По ту сторону страха - Джей Форд

— Ты стрелял в Луизу.

— В этом ты виновата. Ты и Вайзмен. Я не собирался в нее стрелять. Я просто хотел напугать ее.

Нет, она не возьмет на себя его вину. Хватит с нее, она больше не хочет отвечать за жестокость других людей.

— Ты приставил пистолет к голове Лу. Ты нажал на курок и выстрелил в нее. И это полностью твоя вина.

Схватившись одной рукой за ствол дерева, Тревис положил вторую на спину Джоди и еще сильнее прижал ее к стволу.

— Слушай меня, упрямая сука, — зарычал он, обжигая ее щеку своим горячим дыханием. — У копов на меня ничего нет. Мы с братом заберем то, зачем пришли, а потом смоемся отсюда и уедем туда, где нас никто не сможет найти. И если ты закроешь свой мерзкий рот, не будешь орать и помолчишь минут десять, то, возможно, эти десять минут не станут последними минутами в твоей жизни. Тебе понятно?

Джоди удивленно посмотрела на него. Значит, он не собирается убивать их? Или, может быть, она все неправильно поняла?

Взяв Джоди рукой за голову, Тревис повернул ее к себе лицом.

— Заткни свой рот, и чтобы я больше не слышал от тебя ни единого звука.

У Джоди от волнения засосало под ложечкой. В ее душе зародилась хрупкая, робкая надежда.

И ей снова стало страшно.

Тревис предлагает ей сделку. Он оставит в живых ее, Лу и Ханну, если она будет молчать, если будет держать в себе свой гнев и свою ненависть.

Но если он обманул ее, если надежда на спасение усмирит ее гнев, а его обещание окажется просто злой шуткой, это окончательно сломает ее. Если она станет тихой и послушной и не будет мешать им, а они потом все равно убьют ее, она умрет беспомощной и кричащей от страха. Такой смерти она все время боялась.

— Ты полное дерьмо, — произнесла она тихим, но твердым голосом. Произнесла так, словно выплюнула эти слова ему в лицо.

Злобно прищурившись, он прошипел:

— Слушай, что я тебе скажу. Кейна очень заводят женские крики. Я все время говорю тебе, чтобы ты держала свой рот на замке, а ты, мать твою, не слушаешь меня.

— И еще ты все время обещаешь отдать нас своему братцу на растерзание.

— До сих пор мне удавалось сдерживать его, и он не трогал ни тебя, ни твоих подруг. Но после того, как он закончит работу в подвале, я уже не смогу совладать с ним, если ты не закроешь наконец свой рот. Он любит женщин, которые сопротивляются. И еще больше ему нравится, когда они кричат. Как только они замолкают, он теряет к ним интерес.

Он крепко стиснул зубы. Джоди закрыла глаза, думая, что он собирается плюнуть в нее. Однако этого не произошло, и она снова открыла глаза. Выражение лица Тревиса изумило ее до глубины души.

Глубокое отвращение. Вот что она увидела на его лице.

Он испытывал отвращение к своему брату. Он ненавидел его.

И в ее душе снова зародилась надежда. Может быть, Тревис не обманул ее, и они все-таки смогут спастись?

Тревис отпустил Джоди и посмотрел на дыру в полу.

— Мне абсолютно все равно, что с вами будет. Порвет он вас на куски или нет. Я просто хочу смыться отсюда чистеньким, и пусть всю грязную работу делает он. И пусть все трупы копы повесят на него, — сказал он.

Он отошел от дерева и, обойдя комнату, остановился.

— Черт побери! — пробормотал он, засунув руки в свои испачканные кровью волосы. — Все должно было пройти легко и быстро. Пришли сюда, забрали свои цацки и смылись. Я должен был взять его с собой. — Он словно оправдывался перед ней. — Кейн — настоящий извращенец. После того, как он убил Джона Крюгера, он пошел в паб. Копы могли схватить его, и тогда я не смог бы забрать свои вещи. А взяв его, они пришли бы и за мной. Так всегда было. Они думают, что мы действуем с ним заодно, — возмутился он. — А это неправда. Кейн — псих. Ему нравится убивать людей. Я же никого даже пальцем не тронул. Я просто выполняю свою работу — прибираю после своего ненормального братца, чтобы уберечь его от тюрьмы, — признался он.

Он снова подошел к дыре. А потом, упершись руками в бедра, поднял голову, расправил плечи и посмотрел в окно, выходившее на центральное крыльцо дома. Свет прожекторов грузовика осветил его лицо — его глаза, превратившиеся в узкие щелки, и упрямо сжатые губы.

— Мать твою, Кейн, как же меня все это достало! — крикнул он.

Повернувшись, Тревис снова взглянул на Джоди — на ее босые ноги, на ее связанные руки, на ее лицо, прижатое к стволу дерева. «Почему он так смотрит на меня? Он не знает, как ему поступить, или решил посмотреть на меня в последний раз перед тем, как отдать Кейну?» — подумала Джоди. Однако она так и не смогла найти ответ на этот вопрос. У нее на это просто не было времени.

— Если ты не заберешь отсюда Кейна, он убьет нас, и за тобой будут охотиться копы. Они поймут, что ты тоже был здесь. Здесь, в амбаре, много твоих следов. Они смогут найти твою ДНК. Это все равно, как если бы ты взял и написал у меня на лбу свое имя, — сказала она.

Ее слова заставили его задуматься.

И Джоди решила воспользоваться этим моментом.

— Обещаю, что я буду молчать, если ты заберешь Кейна с собой, — прошептала она. — Мы все будем молчать. Мы ничего не скажем копам. Свалим всю вину на Кейна. Скажем, что он первым явился сюда, а ты пришел позже для того, чтобы забрать его. Скажем, что ты спас нас от него.

В этот момент из подвала донесся громкий стук и скрежет.

— Забери его, Тревис, а потом оставь где-нибудь, чтобы копы смогли схватить его. Они не тронут тебя, если мы скажем, что ты ни в чем не виноват. Просто увези его отсюда.

В подвале Кейн копал землю, недовольно ворча и вздыхая. Судя по всему, он уже заканчивал свою работу.

Тревис подошел к дыре в полу и посмотрел вниз.

Джоди охватила тревога. Ей очень хотелось остаться в живых, хотелось спасти Лу и Ханну. На ее глазах выступили слезы.

— Прошу тебя, Тревис, — взмолилась она.

Кейн находился прямо под ними. Она слышала его. Она чувствовала его всем своим телом.

Тревис провел рукой по волосам, снова глядя в окно.

У Джоди затряслись ноги. Он больше не смотрел на нее. Он забыл о ней. Он хочет спасти свою шкуру и оставить своего брата в амбаре.

— Тогда просто перережь веревку на моих руках, чтобы я могла постоять за себя. Дай мне шанс на спасение!

Тревис снова посмотрел на нее. Его глаза не сказали ей ни «да», ни «нет».

— Ну же, Тревис. Он ничего не узнает. Ты можешь не до конца перерезать веревку. Я потом сама разорву ее. Ты погрузишь свои вещи в машину, заставишь Кейна помочь тебе, а я в это время заберу своих подруг, и мы спрячемся в кустах. На улице так темно, что он не сможет найти нас. Ты уедешь и оставишь его копам. Я скажу им, что это ты нас спас. Они не станут тебя искать.

Тревис разразился потоком брани. Говорил он низким гортанным голосом. Не говорил, а скорее шептал, вздрагивая при каждом слове. Джоди не знала, к кому он обращался — к ней или к своему брату.

Он быстро подошел к ней, наклонился, а потом снова выпрямился. В его руке был нож. Должно быть, он достал его из кобуры, привязанной к ноге. Нож был маленьким и узким. Тревис сжимал в руке его костяную рукоятку. Джоди почувствовала, как горлу подступает тошнота.

Тревис поднял нож к ее лицу.

— Я заберу своего брата, а ты задержишь копов. Если ты обманешь меня, я тебя из-под земли достану и прикончу вот этой штукой.

Она посмотрела на узкую полоску металла, и ей вдруг стало смешно. Ситуация действительно была довольно нелепой. Ее жизнь висела на лезвии ножа. Интересно, кто придумал эту жестокую шутку?

— Я скажу копам, что ты, Тревис, вел себя как настоящий герой-супермен, — пообещала она.

Повернув голову, она увидела, как он опустил нож, и, когда холодная сталь коснулась ее ладони, она вдруг почувствовала какое-то странное волнение.

— Чем это, черт побери, ты занимаешься? — возмущенно заорал Кейн.

Тревис повернул голову и убрал нож, так и не перерезав веревку.

37

Нет, только не сейчас, Кейн. Подожди еще немного. От страха Джоди даже перестала дышать. Подняв голову, она увидела, что из дыры в полу торчат голова и плечи Кейна.

— Я так понимаю, ты хотел начать без меня? — возмутился Кейн и, упершись ладонями в пол, подтянулся и вылез из подвала. — Ты хотел трахнуть ее первым?

Он был потным и грязным. На нем были майка и джинсы. На правой штанине в том месте, куда его ударила Коррин, образовалось большое темное пятно. Его лицо и руки освещал свет прожекторов машины. Увидев его, Джоди почувствовала, что у нее подкашиваются ноги. Он заставлял девочек кричать. Убивал их и зарывал под амбаром. Она дышала, как загнанная лошадь. «Ну же, Тревис, перережь веревку», — мысленно молила она.

Повернувшись к ней, Тревис посмотрел сначала на ее руки, а потом на лицо.

Она ответила ему умоляющим взглядом, протянув руки. Давай же, Тревис, нельзя терять ни секунды.

Он поднял нож, сложил его пополам и спрятал в задний карман.