Очаровательная шпионка Марии Медичи или Альковная дипломатия - Кристиан Малезье

– Ты не против, если я его прочитаю?– спросила Изабелла.

– Зачем?

– Но ведь ты не знаешь, что в нем написано. А проверить, говорит ли Джон правду, можно только таким образом.

Эмма, поколебавшись несколько мгновений, наконец протянула письмо Изабелле.

– Что ж, прочитайте. Только вслух!

Изабелла развернула письмо и удивленно воскликнула:

– Но тут написано на латыни. Неужели твой Джон изучал древние языки?

– Вы читайте, читайте,– перебила ее Эмма, с любопытством вглядываясь в загадочные буквы.

– Если я прочитаю на латыни, ты все равно ничего не поймешь,– возразила Изабелла.– Лучше я тебе потом переведу.

И девушка углубилась в чтение письма, наделавшего столько шума среди прислуги лорда Линдсона.

Графиня, лик прекрасен твой,Но сердце гложет боль:Тебя покинул навсегдаТвой ветреный король.Любви потерянной, увы,Тебе уж не вернуть.Забыл король, ну что ж,И ты теперь его забудь.Давно пора похоронитьТщеславные мечты,Другая в сердце короля,Другая, а не ты…

Изабелла в удивлении отвела глаза от необычного письма. «Оно может быть адресовано только одной графине – графине Дорсет, а Джон, должно быть, просто стащил его со стола»,– догадалась девушка.

– Эмма, а Джон не говорил, как он познакомился со своей знатной дамой?

– Да врал что-то такое, будто он ее спас.

– Спас?– переспросила Изабелла и тут же вспомнила тот самый досадный случай, когда карета графини опрокинулась на дороге, из-за того что лошади испугались выстрела.

– Ну, так Джон говорил правду?– продолжала допытываться Эмма.

– Да, похоже, что так,– ответила Изабелла, сочувственно глядя на служанку.

Эмма молча опустилась на стул, и слезы вновь закапали на белое полотно ее рубашки.

– Изменник… изменник…– зашептала она,– говорила мне бабушка: не верь рыжим мужчинам!

«Однако, графиня выбрала довольно странный способ для выражения благодарности,– продолжала размышлять Изабелла.– Слугу, даже если он спас тебе жизнь, принято вознаграждать иначе. Деньгами, например. Дорсет могла бы дать Джону тысячу пистолей, как поступил дон Гондомар со своим спасителем.– Но тут ей вспомнились слова Джейн Норфолк, утверждавшей, будто настоящим отцом Анны Дорсет был простой конюх-испанец.– Видимо, страсть к конюхам – наследственное в их семье»,– решила Изабелла и принялась утешать плачущую служанку.

– Негодяй!– воскликнула Эмма, гневно сверкнув глазами.– Он думает, что я не найду кого-нибудь получше его! Да стоит мне только глянуть, и самый знатный вельможа прибежит ко мне! Да я даже видеть этого Джона не желаю! Да я, может, не знала, как от него избавиться…

Но после этой вспышки праведного гнева из глаз ее опять обильно хлынули слезы, и Изабелла в порыве сострадания прижала голову Эммы к своему плечу.

– О, госпожа,– всхлипнула Эмма,– вы так добры! Наверное, и вам когда-то было так плохо, как мне теперь…

Слова эти точно обожгли Изабеллу и она опять вернулась к мыслям об Анри.

– Знаешь, Эмма, я решила вернуться во Францию. Так что можешь прямо сегодня начинать упаковывать вещи.

– Вы уезжаете? О, госпожа, возьмите и меня с собой, ведь вам и во Франции будет нужна служанка, а девушки более преданной вам, чем я не найти на всем белом свете!

– Ты хочешь уехать из Англии?– спросила ее Изабелла, хорошо понимая, что сейчас происходит в душе служанки.

– Очень хочу! А еще я хочу служить вам.

– Ну что ж, ты мне тоже нравишься,– улыбнулась Изабелла,– и, если лорд Линдсон согласится тебя отпустить, я с радостью возьму тебя с собой.

– О, госпожа,– слезы Эммы разом просохли,– тогда я пойду собирать ваши сундуки.

– Лучше иди в лавку королевского парфюмера и купи там духи для моей тетушки. Самые дорогие. И еще: никому не говори пока о моем решении. Я сама извещу лорда Линдсона и мисс Клер.

Эмма тотчас побежала одеваться, а Изабелла опять вернулась к своим раздумьям. Слишком много ей пришлось перенести по вине королевы, чтобы оставить это безнаказанным. И Изабелла уже знала, как отомстить Марии Медичи.

Расположившись за столиком, девушка очинила перо и принялась сосредоточенно что-то писать. Изабелла была уверена, что эти строки заставят рухнуть все планы королевы.

ГЛАВА XLV

Нежданный гость

Сквозь сон Изабелла услышала чей-то озорной смех и открыла глаза. За окном ярко светила луна, но ночь уже была на исходе. За стеной, в комнате Эммы слышался чей-то грубоватый голос. «Неужели Эмма так быстро нашла замену своему ветреному любовнику,– удивилась Изабелла.– Ах, если бы все могли так легко забывать!»

За стеной опять послышались смех и возня. Изабелла улыбнулась, теперь у нее исчезли последние сомнения: в комнате Эммы был мужчина. «Интересно, кто это может быть?– принялась гадать девушка.– Может быть, толстый Петер? О, тогда худо придется Эмме при встрече с ревнивой Джулией!»

Послышался шум открывающегося окна и Изабелла, не сумев сдержать любопытства, вскочила с кровати и выглянула из-за занавески.

Новый любовник Эммы осторожно спрыгнул на землю, но подскользнулся и, не удержав равновесия, упал. Широкополая шляпа откатилась к кустам, и Изабелла, вглядевшись, узнала в ночном посетителе юного Франческо Маскарди.

Заметив Изабеллу, юноша удивленно уставился на нее. Не теряя времени даром, Изабелла распахнула окно и зашептала:

– Что вы здесь делаете, несчастный?

– О, мадемуазель де Монтрей,– пролепетал юноша, вытаращив глаза,– неужели это вы?

– Как? Вы знакомы?– проговорила Эмма, смутившаяся поначалу, а теперь ревниво поглядывавшая на госпожу.

– Эмма, закрой окно и не смей шуметь,– приказала Изабелла, сердито глянув в сторону служанки.– Разве ты хочешь, чтобы проснулась мисс Клер? И вы, Франческо, не маячьте под окном. Влезайте ко мне. Живо!

– О, мадемуазель, мог ли я надеяться, что вы пригласите меня!– прошептал юноша и с удовольствием последовал ее совету.

– Итак,– проговорила Изабелла, насмешливо разглядывая своего гостя,– больше я не стану спрашивать, как вы среди ночи очутились в этом доме…

Маскарди порозовел от смущения.

– Но я хочу знать, что вы делаете в Англии,– закончила девушка, движением руки предлагая гостю занять кресло.

– Со мной случилась настоящая беда,– ответил юноша, присаживаясь.– Но я ничего вам не скажу – вы питаете к королеве дружбу!