Я был похоронен заживо. Записки дивизионного разведчика - Петр Андреев

Прямо перед нами – пологий подъем. Строений не видим. Осторожно идем вдоль стены влево. Перед нами кирпичные одноэтажные пристройки к крепостной стене. Начинаем проверку помещений. Два первых оказались пустыми, как нам показалось, заброшенными сараями. В третьем, как только включили фонарик, подняли страшный крик куры и особенно громко петух. Это не входило в наши планы, так как мы не знали обстановку в крепости. Поэтому, чтобы быстро прекратить шум, я мгновенно ударил петуха попавшей под руку палкой, да так, что отрубил ему голову. Фонарик выключили, и куры утихли.

Видя, что нас никто не заметил и даже на крик кур никто не появился, двинулись дальше в глубь крепости. Пройдя несколько десятков метров мощенной булыжником площади, оказались перед рвом Детинца (это я узнал уже позже), довольно глубоким, с вертикальными кирпичными стенами, в нижней части которых виднелись бойницы. Мы к нему подошли, видимо, в середине подковы, потому что прямо перед нами была разделительная стенка рва, заканчивающаяся на конус и покрытая железом. Надо было встречать дивизион, и искать проход через ров было уже некогда, поэтому решили пройти по острию конька разделительной стенки. Прошли, и никто не свалился. Теперь уже было достаточно светло. Дальше пред нами открылась площадь, только лежащая ниже метров на шесть-семь. С нашей стороны площадь подковообразно окаймляла кирпичная стена. На площади видны воронка и груды кирпичного боя от взорванного строения.

Нашли встроенную в стену лестницу и, спустившись на один этаж, оказались на бетонной площадке, с приоткрытой металлической дверью в стене. Через дверь в помещение тянулся пучок проводов разных цветов. Перерезав по одному все провода, зашли в помещение. Это оказался тоннель шириной около двух метров. По правой его стороне на всю высоту стояли стеллажи со снарядами, а через один-полтора метра были разложены толовые шашки с детонаторами, и к каждой из них был подведен провод. Метров через десять тоннель под прямым углом повернул влево. Он тоже был загружен снарядами разных калибров, все снаряды – наших систем.

Повернули обратно и у двери встретились с офицером-сапером, который с солдатами осматривал перерезанные нами провода. Мы были крепко «обложены», и нам было приказано быстро уйти, что мы и сделали, даже не проверив расположенное справа встроенное в стену двухэтажное помещение с окнами. Нам надо было встречать дивизион.

Позже мы жалели, что не заглянули туда. А был там продовольственный склад. Солдаты быстро разнюхали все важные места, и, когда вошли в этот склад, он загорелся. Причину пожара никто не знает, да, видимо, этим и не занимались. Мы ели потом обгоревшие мясные консервы, шпроты и сырки в металлических банках.

А пожалели мы о своем раннем уходе из крепости по двум причинам. Во-первых, дивизион и без нас прибыл благополучно, встретили мы его у главных ворот крепости. В нашем докладе особенно не нуждались и отнеслись к нему прохладно. Разместились на флешах крепости, слева от ворот.

Вторая – это то, что мы упустили случай запастись продовольствием и винами.

Кроме склада продовольствия, недалеко от него кто-то нашел склад вин. Мы видели потом, как туда без гимнастерок и сапог бежали солдаты и возвращались с охапками бутылок. Мы тоже было собрались туда сходить, но солдат, принесший нам несколько бутылок вина, с этикетки которой улыбался широкобородый дед, рассказал, что командир дивизии, узнав об устроенном на складе погроме, выслал туда офицерский наряд. Офицеры, видя, что просто так обезумевших солдат не остановить, стали стрелять над головами бегущих. А когда и это не оказало действия, стали стрелять уже в упор. Но и это не остановило любителей выпить. Люди лезли в склад через двери и окна и через тела убитых. Разбивали бутылки, и десяти– и двадцатилитровые, чтобы найти вино покрепче. Рассказывают, что вина было налито чуть ли не по щиколотку. Тут же валялось и стекло от разбитых бутылок. Но люди не обращали на это внимания и лезли туда даже босыми.

А мы, выпив принесенное нам вино «Дед» и закусив поджаренными сырками и шпротами, установили стереотрубу и наблюдали немецкий берег Буга. Виден был железнодорожный мост через Буг, взорванный вместе с шедшим по нему составом. Расстояние было такое, что даже без бинокля было хорошо видно людей на том берегу. Немецкие солдаты, так же как и мы, ходили по берегу без маскировки. Оружие всех видов молчало.

За освобождение Бреста 29-й и 37-й стрелковые полки и наш 31-й артиллерийский полк были награждены орденом Красного Знамени, а 32-му сп присвоено наименование «Брестский».

После взятия Пинска 61-я армия была отведена в резерв. В наступлении на Брест участвовал только 9-й гвардейский корпус, куда входила наша 12-я гвардейская стрелковая дивизия.

Весь день стоим у Брестской крепости. Приказа дивизионам занимать огневые позиции нет. Откуда-то проникают слухи, что 2-й Белорусский фронт – а мы находились на правом крыле 1-го Белорусского и граничили со 2-м Белорусским, продвинулся далеко вперед, угрожая окружением немецкой группировке, стоящей теперь перед нами за Бугом. Поэтому немец ведет себя тихо и скоро, вероятно, начнет отступать дальше.

Вечером поступил приказ «По машинам!». Двинулись на северо-восток и остановились только в районе Белостока. Дивизия выведена из боев в резерв. Это значит – впереди получение пополнения и учеба.

Прибалтика

Два месяца без боев прошли незаметно. Учеба, несение караульной службы, приведение в приемлемый вид обмундирования. Время пролетело так быстро, что в памяти не осталось ничего сколько-нибудь заметного.

В первых числах августа – погрузка в эшелоны. Везут на северо-восток. Едем не торопясь, с остановками на станциях. Иногда с большими. На железнодорожной станции Бологое стояли так долго, что офицерам разрешили сходить за несколько километров на рынок в Бологое. Вернувшись, они много рассказывали об увиденном. Всех поразило, как женщины, совершенно не смущаясь, пытались, по одному конечно, увезти офицеров домой. Обещали и вино, и закуску, и «все, чего захочет». Так рассказывали побывавшие в Бологом.

После Бологого нас привезли в Осташков. Весь день любовались красотами природы. Небольшой городишко на высоком берегу чудесного озера. Ночью двинулись дальше. Прошел слух, что едем во Псков, но недалеко от Пскова разгрузились и пошли на запад. 61-я армия была передана 3-му Прибалтийскому фронту. Немцы же были где-то недалеко от Рижского залива. Шли без приключений. Самолеты не беспокоили.

В бой вступили чуть западнее Лигатне. Дивизия наступала на Сигулду, город в 40 километрах северо-восточнее Риги. Противник, сначала отступив, на подступах к Сигулде оказал сильное сопротивление.