Дар Юпитера - Тимоти Зан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После небольшой паузы снова послышался знакомый рокот.
— С Центральной Линии исчезают многие виды животных и растений, — перевел компьютер. — А те, что остаются, братья исчезнувших.
— Братья? — пробормотал себе под нос Миллиган.
— Подобия, — подсказал Бич.
— По-моему, спектр светового излучения в центральной части Юпитера сокращается, — продолжал Манта. — Из-за его недостаточности крошечные выключатели не могут функционировать и братья перестают рождаться.
— Интересно, — пробормотал Спренкл. — Мутация как способ существования.
— Строго говоря, это не мутация, — поправила его Макколлам. — Генетический материал уже существует, просто дожидается, чтобы быть использованным. Все, что делает радиация, — это включает одни части кода и отключает другие.
— Правильно, — согласился Миллиган. — Включите один ген из миллиона и получите вуука. Включите один из двух миллионов и получите… что-то еще, надо полагать.
— Новый подход к проблеме многообразия видов, — задумчиво заметил Фарадей. — Снижение уровня радиации достаточно легко установить и отсюда, если оно, конечно, имеет место. Говоришь, это наблюдается только на Центральной Линии, Манта?
— Да.
— М-м-м… У тебя есть какая-то идея, в чем причина этого? — спросил Фарадей.
Воцарилось молчание.
— Он знает, — прошептал Спренкл. — Просто боится говорить.
Фарадей кивнул. Боится обнаружить слабое место джанска и тем самым поставить себя и остальных в уязвимую позицию. После истории с «Омегой» его можно понять.
— Если это облегчит тебе принятие решения, Манта, — сказал он, — даю мое личное слово, что мы сделаем все, чтобы помочь тебе и твоему народу. Независимо от того, получим звездолет или нет. — Краем глаза он заметил, как заерзал Гессе. — Желаете что-то сказать, мистер Гессе?
— Не думаю, что судья Лайдоф будет в восторге, узнав, что вы раздаете подобные обещания. — Гессе дернул головой в сторону стоящей у двери Лайдоф. — Не забывайте… ну… как в действительности обстоят дела.
Фарадей посмотрел на Лайдоф: Гессе прав, она явно была «не в восторге».
— Я помню, как обстоят дела, — сказал Фарадей, обращаясь к ним обоим. — И тем не менее мое обещание сохраняет свою силу. Манта? Мы слушаем.
— В атмосфере есть регион, называемый Уровень Восемь, — заговорил Манта. — Туда могут опускаться лишь самые крупные и старые джанска, которых называют Мудрыми. Там нет ни хищников, ни любителей падали, и обитатели Уровня Восемь живут до тех пор, пока они в состоянии плавать и находить себе пищу.
— Похоже на сады Эдема, — заметил Бич.
— Для джанска так оно и есть, — сказал Манта. — Но, как и Эдем, он несет в себе семена собственной гибели. Как я уже сказал, там нет ни хищников, ни любителей падали. Что случается с Мудрым, когда он умирает?
Инженеры неуверенно переглянулись.
— Миссис Макколлам? — подбодрил ее Фарадей. — Вы у нас тут главный специалист.
— Спасибо, полковник. Ну, прежде всего они перестают дышать и плавать. Мышцы расслабляются, плавательные пузыри сплющиваются…
— Они тонут, — неожиданно сказал Спренкл. — Погружаются дальше в глубины атмосферы.
— И их тела блокируют радиацию, — вставил Бич. — Ну конечно.
— Манта, это так? — спросил Фарадей. — Именно это и происходит?
— Но там не может быть много тел, — возразил Миллиган. — В смысле, они ведь на Юпитере всего двадцать — тридцать лет.
— Нет, — заявил Манта. — Мне было сказано, что со времени прибытия первых Мудрых прошло две тысячи солнечных циклов по земному счету.
Миллиган негромко присвистнул.
— Хорошо они прятались, однако.
— Или мы просто плохо искали, — возразила Макколлам. — Полковник, нужно произвести числовой анализ; если они и впрямь находятся на Юпитере так долго, могло накопиться достаточно мертвых тел, чтобы блокировать радиацию. Во всяком случае достаточно, чтобы внести сбой в работу генных триггеров.
— В особенности учитывая, что в основном джанска скапливаются в экваториальной зоне, — заметил Спренкл.
— Разумно, — согласился Фарадей. — Манта, ты имеешь хоть какое-то представление о глубине залегания этого блокирующего слоя?
— Нет, — ответил тот. — Советник Латранесто разговаривал с Мудрыми, и они особым образом связались со всеми остальными Мудрыми Уровня Восемь. Пока ответа на этот вопрос нет.
— Скорее всего, опуститься ниже просто невозможно, пока ты жив, — предположила Макколлам. — Могут сплющиться плавательные пузыри.
— Да, без плавательного аппарата живому джанска туда не проникнуть, — добавил Спренкл. — Но даже и с аппаратом его убьет давление.
— Вы поняли, в чем наша проблема, — сказал Манта. — Мы не сможем решить ее, потому что не имеем возможности опуститься на такую глубину.
Фарадей состроил гримасу. Нужно было приказать Лайдоф покинуть комнату, а в случае необходимости вышвырнуть вон даже силой. Теперь было уже слишком поздно. Она слышала признание Манты и понимала, что все в руках Совета Пятисот.
— Мы сделаем все возможное, — сказал Фарадей. — Мистер Миллиган, ознакомьтесь с техническими характеристиками всех зондов, имеющихся на станции. Нужно выяснить, какова самая большая доступная им глубина погружения.
— Хорошо. — Миллиган склонился над своим пультом. — Хотя можно внести некоторые усовершенствования.
— Мы сделаем все, что потребуется. Манта, у тебя есть какая-нибудь идея насчет того, как ликвидировать этот завал, если мы в конце концов до него доберемся? — спросил Фарадей.
— У меня мелькала мысль о зонде, который вы использовали против наших детей, — ответил Манта. — Нужно растащить тела, чтобы открыть выход радиации.
— Представляешь, сколько это займет времени? — с сомнением произнес Фарадей. — Кроме того, оставшиеся могут быстро снова заполнить брешь.
— И куда мы их потащим? — добавил Спренкл. — Будем оставлять на пути к полюсам?
Внезапно Фарадей перевел взгляд на Гессе, пристально изучающего дисплеи. К полюсам?
— Вряд ли их нужно оттаскивать так далеко, — ответил Манта. — Просто на некоторое расстояние от Центральной Линии.
— Возможно, существует более радикальный подход. — Фарадей не сводил взгляда с Гессе. Похоже, до того пока не доходило, что Фарадей имеет в виду. Интересно, а как Лайдоф? — Возможно, есть способ убрать тела и одновременно стимулировать генные триггеры.
И тут до Гессе дошло. Он повернулся к Фарадею, широко распахнув глаза.
— Вы имеете в виду… ядерные бомбы?
— Ядерные бомбы? — эхом повторил Спренкл, и все четверо инженеров уставились на Гессе.
— Какие ядерные бомбы? — спросил Миллиган. Оглянувшись, Фарадей увидел, что Лайдоф шагает в его сторону с покрасневшим от ярости лицом. Он махнул рукой, чтобы она вернулась, предостерегающе оскалив зубы. Если Манта поймет, что он солгал и она все время оставалась здесь, на переговорах можно будет поставить крест.
К удивлению Фарадея, она вняла его безмолвному призыву. Стиснула кулаки, но кивнула, хотя и с явной неохотой.
Однако вместо того чтобы вернуться к двери, она свернула в сторону Гессе. Обхватила рукой за шею и зашептала ему в ухо.
— У нас здесь есть две полутигатонные бомбы, — объяснил Фарадей, с трудом сохраняя нить рассуждений из-за того, что продолжал следить за шепчущимися Гессе и Лайдоф. — Судья Лайдоф собиралась взорвать их в полярных регионах, чтобы с помощью отраженных ударных волн определить местонахождение звездолета джанска. Думаю, можно убедить ее найти им лучшее применение. А именно: разрушить завал. — Он сделал эффектную паузу. — Учитывая, конечно, то обстоятельство, что нам больше не нужно рыскать по Юпитеру в поисках звездолета.
— Хочу добавить, мистер Рейми, что мы выполнили свою часть сделки, — заговорил Гессе. — Или, по крайней мере, знаем, как это сделать. Теперь ваша очередь.
Манта, казалось, надолго задумался.
— Отдать вам звездолет для изучения я не могу, — сказал он наконец. — Но после того, как вы разрушите барьер и мы увидим, что вся полнота жизни вернулась на Центральную Линию, мы покажем вам дорогу в другие миры.
— Откуда нам знать, что вы исполните свое обещание? — спросил Гессе. — Какие вы можете предложить гарантии?
— Каких гарантий вы хотите? — парировал Манта.
Лайдоф снова прошептала что-то Гессе на ухо. Он вздрогнул и недоверчиво посмотрел на нее. Лайдоф повелительным жестом указала на дисплеи; состроив гримасу, Гессе кивнул.
— Нам нужны заложники, — сказал он, словно плюнул. — Прежде всего ваши друзья Пранло и Драсни. — Он глубоко втянул воздух. — И их дети.
— Нет! — Фарадей вскочил. — Об этом не может быть и речи.
Лайдоф повторила свой жест.
— Такова наша цена, — со вздохом сказал Гессе. — Если вы хотите, чтобы мы помогли…