Адские существа - Кэролайн Пекхам

— Значит, я должна поступиться своей моралью ради мелкой похоти? — Я усмехнулась.

— Нет, — прорычал он. — Это не то, что я сказал.

— Тогда что ты хотел этим сказать? — Спросила я.

— Следуй путем, которого больше всего жаждет твое сердце, — сказал он. — Если этот путь уведет тебя от меня, пусть будет так. Но тебе лучше быть честной с самой собой и не оставлять места для ошибок, бунтарка, потому что сегодняшний выбор — это завтрашние сожаления. Люди не могут позволить себе роскошь повторить все сначала.

— Я знаю, что у меня на уме. Я сделаю правильный выбор.

— Просто сделай его ради себя, а не ради своей сестры или общества, — настаивал он.

— В самопожертвовании, в следовании по верному пути и в защите себя от собственных пагубных желаний есть свой смысл, — сказала я.

— Ты меня убеждаешь или себя?

Я уставилась на него, закончив этот разговор.

— Отведи меня к Андвари, — приказала я, чувствуя, как моя кровь слишком горяча в жилах. — Я думаю, ты забыл, кто здесь главный, и зря тратишь мое время.

— Как пожелаешь, бунтарка, — сказал он с серьезным выражением лица. — Но я надеюсь, ты готова встретиться со злобным созданием, создавшим меня. Потому что, если вампиры пугаю тебя, ты не познаешь покоя увидев лик бога.

Я

держала глаза закрытыми, несмотря на то, что проснулась, как только покинула сон Магнара. Казалось, что части, которые делали нас теми, кто мы есть, ушли на задний план. Целовала ли я его только что или нет? Изменил ли тот факт, что мы только что разделили сон, что-нибудь в наших дальнейших действиях?

— Ты снова стала собой, — сказал Магнар тихим голосом, чтобы его не услышали.

Я открыла глаза и посмотрела на него из-под ресниц. — Что ты имеешь в виду?

— У тебя больше не вампирское лицо. Идун в кои-то веки сдержала слово. Спасибо, черт возьми, за это.

Я поднесла руку к лицу, проведя большим пальцем по нижней губе, пытаясь понять, чувствую ли я что-нибудь по-другому. Я не была уверена, действительно ли Идун что-то сделала со мной физически или это был просто мираж. В любом случае, я была рада снова стать самой собой. Сходства с вампиром было достаточно, чтобы у меня скрутило живот.

— Значить, ты не считал это улучшением? — Спросила я, удивленно приподняв бровь.

— Их тип красоты меня ни в коей мере не привлекает. Камень может быть наполнен цветом, но в нем никогда не будет тепла или жизни. Я бы предпочел, чтобы твое лицо было именно таким, какое оно есть, а не вырезанным из фарфора и скрывающим яд.

— Ты просто предпочел бы, чтобы я оделась в открытую боевую форму? — Спросила я, приподняв бровь.

Магнар весело фыркнул. — Ей не хватало практичности, но в ней была определенная привлекательность. Если бы это действительно был твой сон, я думаю, ты бы молчала гораздо дольше.

— Извини, что мне не хватает должного контроля над своим умным языком, — усмехнулась я.

Магнар рассмеялся. — Я уверен, что смог бы найти способ заставить тебя замолчать, если бы боги меньше вмешивались.

— Ну, а пока тебе придется просто любоваться моим идеальным лицом, — поддразнила я, напоминая ему о том, что он говорил обо мне раньше.

Магнар глубоко вздохнул. — Тщеславие тебе не идет.

— О, я не согласна. На самом деле, теперь, когда у меня есть твое неоспоримое свидетельство моего совершенства, мое эго возросло до предела. Если мы когда-нибудь найдем здесь, в глуши, других смертных, я обязательно трахну столько горячих мужчин, сколько смогу заполучить, не обращая внимание на их привлекательность для меня и не тратя время на флирт.

— Ты не будешь трахаться ни с одним мужчиной, пока находишься под моей защитой, — мрачно прорычал Магнар, его голос был полон грубой силы, а его слова скручивали меня в узлы и привязывали к себе.

— Да пошел ты, — прорычала я, ударив его кулаком в бицепс достаточно сильно, чтобы у меня заболел кулак.

— Если верить этому сну, это именно то, на что ты надеешься, — поддразнил он, перехватывая мое запястье, когда я снова замахнулась на него, и притягивая к себе так близко, что я почувствовала его дыхание на своих губах.

— Это был твой сон, а не мой. — Я хмуро посмотрела на него, и он одарил меня насмешливой ухмылкой, прежде чем отпустить так же быстро, как поймал.

— Продолжай убеждать себя в этом. Может, мне стоит начать требовать более уважительного отношения к себе от своей послушницы? Мне придется придумывать, как наказывать тебя каждый раз, когда ты будешь проявлять неуважение или непристойность.

— Я и непристойно? Это слишком громко звучит по сравнению с тобой, варвар. — Я закатила глаза.

— Ты даже не представляешь, насколько непристойным я могу быть.

Я сосредоточила внимание на своих ботинках, не обращая внимания на то, что от его голоса у меня по коже побежали мурашки.

— До тех пор, пока ты не привяжешь меня к лошади, у нас все будет хорошо,

— Не искушай меня. Кроме того, я мог бы приказать тебе быть настолько уважительной, насколько я пожелаю, — напомнил он мне, и я поджала губы при мысли об этом.

— Ты мог бы. Но я думаю, тебе втайне нравится, что я дразню тебя, — заметила я.

— Точно так же, как тебе втайне нравится, когда тебе говорят, что делать.

Я нахмурилась на него в ответ. — Я уверена, ты хотел бы, чтобы это было правдой. Это сделало бы меня гораздо более подходящей для тебя компанией.

— Я думаю, ты достаточно хорошо подходишь мне такой, какая ты есть. — Магнар смотрел на меня с такой силой, что я вздрогнула, а близость его тела к моему заставляла мою кровь биться намного быстрее, чем это было необходимо.

Теперь, когда мы снова оказались под ограничениями, наложенными на нас Идун, все, о чем я могла думать, это о том, как его тело прижималось к моему в том сне. И тот факт, что я не могла дотронуться до него даже пальцем, только усиливал вожделение, которое я испытывала к нему.

Я слегка пошевелилась, пытаясь снять напряжение в плечах из-за того, что провела несколько часов сидя, прижавшись к стене. Моя шея тоже затекла, и мне очень хотелось вылезти из нашего неудобного укрытия и размять конечности. Только Небеса знали, как плохо чувствовал себя Магнар: он был вдвое больше меня и провел больше часа, запакованный в ящик,