Во имя порядка. Кузница судеб - Степан Витальевич Кирнос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глаза охотника готовы были схлопнуться от увиденного, но силой воли он сдержал себя. Тошнота подступила к горлу и на миг всё поплыло, мир стал смазанной картиной. Воззвав ко всем силам, он смог взять над собой контроль и стал водить луков в поисках врага.
– Вот она, жестокость «железной короны», – гневно произнёс Сигизмунд, вздев фламберг.
Пред ними открылась ещё одна картина войны, явившая жестокость умирающей страны. За стеной, на расчищенном месте свалены нагие тела, которые осквернены магией энтропизма – покрыты вздувшимися гнойными волдырями, поддались мерзкому тлению и от них исходит такой смрад, что глаза режет. На коже виднеются руны и глифы, которые были высечены острыми тонкими клинками. Одежда защитников свалена и сожжена в огромном кострище, возле которого по кругу разбросаны и мертвецы. В самом, практически истлевшем кострище, выставлен массивный высокий камень, с изображением крыла ворона. Чуть дальше Маттоми видит и дальнейшие детали лагеря – двухэтажную бревенчатую казарму, с соломенной крышей… сожжённой практически наполовину. Есть и кузня, которая разворочена, как будто её снёс разъярённый леоран. Вокруг царит разрушение и запустение, но атаковала здесь не обычные воины, ибо пришёл сюда враг для тёмных ритуалов, а не добычи.
– Что тут произошло? – спросил Маттоми, опустив оружие. – Тут полёг целый форт.
– Нечестивое жертвоприношение, – ответил Гедемин, подойдя к камню. – Судя по всему тут враг принёс в жертву людей, но это была не просто резня ради милости проклятых сущностей, – верховный инквизитор склонился. – Здесь есть символика, которая принадлежит и культу «Весов». Это в основном древнеэндеральские письмена, которые использовали еретики, при жертвоприношениях.
– И о чём эти символы? – спросил Маттоми.
– Секунду, – Гедемин отошёл от тел и приблизился к камню, возле которого дотлевает костёр; латная перчатка погладила полированную поверхность и коснулась символа вороньего крыла. – Символ «Весов». Чистый. Без символики королевства.
– Это призывы передачи силы, – сказала Кайль, подойдя к телам. – Их нанёс могущественный некромаг-энтропист, высосавший силу. И камушек, – Кайль посмотрела на реликт. – Аккумулятор силы.
– Но пустой, – сказал Гедемин. – Таким образом, что мы имеем?
– Это не всё, – вмешался Маттоми, решив испытать охотничьи навыки. – Видели те багровые пятна у ворот? А раны на телах? – Маттоми посмотрел на тлеющую кожу, смотря на то, что серо-фиолетовом покрове виднеются проколы и рассекновения, опалённые места и всполохи, но нет таких, которые были получены от материального оружия. – Раны на них магического характера, – Маттоми отошёл от груды в сторону ворот. – Затворная балка не сломлена, на вратах нет следов от тарана и иных повреждений. Атака была неожиданной, – охотник посмотрел на наблюдательные посты, собранные из досок, где увидел следы опаления. – Нападающий смыл огнём лучников на постах. Затем он посеял неразбериху здесь, – Маттоми прильнул к земле, где нашёл повсеместные следы практически растаявшего магического льда, на редком снегу и на земле – всюду острозаточенные обломки замёрзшей воды. – Он призвал дождь изо льда. Буря. И причём тут же атаковал. Воины Лиги не успели даже соорудить достаточной обороны. Они не успели одуматься, – следопыт прошёлся дальше по лагерю, подойдя к кузне, где прильнув к её останкам, стал изучать. – Тут немногие воины пытались организовать оборону. Вот разломанные луки, стрелы. Они попытались обстрелять неприятеля, спрятавшись за кузницей, но их заткнули мощным заклятьем, – Маттоми переместился в сторону казармы, где всё ещё горит огонь, что и подметил парень. – Враг, после того, как заткнул лагерь, сжёг и здание. Сделал он потехи ради или дабы никто из выживших не уцелел – неважно, – мужчина вернулся к груде, где его привлёк слабый цвет огня на чьём-то теле. – И снова рыжий волос.
– Таким образом, – продолжил Гедемин. – Враг вероломно подошёл к аванпосту и его не признали за врага. Он неожиданно атаковал, после чего смог одолеть весь гарнизон. А затем, стащил тела, магией высек символику и провёл ритуал.
– Я пойду осмотрюсь, – Маттоми сделал шаг в сторону, но тут же остановился.
Группу объяло удивление от увиденного, ибо они не ожидали здесь кого-нибудь встретить. Словно из ниоткуда пред ними оказалась фигура, обращённая спиной к присутствующим. По очертаниям атлетической формы спины, Маттоми догадался, что это старый доспех хранителей, а наручи и сапоги лишь уверяли его в этом. На сей раз уже вперёд пошёл Гедемин, держась за символ чаши и шепча молитву.
«Зараза, её не должно быть здесь… это какое-то безумие», – подумал охотник, медленно натягивая лук и готовясь в любой момент отправить стрелу в полёт.
– Гражданка! – требовательно заголосил Сигизмунд. – Представьтесь.
Девушка развернулась и Маттоми пошатнулся, только на этот раз от того, что увидел лицо девушки. Это утончённый прекрасный лик, казалось, что черты лица вышли из-под руки великолепного небесного скульптора, а полноватые губы ярко блестели помадой. Взгляд изумрудно-зелёных широких глаз проникал в глубь души. Пышный рыжий волос волнами спускался на исцарапанные наплечники.
– Кто вы? – спросила Кайль.
– Что уж тут скрывать, дорогуша, я – Дивелири Сантана. И прежде чем, ты спросишь о моей одежде – да, я когда-то была хранительницей.
– Как странно, что вы оказались в месте свершения злого ритуала, – прокомментировал Сигизмунд, снимая меховую шапку.
– Я знаю, – дама положила ладонь на рукоять одноручного клинка и с нежностью вынула его из ножен, ехидно говоря. – И это совершенно не странно. Это ведь, мы их убили. И вы верно рассказали, как всё было.
Одномоментно рапира Кайль вышла из ножен, рукоять фламберга сжалась с пущей силой, а заострённый наконечник стрелы смотрит в незащищённое горло.
– Обычные действия, по изъятию остатка жизненных сил и перевода их в магические. Ой, не стоит морщить лица, ведь это одна из обычных магических практик… практик, которая почему-то презирается и отвергается.
– Зачем? К чему, во имя Творца, такое безумие? – спросил Гедемин, опустив забрало.
– Ибо таков «Железный путь», – ответила девушка, закусив губу. – Ой, не нужно смотреть на меня, так как будто я сжигала невинных и бедных, как это делал хвалённый Святой орден. Я всего лишь желаю, чтобы Эндерал был свободен, и чтобы в нём царил порядок. Чтобы его простые люди и аэтерна не напивались опиумом для
