Богач, бедняк... Том 1 - Ирвин Шоу

– Понятно. Но все же, какое все это имеет отношение ко мне? – небрежно спросил Томас, хотя отлично знал, что это имеет прямое отношение к нему.

– Грининг вычислил, что пропажи начались после твоего поступления к нам на работу.

– Это большущее дерьмо, – зло выпалил Томас. Грининг – неприятный тип, с холодными глазами, которому около тридцати, работал в брокерской фирме и обычно боксировал с Домиником. Когда-то он выступал в среднем весе за какую-то школу на Западе и старался поддерживать прежнюю форму. На ринге во время боев с Домиником ни капли его не жалел. Он не давал ему покоя и всегда безжалостно заставлял его проводить с ним по три двухминутных раунда четыре раза в неделю. После боев с Гринингом Доминик, который не осмеливался отвечать партнеру сильными ударами, возвращался в кабинет ужасно измочаленным и весь в синяках.

– Грининг, конечно, дерьмо, но дело сейчас не в этом, – сказал Доминик. – Сегодня днем он заставил меня обыскать твой ящик в раздевалке, и твое счастье, малыш, что у тебя в карманах не оказалось десятидолларовой банкноты. Но все равно он хочет вызвать полицию и арестовать тебя по подозрению в совершении краж.

– Ну и что вы сказали ему на это?

– Мне удалось спустить дело на тормозах, – сказал Доминик. – Сказал, что я сам поговорю с тобой.

– Ну, вот вы говорите со мной. И что дальше?

– Ты брал эти деньги?

– Нет, не брал. Вы мне верите или нет?

– Не знаю, – устало пожал плечами Доминик. – Но кто-то же их берет. В этом нет никаких сомнений.

– В раздевалке целый день слоняется куча народа. Чарли, тот парень из бассейна, тренер по теннису, сами члены клуба, наконец, вы тоже…

– Заткнись, малыш, – оборвал его Доминик. – Сейчас не время для шуток. Прибереги их для себя.

– Почему же вы выбрали меня? – спокойно спросил Томас.

– Я же тебе сказал. Все началось, когда ты поступил к нам на работу. И теперь члены клуба требуют, чтобы мы повесили амбарные замки в раздевалке на все ящички. Боже! Что же это такое! Никто ничего здесь не закрывал вот уже сто лет. Они все так переполошились, словно на нас сейчас накатывает огромная волна преступности, самая большая со времен Джесси Джеймса1.

– Ну что вы от меня-то хотите? Чтобы я ушел?

– Не-ет, – покачал головой Доминик. – Просто будь поосторожнее. Постоянно находись в поле чьего-нибудь зрения. – Он вздохнул. – Может, все обойдется. Этот негодяй Грининг с его вшивыми десятью долларами… Пошли со мной. – Он встал, потянулся. – Поставлю тебе пива. Ну что за говенный день!

Том вошел в раздевалку. Вначале ему показалось, что в комнате никого нет. Его послали на почту с пакетом, и он был в обычной одежде. В это время проходил межклубный матч по сквошу, и все были наверху, болели за своих. В раздевалке не было никого, кроме одного из членов клуба по имени Синклер, который тоже входил в состав сборной, но пока еще участия в игре не принимал. Он уже переоделся и был готов в любую минуту вступить в игру. На нем был красивый белый свитер. Высокий, стройный молодой человек, получивший степень бакалавра по юриспруденции в Гарвардском университете. Его отец тоже был членом клуба. В их семье денег – куры не клюют. Имена отца и сына часто мелькали на страницах газет. Младший Синклер работал в адвокатской конторе отца в городе. Томас однажды подслушал разговор пожилых членов клуба. Они говорили, что молодой Синклер – блестящий адвокат и что он далеко пойдет.

Томас, неслышно ступая по полу на своих толстых резиновых подошвах, решил незаметно прокрасться к своему ящику. Молодой Синклер стоял перед открытым ящиком. Запустив руку в задний карман брюк, он ловко вытаскивал из него бумажник. Томас точно не знал, чей это ящик, но только не Синклера – он был в этом уверен. Ящик Синклера находился рядом с ящиком Томаса, через три ящика, на противоположной стороне раздевалки. Обычно веселое, розовое лицо Синклера побледнело, его прошиб пот.

На мгновение Томас заколебался, не зная что делать. Может, повернуться и поскорее уйти, чтобы его не заметил Синклер? Но тот, вытащив бумажник, поднял голову и увидел Томаса. Они уставились друг на друга. Теперь уже поздно отступать! Томас, подбежав к нему, схватил его за запястье. Синклер тяжело дышал, словно только что преодолел длинную дистанцию.

– Советую положить бумажник на место, сэр, – прошептал Томас.

– Хорошо, – безропотно согласился Синклер. – Положу, – тоже прошептал он в ответ.

Но Томас не выпускал его руку. Он лихорадочно думал. Если он выдаст Синклера, то его под любым предлогом наверняка прогонят с работы. Всем этим джентльменам будет не по себе, так как им ежедневно придется сталкиваться с незаметным служащим, который осмелился опозорить одного из их клана. Если же на него не донести… Томас тянул время.

– Знаете, ли, сэр, ведь в кражах подозревают меня.

– Простите.

Томас чувствовал, как он дрожит всем телом. Синклер не предпринимал никаких попыток вырваться из его жесткой хватки.

– Вам придется выполнить три вещи, – сказал Том. – Во-первых, положить бумажник на место. Во-вторых, пообещать мне, что больше никогда не станете этим заниматься…

– Обещаю тебе, Том, я тебе так благодарен…

– В-третьих, вы мне докажете, насколько вы мне благодарны, мистер Синклер, – продолжал Томас. – Вы немедленно выпишите на мое имя долговую расписку на пять тысяч долларов и выплатите всю сумму наличными в трехдневный срок.

– Да ты с ума сошел! – воскликнул Синклер. Крупные капли пота выступили у него на лбу.

– Хорошо, – спокойно сказал Томас. – Тогда я сейчас закричу.

– Не закричишь, могу поспорить.

– Встречаемся во вторник в баре отеля «Турейн», вечером, в одиннадцать часов. Чтобы деньги были с собой.

– Ладно, буду, – сказал Синклер так тихо, что Томас едва его услышал. Он выпустил руку. Синклер неуклюже засовывал бумажник обратно в карман. Томас следил за его движениями. Потом вытащил из кармана маленькую записную книжку, в которой записывал все свои мелкие расходы, связанные с поручениями его друзей и членов клуба, раскрыл ее на чистой странице и протянул Синклеру карандаш.

Синклер смотрел на книжку, поднесенную к самому его носу. Если сейчас он сумеет взять себя в руки и совладать со своими нервами, то просто уйдет, а если Томас расскажет о том, что видел, он, посмеявшись, отмахнется. Но все равно смеется хорошо тот, кто смеется последним. Но нервы Синклера сдали. Он взял из рук Томаса книжку и что-то нацарапал на чистой страничке. Томас, глянув на написанное, засунул книжку в карман, забрал у Синклера свой карандаш. Закрыв поплотнее дверцу ящика, он пошел наверх смотреть игру.

Минут через пятнадцать на корте появился Синклер и выиграл у своего противника все геймы подряд.

В раздевалке Томас любезно поздравил его с победой.

Он пришел в бар отеля «Турейн» без пяти одиннадцать. Все как полагается: в костюме, белой рубашке с накладным воротничком, в галстуке. Сегодня ему хотелось побыть немного джентльменом. В баре было темно, и он был заполнен посетителями лишь на треть. Томас чинно сел за стол в углу, откуда хорошо просматривалась входная дверь. Подошел официант. Томас заказал бутылку «Бадвайзера». «Пять тысяч долларов, пять тысяч долларов» – эта мысль сверлила ему мозг. Они забрали такую сумму у его отца, теперь он отнимет такую же у них. Интересно, пошел ли Синклер за деньгами к отцу, объяснил ли, для чего ему потребовалась такая крупная сумма? Скорее всего – нет. Вероятно, у самого Синклера-младшего свой счет в банке, он может снять со счета пять тысяч долларов за какие-то десять минут. Томас лично ничего против Синклера не имел. Приятный, воспитанный молодой парень, с милыми, дружелюбными глазами, мягким голосом, изысканными манерами. Иногда он давал ему полезные советы, как делать укороченный удар в теннисе. Если в клубе узнают, что он клептоман, то все, – его карьере конец! Такова в этой стране система.

Томас потягивал пиво, не спуская глаз с двери. Три минуты двенадцатого. Дверь отворилась. В бар вошел Синклер. Он вглядывался в темную глубину салона. Томас встал, чтобы тот его заметил. Синклер подошел к его столику.

– Добрый вечер, сэр! – вежливо поздоровался Том. – Что будете пить? – осведомился Томас у него, когда подошел официант за заказом.

– Виски с содовой, – ответил Синклер со своим вежливым гарвардским выговором.

– Еще один «Бад», пожалуйста, – заказал Том.

Они несколько минут сидели молча, рядышком, на одной банкетке. Синклер барабанил пальцами по крышке стола, внимательно оглядывая зал.

– Ты часто приходишь сюда? – спросил он.

– Время от времени.

– Здесь бывают члены нашего клуба. Ты видел кого-нибудь?

– Нет, не приходилось.

Подошел официант, поставил перед ними выпивку. Синклер жадно глотнул из своего стакана.