек уверял, что так лучше.

— Мы сразу убьем тех, кто намерен сопротивляться, и получим законный повод забрать как можно больше добычи и пленных. Врага нужно по возможности ослабить, иначе в будущем году нам придется все-таки выдержать эту битву, и целый год мы будем гадать, где и когда они нанесут нам удар. Сейчас время и место выбираем мы, а это значительное преимущество. Но мы не должны уничтожать роды побежденных! — строго наставлял он чудинских старейшин. — Мы лишь возьмем от каждого рода по заложнику, не считая дани, и оставим их на своих местах.

— Нам нужны их земли и ловы! — возражал Вахто, который теперь считался вожаком всех чудинов Паши, и они поддерживали его согласным гулом. — Ведь это гораздо лучше, чем только взять дань!

— Пусть они сами ходят на охоту и добывают зверя, а мы возьмем уже готовые шкурки! — убеждал их Хрёрек. — Но ведь сейчас многие из их мужчин будут перебиты, ловы останутся без хозяев, и любой из вас может ими воспользоваться.

На это старейшины согласились, и Хрёрек был удовлетворен. Дележом завоеванных угодий пусть чудь занимается без помощи ладожских воевод: при этом они передерутся, опять придут за помощью, и можно будет не бояться, что эти медведи сумеют скинуть наброшенную на них узду.

От Нево-озера недолго прошли по Свири и перебрались на ее приток Оять, на берегах которой главным образом и обитало племя бепся. Продвигались медленно, и несколько раз на льду реки и лесных озер завязывались битвы. Но бепся тоже жила обособленно, каждый род сам по себе, и даже влиятельные старейшины не могли собрать больше ста человек. Здесь тоже кипела внутренняя вражда, и иные из старейшин бепся еще до битвы приходили к Велему и предлагали союз против собственных соплеменников. Таких людей Велем по совету Хрёрека принимал ласково, одаривал тканями и котлами. Но в знак истинной дружбы у них, как и у побежденных, забирали по нескольку молодых домочадцев в заложники. Девушек с приданым обещали сделать женами ладожан, и Селянины побратимы уже присматривались, кому которая достанется. Младших братьев, которые должны были оберегать сестер, обещали обучить в Ладоге разным полезным умениям, но главным образом ставили целью оторвать сыновей старейшин от соплеменников и научить видеть своих в ладожской знати.

Войско с разросшимся обозом двигалось медленно: сперва шли мужчины на лыжах, утаптывая снег там, где его было много, потом лошади и ручные лоси тащили сани с поклажей, потом шли, частью тоже на лыжах, заложники и пленные. Ближе к хвосту гнали захваченный скот: коров и овец. От холода выносливый северный скот не слишком страдал, но там, где ветры сдули со льда весь снег, неуклюжие коровы порой падали и ломали ноги, после чего их приходилось забивать и разделывать на ужин. Потом догадались такие места покрывать вырубленным лапником и хворостом, чтобы животные не скользили. Передвигались от поселка к поселку, в иные дни, особенно если не везло с погодой, успевая сделать только один короткий переход. А когда располагались на ночлег, раскладывая десятки костров, усеивая лед десятками шалашей, покрытых лапником, хворостом и шкурами, то можно было подумать, что целое племя снялось с места и движется на поиски новых земель. Чтобы объехать на ночь стан, Велем вынужден был брать лошадь. Под его началом теперь находилось человек триста, и он чувствовал себя без малого настоящим князем. Вот подрастет Гостята — чем ему не княжество в наследство достанется?

Теперь следовало опасаться не столько открытых столкновений, сколько попыток ограбить обоз. Такие попытки делались неоднократно: в удобных местах засевшие на деревьях над крутым берегом стрелки´ бепся пропускали мимо основную часть войска и осыпали стрелами охрану обоза, а их товарищи, притаившиеся поблизости, выскакивали и пытались утянуть что только можно. Стараясь отрезать хвост обоза, они сбрасывали на лед заранее подрубленные деревья, проделывали проруби, прикрытые хворостом и снегом, надеясь поживиться в суматохе, пока все сбегутся к провалившимся саням. Приобретя опыт, Селяня во главе своей «стаи» заранее обследовал подозрительные места перед проходом войска и несколько раз спугнул притаившихся грабителей. Иных удавалось взять в плен и присоединить к добыче. Наиболее ценный и легко переносимый груз — дорогие меха — теперь следовал в середине войска, а пленных и скот прикрывали отряды опытных бойцов, в основном варягов Хрёрека и Вестмара.