Владимир Высоцкий: Эпизоды творческой судьбы - Олег Терентьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И все же ничьи воспоминания не могут со всей полнотой и достоверностью передать все нюансы характера Высоцкого, оттенки его юмора, его реальное восприятие тех событий. Лишь постепенно отмирающее ныне искусство эпистолярного жанра позволяет воссоздать ту атмосферу, в которой складывались его известные теперь во всем мире «горные» песни.
Предлагаем вниманию читателей фрагменты писем Высоцкого, любезно предоставленные для публикации Людмилой Владимировной Абрамовой (сохранены авторская орфография и пунктуация).
Каб.-Балк. АССР, гост. «Иткол»
Москва, Абрамовой А. В. [Отправлено из пос. Тырныауз, К-Б АССР 12 августа 1966 г.]
«...Наступил такой момент, когда испытываю я необузданное желание с тобой поговорить, хотя бы в письме. А (...) отказывать себе в желаниях нельзя, чего я и не делаю. Сейчас я тебе всё, как на духу, начиная с нашего с тобой расставания...
Автобус тронулся, я начал выяснять — сколько ехать до аэропорта, один сказал 45, другой 55, а третий — час. Заволновался, но приехал вовремя, обпился водой, а потом через час ступил на одесскую землю. Вздохнул спокойно; ни тебе грузин, ни абхазцев, никого, даже машины с киностудии. Я, как человек необидчивый и богатый, сел в такси, приехал на киностудию. Там обо мне и знать не знают, кто, говорят, такой? Откуда? Зачем? Потом разобрались, извинились, сделали фото, послушали песни, заказали песни, рассказали про сценарий и повезли в гостиницу. Номеров нет, в ресторане говорят: русских не кормим. Лег спать голодным в номере у режиссёров. Режиссёры молодые, из ВГИКа, неопытные режиссёры, но приятные ребята. Фамилии режиссёров: Дуров и Говорухин. Фильм про альпинистов, плохой сценарий, но можно много песен, сейчас стараюсь что-то вымучить, пока не получается, набираю пары. В конце письма напишу тебе песенную заготовку. Ты, лапа, умница, ты посоветуешь, ты научишь, ты подскажешь. Артистов нас 6 человек, есть среди них Фадеев и Лужина, остальные — я, а других ты не знаешь.
А на следующий день (это ещё пока в Одессе) дали мне почитать ещё один сценарий, режиссёр — женщина, Кира Муратова, хороший режиссёр, хороший сценарий, хорошая роль, главная и опять в бороде (фотография оттуда), сделали кинопробу, дали за неё денег. Посмотрели; хорошо я сыграл, хорошо выглядели, хорошо говорили (ударение следует делать на слове хорошо). Но это, врядли выйдет, по срокам, а жаль. Можно было отказаться от альпиниста, но жаль песен и места съёмок. Здесь, лапа, прекрасно... Но об этом потом.
Людмила Абрамова с сыном Никитой. Август 1966 г. (Фото Е. Щербиновской)
Фрагмент письма В. Высоцкого.
Сели мы в самолет. Прилетели в Краснодар, а оттуда в Минводы на такси, а ещё оттуда, в горы, на Кавказ, в ущелье Боксан [Баксанское ущелье в Приэльбрусье] под Эльбрус (я пропустил ночь мытарств в аэропорту, в Краснодаре, пропустил мат в сторону злой и гнусной дирекции нашей, пропустил свою работу в качестве администратора, как я доставал номера в аэропортовской гостинице, а потом такси до МинВод — это 500 километров. Бог с ним, со всем. Сейчас я сижу в гостинице «Иткол», модерн в горах, куча неофашистов и нерусских людей других национальностей, местные аборигены — кабардино-балкарцы (кстати, в Кабардино-Богарии [так в оригинале] действительно есть лошади и ишаки, не знаю, как в Кабардино-Румынии, а здесь есть)...
Сижу я, пишу, а отовсюду музыка, внизу в холле местные массовики наяривают на аккордеоне и рояле какую-то жуть (кажется арабское танго), а из соседнего номера подвыпившие туристы поют какие-то свои песни, Окуджаву и Высоцкого, который здесь очень в моде, его даже крутят по радио. Это меня пугает, потому что, если докатилось до глухомани, значит дело пошло на спад. Правда, здесь много москвичей и ленинградцев...
...Вчера (...), после настоятельных просьб (...), я устроил (...) вечер своей самодеятельной песни. Были какие-то студенты, ещё кто-то, ещё кто-то и даже один жюльвернов-ский персонаж с бородкой капитана Немо (...). Особенно понравилось про космических негодяев.
Здесь очень красиво, нас кормят по талончикам пресно и однообразно, но мы проходим акклиматизацию, лазим по скалам. Если бы ты, лапа, увидела, по какой я сегодня прошёл отвесной и гладкой стене, ты бы, наверное, про меня хорошо подумала. Это всё очень интересно, особенно, если удаётся пролезть. Рядом горы, в снегу, погода меняется непрерывно, рядом шумит река (в ней недавно 3-є утонули, хотели искупаться, а там скорость бешенная и камни летят громадные, так они, сердешные и сгинули). У нас несколько инструкторов, удивительных людей. Они бывали на сложных восхождениях, один из них даже падал, летел метров 120 со скал. Все они люди очень любопытные и непохожие, на всех нас, которые внизу. Здесь крутом могилы погибших альпинистов, но рассказы о гибели суровы и спокойны, вероятно от того, что рассказчики сами бывали в таких же положениях, с ними могло быть тоже. Ведь на людей воевавших рассказы о героизме производят гораздо меньшее впечатление, чем на остальных.
Я раньше думал, как, наверное почти все, кто здесь не бывал: умный в гору не пойдёт, умный гору обойдёт. Теперь для меня это глупый каламбур, не больше. Пойдет он, в гору, умный и по самому трудному маршруту пойдёт, И большинство альпинистов — люди умные, в основном интеллигенция.
А мыслей в связи с этим новым, чего я совсем не знал и даже не подозревал, очень много. Вероятно поэтому и песни не выходят. Я, наверное (...), не могу писать о том, что знаю, слишком уж много навалилось, нужно или не знать или знать так, чтобы это стало обыденным, само собой разумеющимся А это трудно. Я и английскую речь имитирую оттого, что не знаю языка, а французскую, например, не могу. Вот! Это меня удручает. Впрочем, всё-равно, попробую, может что и получится, а не получится — займём у альпинистов, у них куча дурацких, но лирических песен, переработаю и спою. Ещё одна интересная штука: здесь много немцев, которые воевали здесь в дивизии: «Эдельвейс». Не могут, тянет сюда, ездят каждый год, делают восхождения на Эльбрус с нашими инструкторами, с которыми может быть, воевали. Интересно!? Съёмки начнём с меня дня через 3. Пока ещё не оборудован лагерь. На съёмочную площадку будем подыматься на вертолёте а завтра идём на ледник с ночёвкой, привыкать! Всё! Больше про себя не буду. Приеду, расскажу много.
...Ты мне обязательно напиши. Хоть здесь и интересно, но я по тебе скучаю очень, а по детишкам — аж прямо жуть. Как они там что ты делаешь, как твои съёмки? Мне, может быть удастся выбраться в середине августа дня на 2, а может нет. Постараюсь! Здесь, в смысле отдыха, неплохо. Так что приятное с полезным. А приятное впереди — если всё будет нормально и мне выхлопочут ставку, получу я много средств для приобретения автомобиля «Москвич» или «Фиат», а если ставку не дадут, то для приобретения «Запорожца» или мотоцикла. Здесь, лапа, будут платить 30% высокогорных. Стало быть мы, как на переднем крае или в Сибири.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});