Чернее черного - Хилари Мантел

Эл пожалела беднягу; у всех своя работа, а часть его работы — расшевелить воображение покупателя.

— Не волнуйтесь, — пообещала она, — мы купим сарай у вас. Честно. Просто покажите такой, какой хочет моя подруга.

— Я совсем запутался, — пожаловался мужчина. — Признаюсь, я уже ничего не понимаю. Кто из вас покупатель, леди?

— Ой, только не это, — простонала Колетт. — Эл, давай теперь ты. — Хохотнув, она побрела прочь между кадками для цветов в форме тачек, чугунными лягушками для прудов и сляпанными абы как буддами. Ее узкие плечи вздрагивали.

— Не продадите мне сарай? — спросила Эл. И выдала самую ласковую свою улыбку. — Может, вон тот?

— Что, «Балморал»?[45] — усмехнулся мужчина. — Восемь на десять с односкатной крышей? Что ж, похоже, вы наконец сделали выбор. Благодарю, мадам, вот мы и нашли то, что вам подходит. Только, если позволите, таких больше не делают.

— Ничего страшного, — сказала Эл, — мне нет дела, модный он или нет.

— Нет, — принялся объяснять мужчина, — дело не в моде, а в том, что сейчас не сезон и совершенно бессмысленно заказывать ею у производителя.

— А этот? Который стоит в зале? — Эл постучала по стенке сарая. — Вы можете продать его нам прямо сейчас?

Мужчина отвернулся. Он должен был взять себя в руки. Явился дух его дедушки, уселся на крышу «Балморала» — на односкат — и принялся задумчиво грызть конфеты. Когда мужчина заговорил, дедушка показал язык, на кончике которого таял мятный леденец.

— Прошу прощения, мадам…

— Я вас внимательно слушаю.

— …вы просите меня и моих коллег разобрать этот садовый домик и проследить за его немедленной доставкой по цене около четырех сотен фунтов, плюс НДС, плюс наша обычная плата за обслуживание? И все это во время чемпионата мира по футболу?

— А у вас были другие планы? — Колетт вернулась, глубоко засунув руки в карманы джинсов. — Оставить его здесь, пока сам не развалится? — Она поскребла ботинком землю и ненароком пнула бетонную выдру с не менее бетонным выдренком. — Если ты не продашь его сейчас, приятель, ты никогда его не продашь. Так что валяй пошевеливайся. Вызывай свою банду и займись наконец делом.

— А как насчет бетонированной подставки? — спросил мужчина. — Вы уже думали о подставке? А?

Когда они шли обратно к машине, Колетт сказала:

— Знаешь, по-моему, когда мужчины говорят, это еще хуже, чем когда они молчат.

Элисон осторожно покосилась на нее. Она ждала продолжения.

— Гэвин почти не разговаривал. Он молчал так подолгу, что возникало желание наклониться и ткнуть его пальцем, чтобы проверить, не откинулся ли. Я часто спрашивала его, о чем ты думаешь, Гэвин? Должен же ты о чем-то думать. Помнишь, как мы встретили его в Фарнхэме?

Элисон кивнула. Она унюхала тянущуюся за Гэвином вонь прошлого — старого твидового воротничка, пропитавшегося маслом для волос. Его аура была желтовато-серой, мышиного цвета — и жесткой, как старая веревка.

— Так вот… — замялась Колетт. Она щелкнула пультом и открыла машину. — Я все думаю, что же он делал в Фарнхэме.

— Пополнял запасы?

— Вполне мог бы сделать покупки в Твикенеме.

— Смена обстановки?

— Или в Ричмонде. — Колетт пожевала бледную губу. — Что же ему нужно было в «Элфиксе»? Ведь если подумать, все, что ему нужно, продается в автомагазинах.

— Возможно, решил купить новую рубашку.

— У него вагон рубашек. Пятьдесят штук. Наверное. Я платила за глажку. Почему я платила? Он, видишь ли, считал, раз я не хочу сама это делать, то должна платить. Сейчас и вообразить не могу, с какой дури я с ним согласилась.

— И все же. — Эл устроилась поудобнее. — Прошло несколько лет. С тех пор, как вы были вместе. Возможно, они — ну, не знаю — поизносились? Или шея у него располнела.

— О да, — согласилась Колетт. — Он и правда стал жирной свиньей. Но он никогда не застегивал верхнюю пуговицу. Так что. Как ни крути. Уйма рубашек.

— Тогда новый галстук? Носки, трусы? — Ей было неловко; она никогда не жила с мужчиной.

— Подштанники? — уточнила Колетт. — Тоже в автомагазинах. В «Халфордсе». Велюр для пролов, для Гэвина — кожа, высший сорт. Он покупает их упаковками по шесть штук, разумеется. Или заказывает по почтовому каталогу в службе спасения.

— Службе спасения?

— Ну, знаешь. Автомобильная ассоциация. Королевский автомобильный клуб. Национальная аварийная.

— Я знаю. Но Гэвину-то она на кой?

— Да ему просто нравится иметь значок и личный номер.

— А у меня есть личный номер?

— Ты состоишь во всех основных автомобильных организациях, Элисон.

— На всякий пожарный?

— Ну, вроде того. — Колетт вырулила из двора торговцев сараями, небрежно разогнав компанию взрослых и детей, которые кучковались у прилавка с хот-догами.

— Их артерии скажут мне спасибо, — заметила Колетт. — Да, у тебя несколько личных номеров, но знать их тебе ни к чему.

— А вдруг понадобится, — возразила Эл. — Вдруг с тобой что-нибудь случится.

— Что? — встревожилась Колетт. — Ты что-то видишь?

— Нет-нет, ничего такого. Колетт, ты сейчас съедешь в кювет!

Колетт выровняла машину. Обе женщины до смерти перепугались. Везучие опалы поблекли на кулаках Элисон. Вот видишь, подумала она. Так и происходят аварии. Тишина.

— Я правда не люблю секреты, — подала голос Элисон.

— Черт побери! — заорала Колетт. — Это всего лишь несколько цифр. — Она смягчилась. — Я покажу тебе, где они лежат. На компьютере. В каком файле.

У нее сердце упало. Зачем она это сказала? Она только что купила элегантный маленький ноутбук, серебристый и приятно женственный. Она могла примостить его на коленях и работать в постели. Но как только в дверях возникала Эл с чашкой кофе, клавиатура начинала дребезжать и печатать чепуху.

— А когда ты жила с Гэвином, он тебе сказал свой личный номер?

Колетт выпятила подбородок.

— Он хранил его в секрете. Там, куда я не могла добраться.

— По-моему, это лишнее, — сказала Элисон, думая, теперь до тебя дошло, каково мне, девочка.

— Он не пустил меня в общее членство. Полагаю, ему было стыдно звонить им и рассказывать о моей машине. В то время я не могла себе позволить ничего лучше. Я спрашивала, какие проблемы, Гэвин? Она способна доставить меня из пункта А в пункт Б.

Элисон подумала, если бы я с ума сходила по автомобилям, а кто-то сказал мне: «Она способна доставить меня из пункта А в пункт Б», я бы, наверное, подкралась и размозжила ему череп гаечным ключом, ну или чем там из багажника удобно бить по башке.