Маркс против русской революции - Сергей Кара-Мурза

171. Н.И. Бухарин. Избранные труды. Л.: Наука. 1988.

172. Перестройка: двадцать лет спустя. М.: Русский путь. 2005.

173. Л.Н. Толстой. Стыдно. — Собр. Соч., т. 16. М.: Художественная литература, 1964.

174. Н.А. Бердяев. Философия неравенства. — Собрание сочинений. Т. 4. Париж: YMCA-Press, 1990.  — http://www.klv.lg.ua/fn_09.html (Издано в России — М.: АСТ. 2006).

175. Ф. Энгельс. Об авторитете. Соч., т. 18.

176. А.П. Бутенко. Власть народа посредством самого народа. М.: Мысль. 1988.

177. А.П. Бутенко — «Общественные науки и современность», 1995, № 5.

178. А. Луначарский. Латинизация русской письменности. — «Культура и письменность Востока». 1930, № 6.

179. Г.П. Федотов. Александр Невский и Карл Маркс. — «Вопросы философии». 1990, № 8.

180. К. Маркс. К еврейскому вопросу. Соч., т. 1.

181. В.Р. Кабо. Проблемы первобытной религии в современной западноевропейской этнологии. — В кн. Этнологическая наука за рубежом. М.: Наука. 1991.

182. В.В. Кожинов. Федор Тютчев. — М.: Алгоритм, 2000.

183. Ф. Энгельс. Из второй рукописи «Заметок о Германии». Соч., т. 18.

184. Ф. Энгельс. Бруно Бауэр и первоначальное христианство. Соч., т. 19.

185. Ф. Энгельс. Положение Англии. Соч., т. 1.

186. К. Маркс. Коммунизм газеты «Rheinischer Beobachter». Соч., т. 4.

187. А. де Токвиль. Старый порядок и революция. Гл. III. — http://liberte.newmail.ru/Books/Tocq1.html#Гл3.

188. А. Балакирев. Русские коммунистические утопии и учение Н.Ф.Федорова. — Россия XXI, 1996, № 1-2, 3-4.

189. С.Г. Семенова. Преодоление трагедии. «Вечные вопросы» в литературе. М., 1989.

190. М. Агурский. Великий еретик (Горький как религиозный мыслитель). — Вопросы философии. 1991, № 8.

191. Н. Бердяев. Русская идея. — «Вопросы философии». 1990, № 1.

192. K. Lorenz. La acción de la Naturaleza y el destino del hombre. Madrid: Alianza. 1988.

193. Б.П. Курашвили. Историческая логика сталинизма. М.: Былина. 1996.

194. Л. Апсите. Предисловие к лекции Мераба Мамардашвили. — Альманах «Русский мир и Латвия». № 6. Рига. 2006.

195. С.Н. Булгаков. Апокалиптика и социализм. М.: Наука. 1993.

196. P. Ingrao. Perspectivas del socialismo en Europa. — в кн. « Perspectivas del socialismo hoy». Vol. 1. Madrid: FIM, 1992.

Примечания

1

 В официальном советском обществоведении эти наблюдения квалифицировались как вздор и клевета на коммунизм.

2

 Противоречивому процессу «национализации коммунизма» в период революции и первые послереволюционные годы посвящена книга М. Агурского «Идеология национал-большевизма». Он, в частности пишет, как это удивляло старых работников партии. В речи на Х съезде партии один из руководителей украинской парторганизации, В. Затонский, жаловался: «Национальное движение выросло также и в Центральной России… И сейчас мы можем наблюдать, как наши товарищи с гордостью, и небезосновательно, считают себя русскими, а иногда даже смотрят на себя прежде всего как на русских» [9].

3

 Эта статья опубликована в 1849 г. в газете «Neue Rheinische Zeitung», главным редактором которой был Маркс, а Энгельс — редактором. Маркс был определенно согласен с принципиальными положениями статьи. Это выразилось во множестве его собственных работ и писем.

4

 Удивительное терминологическое совпадение. В августе 1945 г., рассуждая о планах освоения славянских земель после разгрома СССР, Гитлер предлагал построить сеть военных баз, которые должны были способствовать созданию «все более мощного национального немецкого клина в покоренном… пространстве» [13, с. 67].

5

 Домарксистская русская интеллигенция тоже находилась под влиянием немецкой философии. Так, представления о народах Н.Я. Данилевского вполне созвучны Гегелю и Энгельсу. Народы, создающие культурно-исторический тип, являются у Данилевского прогрессивными , а разрушающие его (монголы, турки) — реакционными . Остальные народы он считал неисторическими.

6

 Точнее сказать, это представление о революции в советском истмате было глубоко запрятано, ибо иначе было бы невозможно использовать марксизм как ядро официальной идеологии. В подобном изъятии из классического марксизма целого ряда важных положений и заключалась его «вульгаризация» в период сталинизма.

7

 В этом прогнозе Энгельс, как мы знаем, ошибся. Отплатить кровавой местью славянским народам немцы смогли не в «ближайшей мировой войне», а лишь во Второй мировой войне и лишь на первом ее этапе, к тому же в основном не на поле боя, а уничтожая безоружное население на оккупированных территориях. Да и то эта кровавая месть вышла им боком.

8

 Как мы увидим ниже, Бакунин именно «бросил упрек», категорически отвергнув саму эту постановку вопроса у Маркса и Энгельса, что и послужило важной причиной его изгнания из числа их приближенных соратников.

9

 Это, кстати, показывает, что окраины Российской империи не были для русских колониями  — советская революция и в мыслях не имела сбросить, как обузу, народы Средней Азии. Она делалась для того, чтобы лучше было всем  трудящимся России.

10

 Лапинский — авантюрист и английский агент, который занимался организацией провокаций против России на Кавказе.

11

 Примечательно, что серия статей о революции в Германии была написана Энгельсом по прямой просьбе Маркса («Напиши ряд статей о Германии, начиная с 1848 года. Остроумно и непринужденно»). Они были и напечатаны в 1851-1852 гг. за подписью Маркса, и их истинное авторство выяснилось лишь в 1913 г.

12

 Эти мысли высказаны в 1855 г., их пафос никак нельзя объяснить молодостью Энгельса или его возбуждением в момент революционных событий.

13

 В других случаях Энгельс, напротив, даже заостряет взаимосвязь между социальными и этническими характеристиками общностей. Он пишет: «Английский рабочий класс… стал совсем другим народом, чем английская буржуазия… Рабочие говорят на другом диалекте, имеют другие идеи и представления, другие нравы и нравственные принципы, другую религию и политику, чем буржуазия. Это два совершенно различных народа» [45, с. 356].

14

 Поразительно, что говорить о русофобии в кругах «прогрессивной» российской интеллигенции считается предосудительным, в то время как на Западе она совершенно спокойно изучается и в целом верно объясняется историками (см., например, [54]).

15

 Миф о происхождении славян от Мосоха культивировался даже в конце ХVIII века в Императорской Академии наук, где большое влияние имели немецкие историки. М.В. Ломоносов в осторожной форме оспаривал применение библейского мифа к истории России: «Мосоха, внука Ноева, прародителем славенского народа ни положить, ни отрещи не нахожу основания».

16

 Хочется отметить, что речь идет о русофобии как актуальной  идеологии. Русофобия Маркса и Энгельса была совершенно злободневна при уничтожении советского строя во время перестройки, а де Кюстин как будто прямо писал об СССР. В 1951 г. его книга была издана в США с предисловием директора ЦРУ Б. Смита, в котором было сказано, что «книга может быть названа лучшим произведением, когда-либо написанном о Советском Союзе».

17

 В январе 1918 г. он пишет: «Разгон Учредительного собрания — прошел, или, вернее, проходит. Теперь уже несомненно, что революция убита; остаются борьба с анархией и реставрация… Все это… такие удары социализму и революции, от которых в России они не оправятся».

18

 Маркс пишет: «Подобно тому как не религия создает человека, а человек создает религию, — подобно этому не государственный строй создает народ, а народ создает государственный строй» [55, с. 252].

19

 Это соединение «Европы и Азии» — один из главных мотивов русофобии. Задолго до Маркса Кюстин писал: «Нужно приехать в Россию, чтобы воочию увидеть результат этого ужасающего соединения европейского ума и науки с духом Азии» [48, с. 464].

20

 Один из руководителей и идеологов «черносотенства» Б.В. Никольский писал о большевиках в 1918 г.: «В активной политике они с нескудеющею энергиею занимаются самоубийственным для них разрушением России, одновременно с тем выполняя всю закладку объединительной политики по нашей, русской патриотической программе» (см. [56]).

21

 Слово «инородцы» первоначально имело узкое юридическое значение и относилось к кочевым народам. На всех «нерусских» оно было распространено лишь с возникновением русского этнонационализма на рубеже ХIХ-ХХ вв., как знак отказа в «русскости» ассимилированным немцам, полякам, евреям и пр. [57].