Неправильное воспитание Кэмерон Пост - Эмили М. Дэнфорт

в небе над Канзасом. А почему бы и нет? Если кристаллы обладают магической силой, а мантры способны вернуть внутреннюю гармонию, то почему бы и нет? А что вы скажете о таком совпадении: на первой странице этого же издания была помещена статья о том, какие сложности Джейн Фонда испытывала, снимая очередной выпуск передачи под названием «Аэробика с Джейн Фондой: беременность, роды и восстановление». Иисус и Джейн Фонда смотрели на нее с одной обложки, пока она стояла в очереди на кассу. Нет, таких совпадений не бывает.

Теперь, когда ее дочь стала калекой, мама Джейн вполне была готова переселиться в двухуровневый домик где-нибудь в пригороде с кафе «Дейри Квин» под боком и испытывать свою веру оттуда. Отношения между Пэт и Кэндис всегда ей не очень-то нравились. Так бывает: некоторые вещи труднее счесть нормальными, чем другие. Она винила (возможно, не без оснований) покойную Пэт в том, что та искалечила ее дитя, и, тут уж были только догадки, кое в чем похуже. За несколько дней до откровения в супермаркете она застукала Джейн с рыжей зубастой девчонкой, чья семья совсем недавно влилась в коммуну. Их накрыли, когда обе были без маек, якобы играя в мануального терапевта (как раз этим зарабатывал себе на хлеб отец рыжеволосой подружки Джейн). Но они были уже слишком большими для игры в доктора. Надо было что-то делать, решила мама Джейн. И они переехали. И уж на этот раз ее матери удалось выйти за хорошего человека – ревностного прихожанина, который заботился о своей лужайке и тренировал детскую бейсбольную команду. После чего довольно скоро Джейн оказалась в «Обетовании».

– Но что именно ты сделала? – спросила я тогда на сеновале. – За что тебя отослали сюда? Что стало последней каплей?

Она помедлила, засовывая трубку обратно в тайник. Мы провели не меньше часа в густой духоте и сладкой вони конопли. Может, и больше. Я тешила себя надеждой, что Рут, возможно, ищет меня, и уже довольно долго, обнаружив мою пропажу как раз тогда, когда она садилась в машину и готова была бросить меня здесь, но не могла, потому что меня нигде не было видно, а я формально все еще оставалась под ее опекой, пусть и на какие-то жалкие несколько минут.

– Чего я только не делала, – сказала Джейн, – да, в общем, все как у всех. Самое интересное я тебе рассказала.

Я пожала плечами. Это «все как у всех» для меня не было в диковинку.

– Ну что? Хочешь послушать о том, что я играла в доктора с девочками и в четырнадцать? Только вот в четырнадцать это называют совсем по-другому. К тому же то, что мы делали, скорее было игрой в гинеколога, а не в семейного врача.

Я засмеялась.

– Мать опять поймала тебя с поличным?

Джейн покачала головой с таким видом, словно говорила с дурочкой. Возможно, так оно и было.

– Да ей вообще не надо было ловить меня ни с кем. Я открыто жила во грехе. С гордостью называла себя лесбиянкой, а однажды раздобыла у подруги электрическую бритву ее братца и побрилась наголо. Я несколько раз пробовала сбежать. Сесть на автобус, который идет к побережью, к любому, мне без разницы. Знаешь, когда люди не прячутся, их невозможно поймать.

И тогда я задала неизбежный вопрос. Куда ж без него.

– Так ты теперь исцелилась?

– А сама не видишь? – ответила она вопросом на вопрос. Ее губы скривились в улыбочке, которая у нее так отлично получалась, и выражение лица стало непроницаемым.

Я было собралась что-то на это сказать, но тут в хлев вошел преподобный Рик в сопровождении тети Рут. Они подняли головы и увидели нас там, где мы сидели: на самом краю. Рик улыбнулся, на щеках показались ямочки. Улыбка у него была как у рок-звезды. Рут выглядела спокойной. Куда спокойнее, чем в момент нашего прибытия.

– Ну разве не мило? – сказала Рут. – И воздух такой свежий.

– Сам Господь благословил нас этими угодьями, – отозвался Рик. – И мы неплохо с ними управляемся, ведь так, Джейн?

– Безусловно, – согласилась Джейн.

– Место прекрасное, правда, – начала Рут, – но я полагала, что… – Она подняла глаза и посмотрела прямо на меня.

Я перехватила ее взгляд и постаралась ничем себя не выдать, как Джейн. Несколько секунд все молчали.

Потом голос Рика нарушил тишину:

– Вам предстоит долгая дорога. – В отличие от многих других взрослых он не стал говорить «твоей тете предстоит долгая дорога, Кэмерон», чтобы таким образом показать свое неодобрение, подчеркнуть его, занять сторону Рут. Мог, но не стал.

– Да, это так, – подтвердила Рут. – Хотя сегодня я еду в Биллингс. Завтра там будет вечеринка для представителей «Салли-Кью».

Пока она объясняла ему, что такое «Салли-Кью», мы с Джейн поднялись на ноги, отряхивая приставшее к одежде сено. Рик делал вид, что рассказы Рут об инструментах, специально созданных для женщин, его заинтересовали; возможно, ему и впрямь было интересно.

Прилаживаясь поставить свой протез на верхнюю перекладину, Джейн едва слышно сказала мне:

– От того, что ты будешь злиться на нее, когда она собралась уезжать, лучше тебе не станет.

– Откуда ты вообще можешь знать, как мне?

– Ну я вообще много чего знаю, – сказала она. – А это уж наверняка.

* * *

Мы стояли рядом с эмбриомобилем совершенно одни, с гор задувал все тот же прохладный ветер, полный будоражащих ароматов, солнце, все еще жаркое, подсвечивало белоснежные пики. Рут крепко обнимала меня, глаза у нее были уже на мокром месте, а я стояла, засунув руки в карманы, и даже не делала попыток обнять ее в ответ. Таким было наше прощание.

– Мы с Риком поговорили о том гневе, который ты испытываешь ко мне, – сказала Рут куда-то мне в шею. – В тебе так много злости.

Я молчала.

– Худшее, что я могла бы сделать сейчас, – отказаться от тебя, позволив твоему гневу ранить мои чувства. Я не хочу этого делать, Кэмми. Знаю, сейчас ты не поймешь, но это было бы страшной ошибкой. Не отдать тебя сюда, махнуть на все рукой.

Я по-прежнему не произнесла ни звука.

Рут положила ладони мне на плечи и отодвинулась от меня на расстояние вытянутой руки.

– Я не поступлю так. То, что ты злишься, ничего не изменит. В память о твоих родителях я не сделаю так.

Я вырвалась и отступила назад.

– Не смей упоминать моих родителей, – заговорила я. – Они бы никогда не засунули меня в эту сраную дыру.

– У меня есть обязательства, которых ты не