Атрак (СИ) - "1ex0"

Тем временем прошло четыре дня. Вернулись разведчики, которых виран разослал во все стороны, чтобы выяснить, где наиболее выгодная позиция для того, чтобы дать открытый бой противнику и лишить его тактических преимуществ местности. Дракалес, конечно же, не совался на совет стратегов, но и не отказывался, если его призывали туда. Ваурд понял, что выбрал неверный метод прохождения пути самопознания, что для того и послал его сюда Датарол, чтобы он постепенно рос в глазах вирана и, в конце концов, занял место правой руки. А какой простой воитель откажется от чести побывать на военном совете, если его туда зовут? Вот он и отзывался на призыв Адина и Асона. Виран также просил, чтобы три его ученика присутствовали там. В общем, донесения разведчиков удалось сложить воедино и обрисовать не совсем приятную картину. Западное государство — это сплошные холмы и возвышенности. Там, где хоть немного есть равнины, а это в северной части, расположились города, однако, по словам разведчиков, это целые крепости, которые обнесены каменной стеной, и если они вынуждены будут штурмовать каждый город, то эта война может растянуться на десятилетие. И вот, два человека, которые подготовили, как им казалось, всё, что нужно, для успешного исхода этой войны, стоят и не знают, как им поступить, куда направить свои силы. И тогда заговорил Дракалес: «Мы пришли сюда и ведём себя не как завоеватели, а как жертвы. Мы внизу, они наверху. Мы окружены скалами, которые атакуют нас, они — стенами, которые защищают их. Они могут ложиться спать и не выставлять стражи, когда как мы должны вслушиваться в каждый шорох и всматриваться в каждое кажущееся движение. Чтобы успешно продвигаться по этим землям, изрезанным скалами и оврагами, нам нужно укрепление. Даже если в ваших глазах осада крепостей кажется очень рискованным и затратным делом, то цель может оправдать средства. Лучше 10 000 на крепостных стенах, чем 70 000 в чистом поле» Такое сравнение возмутило генерала: «Ты хочешь сказать: если мы потеряем всё войско, но захватим хотя бы один город, это будет разумно?» — «Я не это имел в виду. А то, что 10 000 человек, которые обороняют город, смогут выстоять, в отличие от 70 000, которые стоят на открытом пространстве, как вот мы сейчас» Но Асон настоял на том, что брать город — не лучшая затея. Гораздо эффективнее будет сначала завладеть стратегически важными возвышенностями, с которых как раз таки они все были атакованы, чтобы лишить врага этого преимущества, а уж потом планировать захват более труднодоступных целей. Дракалес напомнил, что в борьбе с западным врагом тактика будет как раз таки на стороне этого самого врага. А потому захват стратегических позиций — это пустая трата времени, ведь воинству вирана всё равно не удастся ими воспользоваться. Но Асон настаивал на этом, и Адину показалась такая стратегия более разумной. Делать было нечего, так что пришлось подчиниться. Вихрь, который был свидетелем этого решения, опечалился такому обороту событий, ведь участие в захвате города могло означать, что он может испытать на себе это самое зелье Затол Дут. А теперь придётся искать иной способ. Дракалес, увидав, что его ученик задумчив, подошёл и сказал фразу, которую тот никак не ожидал услышать: «Когда они проиграют во всех своих тактиках, тогда вернутся к осаде города. Я благословлю всё воинство, и мы сможем завоевать город-крепость. Пока мы стройным маршем будем продвигаться вглубь и устанавливать новую власть, у тебя будет время испытать это самое зелье» Конечно же, бывший мародёр был изумлён такому обороту событий, однако сам себя успокоил мыслью: «Это же бог войны. Как от него вообще можно что-то скрыть? Он, небось, и мысли наши читает, да только не признаётся в этом»

Генерал и виран уже с самого начала всё стали делать неправильно. Асон рассудил, что в осадных машинах нет проку, пока они будут отбивать у противника возвышенности, с которых они могут якобы контролировать многие окрестности, а потому разделил всё своё воинство на два. Первое, в которое вошло подавляющее большинство, пойдут с генералом в атаку. Их было порядка пятидесяти тысяч. Остальные двадцать тысяч воителей останутся тут на случай непредвиденного нападения противника. Они будут оборонять осадные машины. Дракалес в очередной раз высказал свою позицию по поводу неправильного распределения приоритетов в этом сражении, а после ринулся вместе с большинством в эту бессмысленную битву.

Золина на протяжении многих дней, пока все поднимались по возвышенностям к тем местам, что были заняты врагами, пребывала в безмолвии. И даже все приглашения Дракалеса на битвы она отвергала. Ваурд не стал расспрашивать, что у неё на сердце, ведь у воинства Атрака нет такого изъяна, как настроение, которое может быть испорчено какими-то думами или поступками. Но она всё же поделилась со своим наставником, что у неё на уме. И, конечно же, её печалило то, что управитель и войсководитель не прислушиваются к мудрым наставлениям бога войны, а упрямо идут в руки врага. Ваурд отвечал: «Таков их выбор. Ведь мудрым и опытным можно стать двумя путями: глядя на других или глядя лишь на себя. Тот, кто смотрит на других, он подражает успешным и сам становится успешным. Тот, кто смотрит только лишь на себя, постигает и успех, и потрясение. Пусть будет так. Ведь горький опыт — всё равно опыт» Девушка была согласна с этим высказыванием. Однако на сердце от этого не было легче. Да, теперь, когда она является приближенной самого вирана, когда ей доверено входить в почётный круг тех, кто разрабатывает планы и стратегии, она ощущает себя ответственной за людей, которые идут в том числе и за ней. Теперь неправильное решение двоих управителей станет причиной поражения целого полчища. И вот она ничего не может с этим поделать.

Спустя 9 дней скитаний по пересечённой местности они, наконец-то, достигли того, к чему так стремились. Первая возвышенность, на которой располагались вражеские лучники. Здесь был их лагерь. Видны палатки, ящики, спальные места, но ни одного человека. Асон скомандовал быть внимательными, а потом повёл всех вперёд, со слов Дракалеса, прямиком во вражью ловушку. Генерал был совершенно спокоен и даже приказал Дракалесу начать подпитывать воинство своим боевым духом. Ваурд спросил: «А ты уверен, что это хорошая идея? Могу рассказать, чем это всё завершится» — «Я не прошу навести на нас боевое безумие, чтобы мы сражались без оглядки. Сделай так, чтобы наши сердца укрепились, а дух невозможно было сломить. Прикажи нашим рукам сражаться искусно, а разумам видеть слабые места противника. А после можешь не помогать. Стой и смотри, как мы постепенно обретаем господство на этой возвышенности» — «Как скажешь» И каждый почувствовал на себе действие боевого духа Атрака. Генерал одобрительно кивнул.

Всё было именно так, как и предполагал Дракалес (а как же иначе?). Стоило только передним рядам приблизиться к лагерю, как свистнули стрелы. Буквально из ниоткуда. Воинство, гонимое звучным басом Асона, ринулось атаковать пустоту, полагая, что противник покажется из укрытия, и они сразятся. Но этого не произошло. Более того, воители, наполненные такими благословениями, пытались вычислять, где спрятался противник, и бросались кто в кусты, кто за холмы, кто на деревья. В итоге кто-то свалился вниз, кто-то угодил в засаду и был застрелен, кто-то впустую потратил силы, лазая по веткам. И всё это под непрекращающийся полёт стрел. Асон, видя, что всё выходит из-под контроля, подозвал воителей к себе, чтобы они перегруппировались. Когда все собрались, генерал дал приказ направляться всем в одну сторону. Он указал на небольшой холм, что вырастал на северо-востоке, и все стройным маршем двинулись туда, куда указал генерал. Они напали с трёх сторон: слева, справа и сверху, потому что холм не был крутым. Да, они застали несколько лучников, да вот только они уже отступали и отстреливались. А воители, видя перед собой цель, бросились за ними. Преследование было долгим. По буграм и впадинам пытались бежать латники численностью 10 000 человек, чтобы нагнать стрелков, одетых в лёгкие доспехи, да вот только увлеклись этим делом и не заметили, как оказались в окружении. Стрелы летят со всех сторон, а сил на обратный путь уже не было. Сначала они договорились держать строй и отдышаться, но это не помогало, потом они начали медленно отступать, но под непрекращающимся дождём стрел это было практически невозможно. Когда опустилась ночь, силы их совсем покинули, и врагам не оставалось ничего, кроме как приходить и добивать их.