Опаленная колыбель - Иван Тропов

А Линский разворачивается и к флаеру идет не спеша.

– Эй! – Шутемков наконец опомнился. – А передатчик? Император сказал, что он честно тебе все наши коды отдал! Подожди! Коды только у тебя! Без них мы в полночь подохнем!

Линский уже к флаеру подходит.

– Да, конечно, генерал, – к ним оборачивается. – Но это касается вас всех, господа архаровцы! Я не самоубийца. Я не могу отдать вам передатчик с кодами прямо сейчас. Мы все понимаем, что случится дальше…

– Подожди, президент! – Шутемков облизывается нервно.

Ребята его начинают к нам по полшажочка подкрадываться.

Они бы и из станнера выстрелить рискнули – да только передатчик не у Линского, а у меня. А я в глубине флаера за его спиной. Да и реакция у меня куда лучше, чем у обкуренных вояк генерала. На кнопку нажать я раньше успею. Понимают.

– Вот как мы сделаем, – Линский говорит невозмутимо, словно ужимок ребят не замечает. – Я оставлю вам передатчик на северном конце этого каньона, в пяти кмах отсюда. До полуночи вы вполне успеете добраться туда.

Сказал – и во флаер ныряет. Дверцу захлопывает, и сразу за штурвалы.

Ребята Шутемкова к своим флаерам – но Линский наш флаер уже поднял, а за нами и остальные шесть машин поднимаются.

Вот для чего он их управление на наш флаер передавал.

Я сначала не понял, где подвох.

Чувствую – есть, ну не может Линский просто так их освободить! А в чем именно – сразу и не пойму.

Смотрю только на Линского тупо – неужели обманул он Шутемкова и его ребят?

Но Линский ведет флаеры на север каньона, как и обещал. Садится, снимает три имперских флаера с внешнего контроля. Передатчик у меня отбирает.

– Эх… глупо это все, Серж, – бормочет. – Глупо. Но если ты так хочешь…

Вылезает, к одному из имперских «Скатов» бредет. На пилотское кресло передатчик бросает, обратно тащится понуро.

– Так лучше, Серж? – улыбается. Жалкая такая улыбка…

Но я уже и сам все понял.

– Давай, папаша, все же сделаем круг, – прошу тихо. – Посмотрим…

– Да пожалуйста! – Линский плечами передергивает.

Поднимает наш флаер, назад идет. Три ангарских сто первых «Ската», что висят на управлении с нашего флаера, за нами идут. Имперские девяностые в конце каньона остались, как Линский и обещал.

Да только прав был Линский – зря все это. Глупо и зря.

Когда мы к костру вернулись, живых там уже не было.

Ведь передатчик – это не только возможность избавиться от своего ошейника. Для имперцев это гораздо больше. Первый, кто добрался бы до него, смог бы распоряжаться жизнями всех остальных. Сделать их своими рабами…

И начали ребята не с того, чтобы до передатчика добраться и дружно все ошейники снять. Так бы нормальные люди поступили – но ребята слишком долго в этих ошейниках ходили. И начали с другого – с устранения бывших товарищей. Чтобы те первыми до передатчика не добрались…

Может, не во всем император нам с Дымком врал? Может быть, в самом деле многих имперцев в нормальных людей уже не переделать?…

20. Западня

Все-таки сообразительные ребята в нашем ангарском СВИ служат.

Мы еще до города долететь не успели – а бывшие сторонники Линского уже смекнули, что к чему. Самая верхушка, что при Тяпкине власть держала, у кострища в скалах осталась. А остальные, как оказалось, Линского просто боготворили… И где это они, интересно, такие преданные раньше были, когда Тяпкин переворот устраивал? А весь месяц после этого?…

Ладно. Я с ними в Ангарске жить не собираюсь.

Два часа не прошло, как папашу нашего снова в президенты инаугурировали. Но Линский, конечно, не зря директором свища был. И память у него тоже профессиональная. Так что вместо торжественного банкета сразу же к чисткам перешел. Совсем уж откровенных перевертышей, что Тяпкина поддержали, разогнал, а кого и под арест взял. А остатки своей настоящей команды – тех, кого Тяпкин имперцам еще не успел продать, – снова вокруг себя рассадил.

В общем, с головой погрузился во всякие приятные мелочи. Так увлекся, что даже про меня забыл…

Ну и фиг с ним. Погулял я по нашему городку пару часов… Но не такой уж он мне и родной. Вот база торговцев на Хоккайдо… Хоть там и комнатушки, как гробы, и…

Линский здесь и без меня справится. А в Конфедерации меня Анна и Дымок ждут! Так что махнул я на все рукой, да пошел к нашим ребятам из охраны внешнего периметра. Показал им, где три имперских «Ската» остались. Два им отдал, а на третьем в Конфедерацию махнул.

Анна ужасно обрадовалась. Но чувствую – гнетет ее что-то. И что-то Дымка не видно…

– Дымок? – говорю подозрительно.

– Да, – Анна грустно кивает. – Он… даже не знаю, что с ним…

Я мигом подобрался.

У меня уже рефлекс. Стоит братишку без присмотра оставить – все. Готовься к очередной шутке судьбы. Братишка из нее прямо скомороха делает. Только скоморох этот злой какой-то. Только от него отвернешься – и получите! И хорошо, если еще по мягкому месту. В последнее время все больше по голове прилетает…

Комп новый получил – пришлось из города когти рвать.

До императорского архива добрался – так чуть к исбистам не угодили! Эти ребята даже Шутемкова довели до того, что сокровенной мечтой у него смерть стала. Что уж про нас с Дымком говорить… На волоске висели. Да и то еще вопрос, все ли с этим пунктиком – Конфедералы-то из-за этого архива на нас тоже косятся…

Ну, торговцам с Хоккайдо он в самом деле помог. Ладно. И отдачи пока, вроде, не было. Тьфу-тьфу, чтобы и дальше не было, конечно – но не факт, что ее не будет…

Потом этот Дядюшка Сэм. Отключить-то его Дымок отключил. Всего на месяц. Так холодная война между Империей и Конфедерацией разморозилась! И как оттаяла!

В принципе, все… И вроде, можно бы расслабиться. Ну в самом деле – куда уж хуже-то?!

Но изнутри так и гложет – а кто его, это чудовище малолетнее, знает?

Хоть он на этот раз и не совсем один – вроде, с Фейнманом они вместе. И не о сети они с ним говорили, вроде, а о Дядюшке, о шахматах и еще о каких-то лагранжианах… Вроде, ничего серьезного, но… Фейнман-то – он ведь тоже интел, чтоб его! И лагранжианы эти… Может, они еще пострашнее императора? Я об этих лагранжианах в школе только краем глаза и слышал!

– Где он, Анна? С Фейнманом?

– Нет, Серж, – Анна головой грустно качает. – Фейнман срочно улетел опять на луну. А Дима… он…

Блин…

Фейнман улетел?… Да еще срочно?…

Ах он, засранец малолетний! Опять какую-то авантюру затевает! Да еще и лунную колонию сюда умудрился втянуть!

Я быстрее к Дымку.

Может, успею еще ему по рукам врезать? Ух, от души оторвусь! И за мамашу, и за двух наших папаш и даже за третьего, хоть он и приемный и всего на месяц был!

Апартаменты нам выделили неплохие – бегать и бегать.

Я по всем светлым комнатам – нет братишки!

– Серж, здесь, – Анна зовет тихонько.

Комнатка темная, а лампы на самый минимум вывернуты. Ни фига не видно.

– Дымок?

– Привет… – Дымок из темноты отзывается.

Голосок – как за два дня до кремирования. Я, конечно, тут же свет включаю – и лучше бы не включал. Видочек под стать голосу. Тот еще видочек… Совершенно убитый лежит братишка. И в глазах – ни одной мыслишки в глазах…

У меня мурашки по спине маршируют.

– Ты чего? – говорю тревожно. – Заболел, что ли?

Сажусь к нему на кровать, лоб трогаю. Нет, вроде живой.

И тут я такое заметил, что даже страшнее мертвенно-бледной рожицы… Компа не видно!!!

Вот это уже совсем плохо… Даже не помню, когда я его без компа в последний раз видел. Даже когда болел, комп у него всегда под рукой был. Ну, максимум – в пределах двух метров. А сейчас компа совсем не видно. Вообще в комнате нет! Это что же с братишкой случилось-то?…

Может, это оттого, что здорово он переутомился и перенервничал за последние дни? Столько всего случилось…

Мне самому-то не по себе. А он еще совсем мелкий. Да и подготовки у него никакой. Это я на боевых тренажерах каждый день крутился четыре года. До конца-то к смертельной опасности, конечно, все равно не привыкнуть – но хоть как-то. А Дымок к этому всему вообще никак готов не был. Поначалу-то, видно, еще справлялся и перемалывал. А вот теперь накатило… С запозданием, зато с какими процентами…

Сооружаю я улыбку порадостнее.

– Дымок! – говорю поживее. – А папаша-то наш в Ангарске навел порядок! Как тебе, а? Хочешь глянуть?

Но Дымок – ноль внимания. Как смотрел в потолок, так и смотрит. Даже зрачками не шелохнул, разве что сморгнул пару раз.

– Слушай, Дымок! – говорю понастойчивее. – А хочешь, к торговцам на базу вернемся? А?

Лично мне-то уже давно к торговцам не терпится. Собирался в Москве со Стокером повидаться, но… не сложилось. Сами едва ноги унесли. А повидаться-то ой как хочется!

Но Дымок только сопит едва слышно.

– Дымок?…

– Отстань, Серж, – наконец говорит.

Поговорили, блин…

Но хуже всего даже не то, что он говорит – а то, каким тоном. Не грубит. Не отделаться хочет. И даже не равнодушно – а совсем, совсем-совсем безжизненно говорит… Вот тут-то мне по-настоящему страшно за него стало.