Лиса. Личные хроники русской смуты - Наталья Уланова

На установку палаток и налаживание нехитрого полевого быта десантники убили пять дней. Потом дело дошло до кухонь. Использованные для их консервации тавот и солидол — на фоне дефицита воды и моющих средств — поддались усилиям россиян не сразу. Как только кухни отмыли от малоаппетитной смазки, в лагерь стали прибывать российские резервисты.

Знаем, найдутся те, кто язвительно спросит: зачем было кормить обречённых десантников? — А зачем откармливают предназначенного на убой хряка?.. Сегодня его чешут за ушком, а завтра — удар под лопатку и на холодец! Есть особый кайф в том, чтобы запивать пивом пахнущее чесноком и лаврушкой сало вчерашнего любимца.

Цинично? Может быть. Но много ли навоюет голодный наёмник?

Гладиаторов в древнем Риме кормили от пуза.

Вторые сутки в окрестности Зараслы идут армейские колонны — бортовые Уралы с закрытыми глухими тентами кузовами, под завязку заполненными резервистами. Десантников доставляли прямо с Бакинского вокзала, спешно перегрузив из каждодневно прибывавших из России плацкартных составов в подгоняемый прямо к вагонам автотранспорт. В пути до Баку их не кормили — каждый перебивался тем, что прихватил из дома или приобрёл в дороге. Не кормили десантников и по прибытии в столицу Азербайджана, — неудивительно, что выглядели они злыми и раздражёнными.

Воздух ощутимо вибрировал от растущего в нём напряжения.

Последние партии резервистов перебросили в Азербайджан военно-транспортными бортами. Два рейса двухпалубных турбореактивных ИЛ-76 поставили точку в тревожной логистике происходящего действа, доставив более четырёх сотен полностью экипированных, но пока безоружных десантников. Перенесённые из едва проснувшейся российской весны, с её многочисленными лужами и непролазными грязевыми разливами, они шалели от по-летнему неистового солнца и удушливой полуденной жары. Ни брезентовые тенты восьмиместных палаток, ни отдававшая алюминиевым привкусом привозная вода, ни чахлая растительность карабахских предгорий непривычных к жаркому климату россиян не спасали.

Ночами бездельничающим десантникам не спалось. Слухи о причинах их переброски в не так давно отделившийся Азербайджан ходили самые невероятные.

— Помните, как в Афгане началось? — затягиваясь дешёвой сигареткой, щурился от едкого табачного дыма очередной прорицатель. — Американцы уже в воздухе были. Не метнись мы туда «бырочкой» — они бы там делов наворотили! Факт!

— Щаз!!! Сравнил дупу с пальцем! Каких делов? Кому вообще упал этот Афган? — с жаром возражали ему обделённые вниманием оппоненты. — Здесь хоть нефть, а там, в этих долбанных горах, — мы какого хрена забыли? Столько пацанов положили…

— Там наркоту всю жизнь выращивают! — не сдавался прорицатель. — Какой другой продукт афганской экономики ты ещё на прилавках видел? А?.. Киш-миш? А какая ему цена в базарный день?.. Другое дело, наркотики… Америкосы их враз на поток наладили бы! Под видом «борьбы с мировым терроризмом» и «наркотрафиком». А сами тихой сапой этот самый терроризм за счет этой самой наркоты и финансировали бы. Типа, «самоокупаемость».

— А доставка? А обработка-очистка? А распространители?.. Такие дела просто так не делаются. Дурь сначала до кондиции довести надо, а потом до клиента. И только потом ему впарить! Ты в Афгане был?.. Видел у моджахедов авиакомпании или хотя бы химическую промышленность?! Не видел?.. Вот и не парь!!!

— Это кто кого парит?.. Я?!.. Да под такое бабло америкосы эту дурь сами военными бортами возить будут! И переработку наладят! Где-нибудь в Албании. Или у нас — в той же Чечне!!! Там чёрт знает что сейчас творится! Думаешь, нефтеперегонные лаборатории трудно под очистку дури приспособить? А обнищавшие инженеры-нефтяники под приличное лавэ на это не подпишутся?.. Щаз!!!

Митька в пустопорожних спорах не участвовал. Он не имел отличное от товарищей мнение, но полагал глупостью строить версии при столь скудных исходных данных. Ему не давали покоя предчувствия.

Десантники — не кисейные барышни, хлопающиеся в обморок при виде тёмного силуэта или при малейшей задержке месячных. Не то воспитание. Но есть люди, которые умеют чувствовать приближающиеся события. Чувствовать беду. Как кошки или собаки. Так оно у них устроено — если всполошившаяся интуиция начнёт зудеть да нашёптывать, то всю душу вынет, но ни уснуть толком, ни с товарищами позубоскалить не даст. Тревога у неё, видите ли.

Та ещё язва, ити её.

Митькиной интуиции не понравилась колючка вокруг лагеря. А уж пулемётные вышки со снаряжёнными к бою пулемётами и скалящимися на этих вышках азербайджанцами, чего греха таить, вызвали у неё натуральную паранойю. Бог бы с ней, с интуицией. Куда больше видавшего виды Митьку насторожило необъяснимое отсутствие офицеров в растущем как на дрожжах лагере, число обитателей которого уже перевалило тысячную отметку. Такого ни в одной армии просто быть не может! «Где офицеры?!!» — вопила логика.

Не понравилось Митьке и то, куда смотрели стволы пулемётов.

Он не любил, когда в его сторону направляли оружие.

Категорически.

В 1993 году бывший министр обороны Азербайджана Рагим Газиев бежал их тюрьмы. Сразу же после его побега, все его родственники были уволены с работы, а 6 августа дом его 78-летней матери, Либады Газиевой, был обыскан. Были арестованы сын Рагима Газиева, Рахман, и его дочь, Севидж, с годовалым ребёнком. Через сутки задержанных отпустили, но на следующий день Рахмана снова арестовали. Кроме того, не найдя дома брата Рагима Газиева, Рахаба, находившегося в то время у родственников в Шеки, полиция арестовала жену последнего, Гюляр, с 5-летним ребёнком и продержала их под стражей трое суток до самого его возвращения. Рахаба и его жену били, требуя назвать местонахождение Рагима Газиева. Вернувшегося из Шеки брата министра обороны обвинили в хранении гранаты, «случайно» обнаруженной при обыске в его квартире, и в организации побега брата из тюрьмы. Последнее было более чем логично: раз есть факт побега, непременно должны быть и виновные в его организации. И, чем их будет больше, тем лучше. Количество разоблачённых злоумышленников запросто снимает с повестки дня вопрос о тривиальном недосмотре призванных бдить начальников и разгильдяйстве их недобдевших подчинённых. 10 августа были произведены обыски в домах других родственников Рагима Газиева в его родном Шеки. Несмотря на их безрезультатность, 12 августа двоюродные братья беглеца — Мамед и Фарда Газиевы — тоже были арестованы.

Затем прошла череда арестов граждан Азербайджана на территории России. Под маркой борьбы с этнической преступностью на территории России, хватали всех, кто теоретически мог составить хоть малейшую угрозу действующей на тот момент в Азербайджане власти. Аресты производились совместно представителями правоохранительных органов Азербайджана и России. Все арестованные были экстрадированы в Азербайджан. Со временем сотрудничавшие силовики обоих государств вошли во вкус: дошло дело и до высокопоставленных оппозиционеров — 12 апреля 1996 года в Москве был задержан экс-президент Азербайджана Аяз Муталибов, а через два дня, 14 апреля 1996 года, — бывший министр обороны этой страны, Рагим Газиев. 16 апреля решением Генеральной прокуратуры РФ Рагим Газиев был передан конвою МВД Азербайджанской Республики.

«Стоит подумать о вас, и всё внутри поёт: „Как же я их люблю!“».

Только в плену понял, какой я счастливый…

В голову лезут разные мелочи, ещё полгода назад казавшиеся второстепенными и несерьёзными… Теперь только диву даюсь — столько в них тепла и смысла!.. И как я этого раньше не видел?.. Помнишь, когда делал тебе предложение, сказал, — «Забирай меня»? — а ты тут же ответила: — «Беру». Я не шутил: свою свободу я отдал вам с Сашкой.

Понимаешь, абсолютной свободы от всего и всех не бывает. Как не бывает любви только для себя. Любовь и свобода — продукты без самостоятельного смысла: капризные и скоропортящиеся. Они только тогда имеют смысл, когда нужны кому-то ещё. Не тебе. Кому-то другому. Когда, завоевав их, отдаёшь тем, кого любишь. Без остатка.

Сами по себе они никому не нужны.

Одиночество никогда не бывает счастливым. А потому свобода, она всегда «для чего-то» или «от кого-то». Другой свободы в человеческой истории не случалось. А, значит, отдавать надо всё, ибо дать половину — это всё равно, что не дать ничего. Отдавать — значит реализовывать себя и свою свободу. Ты тогда сказала «беру», и я захлебнулся от счастья. Мы стали одним счастливым целым. Я сначала почувствовал это интуитивно, а сейчас — осмыслил и понял… У меня изменилось восприятие жизни. Появились ориентиры, возник стержень — я стал по-настоящему взрослым. Но чтобы принять такие изменения, надо сначала к ним привыкнуть.