Валет мечей - Фриц Лейбер

Занавешенный фиолетовым будуар Хисвет, она сама и вся ее команда скрылись из виду. Все, что было теперь доступно его зрению, – это заполненная кроваво-красным свечением земляная скорлупа. Свет исходил от верхней половины его лица и от мерцающих, точно угли, глаз той твари, что так долго гналась за ним и наконец догнала, Узкое пространство его заточения превратилось в миниатюрный ад.

Резким, сухим, шероховатым, как наждак, голосом родная сестра Смерти издевательски-нежно прошептала:

– Мой любимый. Дорогой мой.

Мучения возобновились, но внезапно овладевшая им слабость и помутившийся рассудок подсказали, что конец близок. Несмотря на приступы боли, то и дело сотрясавшие его тело, он усилием воли заставлял себя дышать неглубоко и ровно, не забывая выбрасывать языком изо рта крупинки земли, попадавшие туда в большом количестве, когда очередной спазм скручивал его и он задыхался, хватая ртом воздух. В ушах гулко билась кровь, и ему стало казаться, что его распухший язык сражается не с земляными крошками, а с целым камнепадом.

Глава 20

На раскопках все шло своим чередом: собачьи упряжки подвозили еду и доски; у огня несколько человек, видимо недавно сменившись из ямы, жадно поедали горячий суп и хлеб; конус земли и глины у раскопа все увеличивался, а визг пилы говорил о том, что скоро еще партия досок для крепления стенок и потолка туннеля уйдет вниз. При виде этой картины на сердце у Сиф стало спокойнее. Френ, дежуривший у ямы человек Фафхрда, сообщил, что внизу работают Скор, Клут и Миккиду – первые двое отгребают и просеивают землю, последний относит ее к подъемнику. Принюхавшись, Сиф поинтересовалась, чем это пахнет.

– Я и сам пару раз что-то почуял, – отозвался, скривившись, Френ. – На тухлые яйца похоже.

По его совету Сиф встала обеими ногами в ведро для подъема земли – ножки у нее были маленькие, так что места ей хватило с лихвой, – и отправилась вниз.

В шахте гнилостный запах еще усилился. Глядя на помогавших ей спускаться Рилл и Скаллика, она выразительно зажала нос. Они, кивая, повторили ее жест. Спустившись, она увидела Миккиду, который, таща огромное ведро с землей, выбирался из туннеля. Сиф посторонилась и приготовилась помочь заменить полное ведро на порожнее.

Но Миккиду, рывком вытащив ведро из туннеля, повернулся и буквально упал ей на руки. С трудом сохранив равновесие, Сиф не дала упасть и лейтенанту, а потом огрызнулась на него:

– Что с тобой, Мик? Ты что, напился? Заплетающимся языком он кое-как произнес – Нет, госпожа.

Посмотрев на него внимательно, она прислонила его к стене и оставила отдышаться и прийти в себя на более или менее чистом воздухе, а сама нырнула в туннель.

Здесь так сильно воняло, что на какое-то мгновение ей пришлось задержать дыхание. В несколько шагов достигла она конца туннеля, где, упав на колени и уткнувшись лицом в земляную стену впереди, стоял Скор, а рядом с ним ничком лежала Клут, – видимо, девочка потеряла сознание, когда попыталась отползти подальше от опасного места. Наполненная жиром левиафана горящая лампа заливала эту картину ярко-голубым светом.

Сиф схватила племянницу за подмышки и выволокла ее из туннеля. Миккиду уже пришел в себя и стоял, недоуменно почесывая в затылке, точно не мог вспомнить, как он тут оказался. Она хотела позвать Скаллика, но он уже и сам спускался вниз. Клут корчилась и еле слышно стонала, глаза ее по-прежнему были закрыты. Сиф перебросила ее через плечо, забралась в пустое ведро и приказала Френу тянуть. Заскрипели веревки. Проплывая мимо Скаллика наверх, она распорядилась:

– Скор в обмороке в глубине тоннеля. Газы и спертый воздух. Вытащи его оттуда как можно быстрее.

Наверху она передала девочку Рилл и Френу и выбралась из ведра. Девочка бормотала:

– Где мой совок?

Рилл потрясла ее за плечи:

– Клут, очнись. Дыши глубже. – Затем, обращаясь к Сиф, добавила:

– В пещере, которая ведет к Черному огню, тоже так пахло.

Сиф кивнула и склонилась над ямой посмотреть, как там идут дела. Скаллик как раз вытаскивал из туннеля Скора. Увидев ее, он крикнул:

– Не волнуйся, госпожа, он очухается. Пульс есть.

Миккиду окончательно пришел в себя и помог Скаллику закрепить петлю у Скора под мышками для подъема на поверхность, а сам полез вверх, чтобы подстраховать товарища и не дать ему упасть.

Когда лейтенант Фафхрда распластался во весь свой огромный рост у ямы, Сиф положила пальцы ему на шею сразу под челюстью и нашла пульс. Он был слишком редким. Тогда она приказала Миккиду держать голову и плечи пострадавшего (что он и сделал, схватив того прямо за редеющие рыжие пряди), а сама растянулась на нем, изо всех сил сжимая его бока обеими руками, и принялась делать искусственное дыхание, отнимая губы от его губ только для того, чтобы со всей силы стиснуть могучую грудную клетку.

Когда пульс великана стал более уверенным, Сиф приказала перенести его в палатку и велела Рилл присмотреть за ним. Затем принялась допрашивать Миккиду:

– Ты все время входил и выходил из туннеля, так что должен был почуять газ.

– Я и почуял, госпожа, и сказал Скору об этом, но он так увлекся работой, что не обратил внимания на мои слова, – отвечал тот.

– Он прав, хотя и неблагоразумен, – весело заметила она. – Если мы хотим помочь капитану, надо продолжать копать любой ценой. Однако нужно придумать, как подавать в яму воздух. И сделать это быстро.

– Да, госпожа, – протянул Миккиду с сомнением. – Но как?

– Я, кажется, придумала. Прошлой осенью ты с капитанами ходил на Смертную Пустошь охотиться на снежных змей, помнишь?

– Конечно, госпожа, – был ответ. – Еще две недели спустя мы снимали шкуры со змей, сушили и выделывали их.

– Насколько я помню, всего получилось что-то около сорока превосходных шкур, – продолжала она.

– Если быть точным, сорок семь. Все они лежат в казарме, переложенные гвоздикой и камфарой, дожидаются, когда кто-нибудь из капитанов отправится в торговый рейс. В Ланкмаре за них дадут целое состояние.

– Так я и думала, – кивнула Сиф. – Собачья упряжка еще здесь. Поезжай и привези шкуры сюда. Все. Он смотрел на нее в глубоком изумлении.

– Ты что, не понимаешь – каждая из этих шкур представляет собой девяти– или десятикубитовую трубу из прочной змеиной кожи шириной в руку?

– Да, госпожа, но… – начал он. Тень сомнения по-прежнему омрачала его лицо.

– Пошли, я еду с тобой, – широко улыбаясь, она вскочила со своего места у огня. – Я соберу шкуры, а ты приглядишь за погрузкой больших мехов из кузни, их тоже нужно доставить сюда.

– Госпожа, я, кажется, понял, что ты задумала, – просиял Миккиду.