Санкция на жизнь - Сергей Палий

– Эксперимент? – деловито спросил Гриша.

– Понятия не имею. Это для меня сейчас не важно, – отмахнулся Жаквин, продолжая расхаживать возле компрессора. – Важно другое. Если нечто или некто сумел устроить такое представление, то это нечто или некто несомненно чрезвычайно могущественно. А значит – разумно. В нашем ли понимании разума или на каких-то совершенно иных категориях сложности… плевать. Главное – с ним можно договориться.

– Вот бы знать, куда шагать, – язвительно вставил Стас.

– А вот «куда шагать», подсказать можешь именно ты и никто иной, – парировал Уиндел.

Нужный вопросительно уставился на ученого. Гриша отвалил челюсть.

– Ты оказался возле аномалии и открыл Точку. Раз, – загнул один палец Жаквин, переставая бродить туда-сюда. – Тебя протащили через нее обратно, и через некоторое время системы, миновав нулевую позицию, пришли в движение. Два. Ты выжил в харонском аду среди антисоцов и как бы волею случая оказался в эскадрилье истребителей поддержки, вторгшихся через Точку к Игрекам… – Ученый хлопнул в ладоши. – Три.

– А что «три»? – тупо спросил Стас.

– Если бы ты поменьше играл в разведчиков, снимающих часовых кустарным способом, то знал бы, что полчаса назад от местной марсианской станции обнаружения пришел сигнал о фиксации в районе Точки перехода нескольких кораблей неизвестной маркировки.

– Да мало ли…

– Ты не понял. Эти корабли не имеют ничего общего ни с нашими судами, ни с Игреками.

– У военных в запасе полно всякой секретной дряни, поверь мне!

– И эта секретная дрянь обладает эффектом мгновенного нуль– перемещения или телепортации? Что-то я о таком пока не слышал.

Стас умолк.

– Деза, – через некоторое время сказл он. – Просто-напросто кто– то пустил дезинформацию. Наверняка агенты внешней разведки Игреков. Сам же говоришь, что с их станции сигнал поступил.

– А санкционеры-аналитики проверили инфу и считают, что это никакая не деза, а корабли из Солнечной Z.

Вот после этих слов Нужный замолчал надолго. Он не знал, то ли ученый наконец спятил, то ли в который раз придется согласиться с его пугающими, но терпко веющими истиной словами.

Гриша, кажется, вообще забыл, как дышать.

Размеренное пощелкивание клемм в системе управления компрессором добрую минуту оставалось единственным звуком в помещении.

– Не замечаешь закономерности, Стас? – нарушил молчание Уиндел.

– Ты меня вконец запутал, – выдавил Нужный.

– А сколько бравады было, когда ты приперся ко мне в «ящик» со стойким намерением выведать всю правду– матку. Охраннику по балде дал. Не стыдно, коммандос недобитый? Что ж, изволь, вот она – правда… Ведь ты даже сам обмолвился в лабе, что не боишься меня, потому что, дескать, ты нужная мне скрепка, соединяющая миры, бла-бла-бла… Ну, елки-палки, ты же абсолютно точно сказал! Ты – связующее звено во всей этой громадной молекуле абсурда. И каждый твой проход сквозь Точку открывает какую-то новую грань исполинской конструкции. Понял?

– Понятней некуда. – Стас взял автомат за ремень и поднялся. – Либо ты псих. Либо я.

– Вроде бы опытный пилот, – укоризненно глядя на него, покачал головой Уиндел. – Зрелый вроде бы человек, повидавший землю и космос. А до сих пор – радикальный максималист.

– Что ты от меня хочешь? – устало вздохнув, спросил Стас. Спорить с ботаном больше не оставалось ни сил, ни желания.

– Ты должен еще раз пройти через Точку. Возможно, это подарит нам ответ на загадку, которая таится в громадной системе солнечных координат.

– Замечательно, – кивнул Нужный. – Сейчас мы захватим «Данихнов», перебьем суперкорабли из новоявленной системы Зет и нырнем навстречу судьбе.

– Авианосец? Нет, что ты. Достаточно истребителя. Ты ведь, по слухам, неплохо управляешься с «Янусом»? Что касается суперкораблей, то они пока не проявляют никакой активности: ни агрессии, ни попытки вступить в контакт. Кажется, просто наблюдают. Так что не думаю, что какой-то мелкий кораблик вызовет у них желание пострелять из главного калибра, если таковой вообще имеется на борту.

Стас попробовал отыскать толику издевки в тоне ученого, но ничего не получилось.

– Ты серьезно, что ли? – наконец обронил он.

Жаквин кивнул. В его глазах появилось что-то просящее, пугливое, по-детски умоляющее, прямо как тогда, когда Нужный впервые увидел его за дверью своей квартиры с зонтиком в руке.

– Так вы – тот самый Станислав Нужный? – благоговейно спросил Гриша.

– Нам не угнать истребитель, Жаквин, – не обратив внимания на заискивания пацана, сказал Стас. – Это абсолютно, совершенно, критически, никоим образом, ни хрена невозможно.

– «Если системы не остановят люди, их не остановит никто и ничто». Это твои слова. Или – всего лишь красивый риторический пассаж?

Нужный ответил не сразу. Он долго вслушивался в щелчки автоматики, которые бились словно десятки странных – механических – сердец. «В говне по самые яйца», – крутилась фраза Тюльпина в его голове, не желая уходить…

– Мы попробуем осуществить твой безумный план, – неторопливо, подбирая слова, проговорил Стас. Тронул пальцем цепочку с ключом зажигания для истребителя, который так и не сдал в дежурку. – Но я хочу, чтобы ты понимал: я пойду в Точку с единственной целью: вернуться в свой мир и раствориться, исчезнуть в нем навсегда. Ну или хотя бы до тех пор, пока системы не сгинут в одной большой ядерной вспышке. Я просто вернусь домой. А уж какая там очередная часть мегаребуса при этом откроется – не мои проблемы. И запомни: если попытаешься мне помешать, я тебя пристрелю.

– Согласен, – быстро проговорил Уиндел.

– Но, прежде чем мы начнем претворять в жизнь твой идиотский замысел, я должен найти одного человека. И видит вакуум, если бы я мог мирно забрать ее с собой и комиссоваться по состоянию здоровья – не видать бы тебе моего Христового альтруизма и сподвижничества.

– Все-таки ты эгоистичное человеческое отродие, – печально улыбнулся ученый. – Не такие личности должны вершить судьбы миров, совсем не такие. Умеешь высокопарно рассуждать, даже иногда рефлексировать с самим собой и сопереживать другим, а как дело доходит до общего блага – боишься запачкаться в дерьме.

– Знаешь, я подчас крепко жалею, что вытащил тебя тогда – в штольне харонской – из-под завала.

– Вспомни, я тогда просил подарить мне смерть.

– Прекрасно понимая, что я не сделаю по-твоему. Зная, что многое в моем пути уже тогда было предопределено. Правильно?

– Не предопределено, отнюдь. – Уиндел по-старчески пожевал губами. – Ты просто оказался заражен опасным вирусом свободы, попав в чужой мир. Болезнь не сразу охватила тебя, она постепенно подтачивала организм – сеяла сомнения в сердце, подбрасывала крамольные задачки разуму. Ты всегда был склонен к вольномыслию, Стас. Вспомни свое прошлое, и ты поймешь – я чертовски прав. Ты, как и твой канувший в лету корабль… Вы всегда были чуточку ренегатами.

– Что ж, ты действительно прав. Во всем, кроме одного: корабль не умер на орбитальной верфи или в демонтажном цехе, где кучу железа пустили на запчасти и переплавку. Я вхожу на каждый новый борт и пишу пальцем на обшивке имя своего корабля. И он оживает. Только тебе, Жаквин, этого никогда не понять.

Щелчки клемм чеканили свой ритм. Фреон тягуче полз по трубам в систему охлаждения одного из многочисленных агрегатов в многоярусном организме авианосца. Красный отблеск облизывал стены вентиляционного тоннеля.

Стас проверил запасные обоймы, примотанные друг к другу пластырем. Перекинул ремень через плечо и сдвинул автомат на живот, в боеготовое положение.

– А теперь дай мне полный список эвакуированных с Земли Игрек.

Уиндел после небольшой паузы достал из кармана пиджака мини-компьютер. Повертел в руках и протянул Стасу.

– Так и думал, что ты не сможешь ее забыть, – пробормотал он. – Ведь очередных и внеочередных жен тебе всегда было мало. Тебе, как ни парадоксально, нужна была одна. – Ученый помолчал. – Она на «Данихнове», можешь не тратить время и не ковыряться в списках. Жилая палуба, каюты для конульства и представителей дипкорпусов.

То ли весь личный состав авианосца был слишком занят свежими обстоятельствами, связанными с появлением диковинных кораблей из системы Зет, то ли Стасу еще не успели присвоить статус военного преступника, но пока никто не обращал на них с ботаном ровно никакого внимания. Санкционеры всех сортов, пилоты и диспы, обслуживающий персонал, какие-то люди в строгих штатских костюмах – все куда-то спешили, обменивались скупыми мнениями по поводу новой потенциальной угрозы, обсуждали дальнейшие боевые задачи крейсера, о которых толком никому не было известно.

Стас с Жаквином сели в лифт вместе с несколькими взволнованными, обильно подкрепляющими жестами свои реплики мичманами и поехали наверх.