Сражения Космического Десанта - Стив Паркер

— В любом случае, де Марш за это лишился головы. И что теперь? Новый инквизитор-еретик занял его место? Ещё один фанатик, который якшается с демоническим родом и позволяет мерзости варпа разлагать свою душу?

Тон сержанта оставался спокойным.

— Инквизитор Хальстрон спас ваши жизни, Бэлох — твою и Таррина, — и молитесь, что никогда не узнаете о цене, уплаченной им за это.

— Ему придется разомкнуть звено цепи, сковывающей демона, — влез Таррин, вспомнив подслушанный разговор.

Посмотрев на него и поколебавшись мгновение, Диволион кивнул.

— Сейчас, пока мы разговариваем, он снова рискует своей жизнью, разумом, и, да, бессмертной душой во имя Императора. Инквизитор верит, что ему удастся определить…

Следующие слова сержанта утонули в хриплом вопле.

Крик донесся оттуда, где сидел Хальстрон, окруженный Реликторами. Диволион подвел Таррина и Бэлоха к кольцу боевых братьев — похоже, теперь они были готовы увидеть…

Инквизитора, сидящего с прямой спиной, закатившимися глазами и губами, покрытыми пузырьками пены. Последнее напомнило Таррину о встреченном ими безумном гвардейце. Тем временем Хальстрон резко запрокинул голову, едва не сломав шею, и вновь издал вопль.

На тёмной ткани, укрывавшей теперь колени инквизитора, покоился бесформенный осколок обсидиана. Он начал светиться — сначала слабо, затем яркость начала постепенно нарастать. Сияние обрело красный оттенок и усиливалось до тех пор, пока не стало казаться, что обсидиан вот-вот расплавится. От одного взгляда на осколок Таррин испытал тошнотворное ощущение, то самое, которое возникало у него рядом со скованным человеком. Реликтор не сомневался, что остальные чувствуют то же самое.

— Что это? — прошипел Бэлох.

— Обломок — фрагмент — могучего оружия, — ответил Диволион.

— Принадлежащего Хаосу!

— Любое оружие — лишь инструмент в руках его владельца. Каждый раз, направляя небесную крепость к новой звезде, мы подчиняем сам варп нашей воле, уверенные в силе собственной веры и в милости Императора. В чем ты видишь отличие?

— Ты говорил, что он ищет нечто, — произнес Таррин. — Монолит Ангрона?

— Осколок, кажется… связан с остальными частями древнего оружия. Он привел нас на Армагеддон, и исследования старшего библиария…

— Что, и Декарион об этом знает?

Диволион не обратил внимания на слова Бэлоха.

— Он проведал о слухах, в которых упоминался скрытый в джунглях старинный алтарь дьявольской мощи. Говорят, что его возвели культисты демонического примарха, но точное местоположение тёмной святыни неизвестно. Каждый, увидевший алтарь — монолит, — впадал в безумие или хуже того.

Таррин кивнул. Это объясняло такой интерес капитана и инквизитора к сумасшедшему гвардейцу. Но это и усиливало опасения Реликтора насчет того, что нечто, скрытое в джунглях, неподалеку отсюда, влияло на его разум.

— Мы, на самом деле, не видели никаких монолитов, — напомнил Таррин сержанту.

— Но, возможно, вы привели нас в его окрестности, ближе, чем мы подходили когда-либо. Достаточно близко, чтобы инквизитор сумел…

В этот момент Хальстрон вторично прервал сержанта. На этот раз, изданный им звук больше напоминал не крик, а резкий выдох, словно кто-то ударил инквизитора в живот. Хальстрон дернулся вперед, потом обратно, глядя невидящими глазами на полог джунглей. Его губы двигались в пылкой, но безмолвной молитве — Императору, надеялся Таррин.

— Что, если он потеряет контроль? — спросил Бэлох.

Диволион кивнул в сторону капитана Мэгара, с мрачным лицом стоящего за спиной инквизитора. Рука Реликтора покоилась на пусковой руне цепного меча.

— Тогда капитан исполнит последнюю волю Хальстрона и отрубит ему голову.

Инквизитор, задрожав всем телом, сделал глубокий вдох, и его плечи опустились. Глаза Хальстрона прояснились, зрачки вернулись на положенное место, а по лицу заструился пот. Яростное сияние осколка потускнело и неохотно угасло. Несколько секунд инквизитор приходил в себя, пока Мэгар нетерпеливо нависал над ним.

— Итак? — подбодрил капитан, постукивая по рукояти клинка.

Все ещё задыхающийся Хальстрон прочел литанию чистоты. На некоторых словах он запинался, но Мэгар как будто удовлетворился услышанным. Сняв ладонь с меча, капитан протянул её инквизитору и помог подняться на ноги.

— Ты нашел его?

— Мы были правы, — прошептал Хальстрон. — Он близко. Осколок способен ощущать другую часть целого, и с такой силой тянется к нему… Они хотят быть вместе. Это все, что я сумел…

Инквизитор снова перевел дух.

— Я видел его. Монолит. Он не может скрыться от… Осколок, другой осколок, он в монолите и я видел его.

— Можешь провести нас к нему? — нетерпеливо спросил Мэгар.

Хальстрон кивнул. Капитан приказал принести воды, а сам инквизитор тем временем подозвал своего скованного помощника. Бледный человек прошептал что-то в ухо опершегося на него Хальстрона, и Таррин, хотя и не мог ничего разобрать, без труда представил себе его слова: «Вам следовало позволить мне сделать это. Не было нужды рисковать собой — я мог бы найти потерянное сокровище для вас. Это обошлось бы вам всего лишь в ещё одно звено…»

Интересно, что произошло бы с закованным человеком, если бы его мастер обезумел, и капитану пришлось бы убить?

Действительно, что бы тогда стало с ручным демоном инквизитора?

Капитан Мэгар, подозвав Таррина и Бэлоха к себе, снова расспросил их о том, что происходило по мере приближения к монолиту, хотя воины не могли рассказать ему ничего нового.

Командир роты посмотрел в темнеющее небо. День выдался непростым, и, как бы ни жаждал Мэгар выдвинуться в джунгли и завладеть сокровищем, оказавшимся на расстоянии руки, он решил, что разумнее будет проявить осмотрительность.

Поэтому капитан решил вернуться в базовый лагерь и отозвать все остальные боевые отделения. В таком случае, завтра сюда выступит Четвертая рота Реликторов в полном составе — пусть тогда джунгли попробуют утаить от них свои секреты.

Возвращаясь, космодесантники забрали своих мертвецов с собой. Технодесантники и апотекарии ордена наверняка попытаются спасти всё, что смогут — драгоценное геносемя, доспехи и оружие павших. Тело сержанта Юстера несли Таррин и Бэлох, причем последний все время держал язык за зубами, что весьма радовало первого.

Сегодня им стало известно о заговоре — который многие назвали бы ересью, — охватившем самые высокие круги ордена. Таррин видел, как капитан Мэгар, по приказу которого он охотно отдал бы жизнь, якшается с силами Хаоса, и слышал, как уважаемый сержант оправдывает подобные запретные ритуалы.

Кроме того, молодой Реликтор узнал мрачную правду об истории ордена. Имя «де Марш» не было для него совершенно незнакомым, но Бэлох открыл о «жреце-предателе» многое, чего Таррин не знал прежде, тонкости, о которых ему не рассказывали.

«Нужно все время оставаться настороже, выискивая признаки предательства».

Таррин знал, в чем состоит его долг. Он обязан был сообщить обо всем увиденном… Но кому? И не заключался ли его долг также в сохранении верности ордену, а, значит, и командирам Реликторов?

«Помните, спрашивать — значит сомневаться, а сомнение — погибель веры».

Космодесантник никогда не чувствовал себя настолько потерянным, неуверенным в правильности избранного пути. Прежде он всегда твердо знал, что требует от него Император.

Таррину нужно было время на размышление.

Глава десятая

Декарион уже довольно давно не высаживался в десантной капсуле. Обязанности старшего библиария и хранителя секретов ордена слишком часто, по мнению Реликтора, не позволяли ему оказаться на поле боя.

Но небеса Армагеддона таили в себе угрозу, даже возле экватора, и поэтому наиболее безопасный путь на поверхность являлся одновременно и быстрейшим. Так Декарион оказался сидящим внутри тесной капсулы в форме пули, напротив магистра ордена Бардана и четверых воинов его почетной стражи.

Почувствовав, как сработали тормозные двигатели, едва уменьшив головокружительную скорость снижения, библиарий приготовился к неизбежному столкновению. Оно отдалось в костях Декариона, несмотря на то, что терминаторская броня поглотила большую часть энергии удара.

Выбравшись из капсулы вслед за боевыми братьями, библиарий впервые за более чем два года ощутил твердую землю под ногами. Авточувства отметили томительную жару джунглей, не ослабевшую даже после захода солнца, и доспех соответственно уменьшил свою внутреннюю температуру.

Ещё одним преимуществом спуска на десантной капсуле оказалось то, что она создавала для себя посадочную площадку. Впрочем, столь яростное прибытие Реликторов всё равно могло привлечь внимание.