Оцеола, вождь семинолов - Томас Рид

Глава LXXXVII. Суд среди пламени

Падая, я подумал, что настал мой конец, что через несколько минут меня охватит пламя и я погибну мучительной смертью.

Эта мысль исторгла из моей груди слабый стон, и я потерял сознание. Я не ощущал ничего, словно был уже мертв. Если бы в эту минуту меня охватило пламя, я бы этого даже не ощутил; мог бы сгореть, превратиться в золу, не почувствовав никакой боли.

Я лежал в беспамятстве — ни образы, ни видения не витали передо мной. Мне казалось, что моя душа уже покинула свое земное жилище.

Но мне еще можно было вернуть жизнь. И, к счастью, под рукой нашлось спасительное средство.

Когда я пришел в себя, я прежде всего почувствовал, что лежу по горло в воде, прислонившись головой к берегу. Около меня на коленях, также наполовину погруженный в воду, стоял мой верный Черный Джек. Он щупал мне пульс и с тревогой вглядывался в мое лицо.

Когда же сознание начало возвращаться ко мне и я наконец открыл глаза, он радостно вскрикнул:

— Боже ты мой, масса Джордж, да вы живы! Слава создателю, вы живы! Держитесь бодрее, масса, вы сумеете… ну конечно, вы сумеете справиться с этим делом!

— Надеюсь, Джек, — отвечал я едва слышно.

Но как ни был слаб мой голос, это привело моего верного слугу в несказанный восторг, и он продолжал ликовать, испуская радостные восклицания.

Мне удалось приподнять голову, и я осмотрелся вокруг. Страшная картина представилась моим глазам, а света, чтобы как следует рассмотреть ее, было более чем достаточно.

Пламя, охватившее лес, продолжало бушевать с неистовым ревом; стоял оглушительный грохот, похожий на гром или шум урагана, в который иногда врывались шипящие ноты и резкий треск, напоминавший стрельбу из мушкетов, — как будто стрелял целый взвод. Казалось, что это снова открыли огонь индейцы, но это было невероятно. Они, по-видимому, давно уже отступили перед все расширяющимся кольцом всепожирающего пламени.

Но теперь стало как будто меньше пламени и дыма. Сухая листва и хвоя обратились в золу, а ветки падали на землю и лежали в густом слое тлеющих углей.

Над ними поднимались высокие стволы, лишенные ветвей и охваченные огнем. Хрупкая кора быстро разгоралась, а густая смола пылала ярким пламенем. Многие деревья прогорели почти насквозь и казались огромными железными колоннами, раскаленными докрасна. Это походило на сцену в аду.

Жара стояла нестерпимая. Воздух дрожал от движения раскаленных слоев. Даже волосы на голове у меня оказались опаленными. На коже от ожогов вздулись пузыри. Воздух, который я вдыхал, напоминал пар, вылетающий из клапана паровой машины.

Я инстинктивно оглянулся кругом, ища своих товарищей. Человек двенадцать находились возле пруда, но это были далеко не все. Ведь нас было около пятидесяти… Где же остальные? Неужели они погибли в пламени? Где они?

Машинально я задал этот вопрос Джеку.

— Вон там, — отвечал он, указывая на воду. — Живы, здоровы и, кажется, все целы-целехоньки.

Я взглянул на пруд и увидел десятка три каких-то странных шаров. Это были головы моих товарищей. Как и я, они лежали по горло в воде и этим спасались от нестерпимой жары.

Но другие, там, на берегу, — почему они тоже не воспользовались этой остроумной уловкой? Почему они оставались в этой раскаленной атмосфере, задыхаясь от дыма? Тем временем дым начал рассеиваться, и очертания людских фигур стали яснее. Но они, как в тумане, приняли гигантские размеры, и такими же огромными казались их винтовки.

Казалось, что они о чем-то возбужденно спорили. Среди них я узнал главных участников нашего отряда: Хикмэна, Уэзерфорда и других. Хикмэн и Уэзерфорд — оба яростно жестикулировали, и я не нашел в этом ничего удивительного: несомненно, они обсуждали, как действовать дальше. Так я подумал в первый момент, но, вглядевшись внимательно, я понял, что ошибся.

Это было не обсуждение плана будущих действий. В минуты затишья, между двумя залпами трескавшихся сосен, я мог различить их голоса. И убедился, что у них шел ожесточенный спор. У Хикмэна и Уэзерфорда время от времени вырывались негодующие восклицания.

В это мгновение среди дыма, который внезапно рассеялся, я увидел еще одну группу людей, несколько дальше от пруда. В этой группе было шесть человек, разбившихся на две части, по трое. Среднего крепко держали двое. Очевидно, это были пленные.

Неужели это индейцы? Два врага, которые среди хаоса пламени и дыма помчались невесть куда через поляну и были захвачены в плен?

Так я подумал сначала. Но в этот момент язык пламени, мотнувшийся ввысь до самых вершин деревьев, озарил поляну потоком ослепительного света. Всю группу можно было видеть ясно как днем. Я больше не сомневался в том, кто были эти пленники. Я видел их бледные, искаженные от ужаса лица. Даже багровое пламя не могло придать им алый оттенок. Я сразу узнал этих людей: это были Спенс и Уильямс.

Глава LXXXVIII. Быстрая расправа

Я обратился к негру за разъяснениями, но, прежде чем он успел ответить, я уже сам сообразил, в чем дело. Мое собственное состояние подсказывало мне правильный ответ. Я вспомнил, что пуля, ранившая меня, и другая, засевшая в стволе дерева, были выпущены сзади. Я думал, что этим мы обязаны дикарям. Но нет! Худшие злодеи — Спенс и Уильямс — выпустили эти пули!

Ужас охватывал при этой мысли. Что же это за загадка? Тут я вспомнил события предыдущей ночи: поведение этих двух молодцов в лесу, подозрительные намеки старого Хикмэна и его товарища; и другие, более давние события, врезавшиеся в память, ясно встали передо мной.

Опять здесь приложил руку Аренс Ринггольд! Боже ты мой, подумать только, что это архичудовище…

— Они допрашивают двух негодяев, — сказал Джек. — Вот и все!

— Кого? — спросил я машинально, хотя уже знал, о ком шла речь.

— Масса Джордж, разве вы не видите их? Черт побери! Они белые, как облупленная гнилушка. Это ведь Спенс и Уильямс. Это они стреляли в вас, а вовсе не индейцы. Я сразу догадался и сказал масса Хикмэну. А масса Хикмэн сказал, что он и сам это видел. И масса Уэзерфорд тоже видел. Они видели, как те стреляли. Теперь они допрашивают их перед казнью — вот что они делают!

С каким-то странным интересом я снова взглянул на эту группу.

Огонь шумел уже не так сильно, смола почти вся сгорела, и легкие взрывы слышались гораздо реже. Голоса ясно доносились ко мне с поляны. Я внимательно вслушивался в импровизированный судебный процесс. Там возник спор: судьи не пришли к единогласному решению. Одни требовали немедленной казни, другие возражали против такой быстрой расправы. Они считали, что для дальнейшего расследования пока нужно сохранить преступникам жизнь.

Некоторые даже отказались верить в такое неслыханное преступление: уж слишком чудовищным и неправдоподобным оно казалось. Какие мотивы руководили ими? Как обвиняемые могли решиться на подобное злодеяние, когда их собственная жизнь была в непосредственной опасности?

— Ничуть не в опасности! — воскликнул Хикмэн, отвечая на вопросы товарищей. — Да они за весь день не выпустили ни одного заряда! Говорю вам, что между ними и индейцами заключено соглашение. Они были шпионами. Их вчерашние предательские выстрелы — лучшее доказательство этому. Это все чушь, обман, будто они заблудились! Это они-то заблудились? Да они знают этот лес лучше, чем любой зверь. Они здесь побывали сотни раз, даже слишком часто. Фу-ты, черт! Разве вы когда-нибудь слышали о заблудившемся еноте?

Кто-то стал возражать ему. Я не слышал слов, но голос охотника снова зазвучал ясно и отчетливо:

— Вы тут болтаете об их «мотивах». Я полагаю, вы имеете в виду причины, которые толкнули их на такое кровавое дело. Ладно, я и сам не совсем их понимаю, но кое-что подозреваю. За последние пять лет я много слыхал о темных делишках этих молодчиков. Но говорю вам, ребята, что последний поступок превзошел все, что можно было бы себе представить.

— Уверены ли вы, что действительно видели вспышку огня в этом направлении?

Этот вопрос был задан высоким пожилым человеком сурового и благообразного вида. Я узнал в нем одного из наших соседей, богатого плантатора и хорошего знакомого моего дяди. Как друг нашей семьи он счел необходимым присоединиться к нашему походу.

— Конечно, — ответил Хикмэн. — Разве мы с Джимом не видели всего этого собственными глазами? Мы за этими гадами наблюдали весь день. Мы уверены были, что они замышляют какую-нибудь пакость. Мы видели, как они стреляли через поляну и целились в молодого Рэндольфа. Да и негр видел это. Каких еще доказательств вам нужно?

В эту минуту над моим ухом раздался голос Джека.

— Масса Хикмэн, — закричал он, — если нужно еще доказательство, так негр может его дать! Одна из пуль пролетела мимо массы Джорджа и попала в дерево, в шелковицу, за которой мы стояли. Оно еще не сгорело. Джентльмены, я думаю, что вы найдете пулю. Тогда можно будет узнать, к какому ружью она подойдет.