Королевский казначей - Томас Костейн

— А где же расположатся слуги? — спросила она у шотландца, который стоял в дверях.

— У служанки есть комната позади большой спальни. Ваши женщины могут переночевать вместе с ней, а мужчины отправятся на чердак. Мне приходилось спать на более твердых вещах, чем куча выделанных кож.

Графиня отпустила шотландца движением руки, а потом обратилась к Валери:

— Я буду спать на большой постели, если только мне удастся на ней уснуть. Кузина, вам придется вести себя очень тихо.

Служанка по имени Бона, которую графиня взяла с собой в путешествие, отправилась, чтобы принести свежее белье и горячую воду. Прошло много времени, прежде чем она возвратилась, неся небольшое деревянное корыто и ведро, наполовину наполненное водой.

— Госпожа, здесь люди не часто моются, — заметила Бона. Графиня была крайне недовольна.

— Этой воды не хватит даже мне одной. К счастью, Бона, мы будем ужинать здесь, и мадемуазель не обязательно принимать ванну. Я очень утомилась. Начинай меня раздевать и мыть.

Валери мечтала помыться горячей водой, но протестовать не смела. Девушка растянулась на маленькой и жесткой постели. Она старалась не смотреть в сторону обнаженной Изабо, которую мыла Бона. Графиня любила демонстрировать свою белую кожу и стройную фигуру.

Когда приятная процедура закончилась, графиня с довольным вздохом растянулась на постели. Служанка принялась энергично массировать и растирать ее ноги и живот. Движения были быстрыми и жесткими. Массаж графине делали каждый день, но Валери никогда при этом не присутствовала. Девушка не желала ничего видеть и закрыла глаза.

Изабо опять удовлетворенно вздохнула, откинула шелковую простыню — массаж был закончен. Служанка вышла из комнаты, и через секунду графиня позвала Валери.

Валери взглянула на Изабо: та лежала под простыней, ее рыжеватые волосы красиво рассыпались по подушке.

— Дитя мое, — сказала графиня. В ее голосе не было ноток надменности и раздраженности, — вы, наверное, думаете, что я к вам несправедлива и очень жестока. Я понимаю, что была очень требовательна, но у нас было не много времени, и теперь я могу сказать, что была права в своей требовательности. Понимаете, кузина, мне нужна была уверенность, что вы не совершите ошибки. Риск нашего предприятия настолько велик, что мы должны быть очень осторожными… Я вам не давала покоя, были времена, когда вы меня ненавидели. Но сейчас вы готовы…

Валери поразила эта речь.

— Были времена, — сказала она, — когда я считала вас чересчур требовательной и была уверена, что я вам неприятна. Но теперь я понимаю, почему вы были так строги со мной.

Карие глаза графини, которые могли быть такими суровыми и жесткими, улыбались девушке из-под простыни.

— Я думаю, что вам все удастся правильно сделать, — сказала графиня. Она помолчала, а потом добавила, не сводя с девушки глаз: — Мы должны быть очень осторожными. Случайное слово может дать пищу досужим сплетням и все испортить. Дитя мое, ты не должна никому доверять. Ни с кем ничего не обсуждай и, если тебе зададут вопрос, сделай вид, что ничего не понимаешь. Это относится к моему болтливому мужу, шотландцу и господину д'Арлею. Тебе следует осторожно разговаривать даже с Жаком Кером. — Графиня улыбнулась. — Ты должна быть откровенной только со мной. Валери стала серьезной.

— Кузина, я буду очень осторожна.

— Вот и все, что я хотела тебе сказать. Я надеюсь, что между нами не будет непонимания и неприязни. — Изабо закрыла глаза. — Думаю, надо отдохнуть перед ужином. Это путешествие полностью лишило меня сил.

Валери не терпелось поскорее поговорить с Прежаном Кеннеди. Она робко спросила у графини:

— Кузина, я прошу вашего позволения спуститься вниз и поговорить с шотландцем Кеннеди. Вам ведь известно: по поручению господина Кера он уезжал куда-то, чтобы разузнать о моих родителях. Мне очень хочется услышать новости. Кузина, я буду очень… осторожна.

Графиня открыла глаза и пристально взглянула на воспитанницу.

— Хорошо. Он был бы удивлен, если бы вы его об этом не спросили.

Валери нашла Кеннеди внизу. Он улыбнулся, увидев девушку, и сказал:

— Я надеялся, что мы увидимся. Садитесь рядом.

Он посмотрел на подмастерье, возившегося в углу, и прошипел:

— Убирайся отсюда, Гелберт, и займись чем-нибудь в ближайшие полчаса. А теперь, моя маленькая мадемуазель, мы можем свободно поговорить. Я вижу, что у вас в жизни многое переменилось, и кажется мне, что к лучшему. Ваша одежда стоит… примерно дюжины золотых монет. До меня доносились кое-какие слухи, и я был готов к этим переменам, а теперь вот я вижу их своими глазами.

Шотландец поднялся и начал расхаживать по комнате, размахивая руками, чтобы согреться. Пока он ходил, наблюдал за девушкой краешком глаза.

«Она кажется такой невинной, — подумал шотландец. Девушка гордо держит головку, и в ее глазах сияет свет. Она, наверное, считает себя второй Орлеанской Девой или… новой Агнес Сорель. Мне следует очень осторожно с ней разговаривать».

— Вы хотели бы меня о чем-то спросить — поинтересовался шотландец.

Девушка обрадовалась его словам.

— Конечно, господин Кеннеди. У меня к вам множество вопросов. Мне хочется знать все, что вам удалось узнать, когда вы… когда вы отправились в Берри по просьбе господина Кера. Мне почти ничего не известно. Мне хочется узнать все о матери и отце, моих настоящих родителях. Не могу вам передать, как мне хотелось поговорить с вами наедине и задать жгущие мой разум и сердце вопросы.

— Я могу вам кое-что сообщить, — заявил шотландец. — Есть сведения, которые я не сообщил нашему купцу, считая, что они предназначены только для ваших ушей.

— Вы мне можете сказать, кто я такая? — задыхаясь, спросила Валери. — Вы мне можете сказать мое настоящее имя?

— Имя вашей матери было Селеста де Ланзанн. Кто был вашим отцом, мне неизвестно. Чтобы узнать его имя, следует предпринять дальнейшее расследование и ехать в другой конец страны. Этим, мадемуазель, можно будет заняться, когда закончится война. — Шотландец подмигнул девушке. — Кроме того, я смогу кое-что заработать.

— Расскажите мне все, что вам известно, — попросила Валери.

— Сначала я расскажу, что мне известно о вашем отце. Он был достойным и красивым мужчиной с хорошей фигурой и светлыми, как у норманнов, волосами.

У Валери заблестели глаза.

— Отец был высоким?

— Да, высоким и крепким, как молодой дуб. До меня дошли рассказы о том, что он был отважен и прекрасно владел оружием. Он умел постоять за себя.

Шотландец поведал девушке историю о том, как отец сражался на дуэли с братом ее матери. Валери очень внимательно слушала Прежана Кеннеди, а потом, когда он закончил свой рассказ, засыпала его вопросами. Где родина ее отца? Из какой он семьи? Виделись ли родители после дуэли? К сожалению, ей удалось узнать не так уж много. Шотландец чаще отвечал: «Этого мне узнать не удалось». Наконец девушка стала задавать вопросы о матери. Шотландец заметно повеселел, потому что ему было что рассказать.